…Горячий бой продолжался три дня. Белые дрались с необычайной храбростью. Одна часть, состоявшая исключительно из офицеров, потеряла почти всех своих бойцов, и только шесть человек остались в живых.

Несмотря на то, что белые потерпели сильное поражение, отступили они в полном порядке. Но тактическая обстановка сделалась неблагоприятной для белых, и они принуждены были покинуть Хабаровск.

24 февраля, то есть спустя 10 дней, боевой фронт продвигающихся вперед красных достиг Розенгартовки, станции, расположенной на 110 миль к югу от Хабаровска» {107}. [138]

За день до этого, 23 февраля 1922 года, председатель Военного совета, военный министр и главком НРА ДВР направил второе письмо генералу Молчанову, которое начиналось словами:

«Я еще раз, теперь уже в последний призываю Вас, генерал, к честному благоразумию и искреннему отказу от той жестокой роли, которую чужая воля навязала Вам в последней кровавой затее интервентов и чужеземных капиталистов» {108}.

Благоразумия белый генерал опять-таки не проявил, и после очередных поражений у станции Розенгартовка и Бикпн воинственный дух его частей окончательно иссяк, их отступление стало беспорядочным.

19 марта народоармейцы подошли к городу Иману. Совершив маневр, они ударили во фланг противника с востока и овладели последним очагом вражеской обороны.

За станцией Уссури, где начиналась «нейтральная» зона, остатки разгромленной белой армии нашли защиту под штыками своих заморских покровителей. Во избежание развязывания войны с Японией главнокомандующий отдал частям НРА приказ остановиться на достигнутых рубежах. На несколько месяцев воцарилось затишье. Народно-революционная армия готовилась к новым боям за окончательное освобождение Дальнего Востока от белогвардейцев и интервентов.

Вскоре было принято решение ЦК РКП (б) об отзыве В. К. Блюхера в Москву. 4 июля 1922 года отец издал обращение к войскам Народно-революционной армии в связи с отъездом из Дальневосточной республики, а в пятницу, 7 июля, состоялось торжественное заседание Совета Министров ДВР, посвященное его проводам.

Местная газета писала об этом так: «Предсовмина горячо приветствует тов. Блюхера и, отмечая его необыкновенные труды, энергию и достижения на поприще создания военно-государственной мощи ДВР, указывая, что имя товарища Блюхера - незабвенно для бойцов холодной, голодной, но железной нарревармии и народа ДВР, вручает грамоту».

Грамота эта заканчивалась словами: «За Вашу работу на пользу революции и трудового народа Дальневосточной республики Совет Министров постановляет: зачислить Вас навсегда почетным бойцом Народно-революционной [139] армии с занесенном в списки первой роты шестого Волочаевского ордена Красного Знамени полка».

В октябре 1922 года внимание всей Советской Республики вновь было приковано к Дальнему Востоку, и командир 1-го стрелкового корпуса РККА - комендант Петроградского укрепленного района (таким было очередное назначение отца) особо пристально следил за новыми победами своего детища - Народно-революционной армии ДВР.

9 октября народоармейцы победно завершили «штурмовые ночи Спасска», 13-го в бою под селом Монастырище сбили последние заслоны белогвардейцев, а 20-го вынудили их и их хозяев - командование японских оккупационных войск - подписать на станции Седанка соглашение о полном очищении Владивостока.

Через два дня отец, как посланец питерцев во Всероссийский Центральный Комитет, выехал в Москву, на IV сессию ВЦИК девятого созыва, и в разгар ее работы с огромной радостью узнал о том, что 25 октября 1922 года части Народно-революционной армии вошли во Владивосток.

Газета «Правда» опубликовала ленинское приветствие освобожденному Приморью.

«К пятилетию победоносной Октябрьской революции, - писал Председатель Совнаркома РСФСР В. И. Ульянов (Ленин), - Красная Армия сделала еще один решительный шаг к полному очищению территории РСФСР и союзных с ней республик от войск иностранцев-оккупантов. Занятие Народно-революционной армией ДВР Владивостока объединяет с трудящимися массами России русских граждан, перенесших тяжелое иго японского империализма. Приветствуя с этой новой победой всех трудящихся России и героическую Красную Армию, прошу правительство ДВР передать всем рабочим и крестьянам освобожденных областей и города Владивостока привет Совета Народных Комиссаров РСФСР» {109}.

А 31 октября 1922 года В. К. Блюхер впервые видел и слышал Ильича. Ленин выступал с речью на заключительном заседании сессии ВЦИКа. Это было первое его публичное выступление после продолжительной болезни.

Сказав, что он ограничится лишь небольшими словами приветствия, Ильич заявил:

«Прежде всего необходимо, конечно, направить наше приветствие Красной Армии, которая [140] на днях показала еще раз свою доблесть, взяв Владивосток и очистив всю территорию последней из связанных с Советской Россией республик. Я уверен, что выражу общее мнение, если скажу, что мы все здесь приветствуем этот новый подвиг Красной Армии и приветствуем также то, что к окончанию войны сделай шаг, кажется, достаточно решительный: сброшены в море последние силы белогвардейцев. - Переждав взрыв аплодисментов, В. И. Ленин продолжал: - Я думаю, наша Красная Армия надолго нас избавила от всякого возможного повторения натиска белогвардейцев на Россию или на какую бы то ни было из республик, прямо или косвенно, тесно или более или менее отдаленно с нами связанных»

Далее Ильич говорил:

«Но вместе с тем мы должны также сказать, чтобы сразу же не впасть в тон чрезмерного самохвальства, что здесь сыграли роль не только подвиг Красной Армии и сила ее, а и международная обстановка и наша дипломатия.

Было время, когда Япония и Соединенные Штаты Америки подписывали соглашения о поддержке Колчака. Это время ушло так далеко, что многие из нас, пожалуй, о нем совсем и забыли. Но оно было. И если мы добились того, что подобное соглашение уже невозможно, если мы достигли того, что японцы, несмотря на всю их военную силу, объявили о своем уходе и выполнили это обещание, то тут, конечно, есть заслуга и нашей дипломатии» {110}.

Конечно же, Блюхер вместе со всеми порадовался я этим словам Ильича. И вспомнился ему, может быть, в те минуты давний соратник Ленина по партии Федор Николаевич Петров, с кем так тесно сблизился он в дни Дайренской русско-японской конференции и кто приоткрыл дотоле неведомый ему мир дипломатии. Вспомнилась, быть может, и фраза, сказанная им японцам при отъезде из Дайрена: «Я не сомневаюсь приехать в Читу, а переговоры, если нужно будет начать, мы начнем во Владивостоке». Так ведь оно и стало, с той лишь небольшой поправкой, что японцы были вынуждены подписать свое заявление об уходе несколько раньше, когда части НРА находились на ближних подступах к Владивостоку. Но, разумеется, не знал и не думал тогда отец, что совсем скоро именно военно-дипломатическая работа станет на длительное время его главным партийным и государственным долгом. [141]

По просьбе Сунь Ят-сена

В 1924 году отец был прикомандирован к Революционному совету Союза ССР для выполнения особо важных поручений и вскоре выехал за пределы Родины, получив ответственнейшее правительственное задание. Маршал Советского Союза В. И. Чуйков в статье «Герои живут в веках», опубликованной газетой «Правда» к 90-летию со дня рождения В. К. Блюхера, охарактеризовал суть этой поездки следующим образом: «Октябрьская социалистическая революция послужила толчком к подъему революционной борьбы во всем мире, пробудила и народы Дальнего Востока, Прогрессивные силы Китая во главе с доктором Сунь Ят-сеном поднялись на борьбу с иноземными угнетателями и продажными китайскими милитаристами. Осенью 1924 года Советское правительство по просьбе Сунь Ят-сена направило В. К. Блюхера под фамилией Галина в Южный Китай в качестве главного военного советника Кантонского правительства. Под его руководством был проведен в 1926 году Великий Северный поход» {111}.