Прошло года три, и я вынуждена была пойти на поклон к рыцарям чистогана. Мне понадобилась сумка, и не какая-нибудь, а британская. Приближался срок получения мною британского гражданства – мне был нужен зримый символ. А что может быть символичнее, чем произведение фирмы Mulberry, созданной для поддержания в покупателях национального духа?! Эта сумка брутальна, без изысков, в ней есть стиль и какая-то очень британская надежность. Я вычитала, что за образец классической сумки Mulberry была взята объемная, простая, из прочной кожи сумка английского охотника. В магазинах цены на «английский дух» превышали мою месячную зарплату, выход – eBay. Купила. То, что принесли в мой дом, было похоже на охотничий ягдташ, но никак не на знаменитую сумку.

Я захотела немедленно вернуть «предмет», но хитрый продавец не принимал вещи обратно. Тогда я задумала его продать тем же способом, что и купила. Не тут-то было! Меня отвергли, известив, что для продажи брендовых сумок нужно доказательство их подлинности. Тот охотник, который ходил с ягдташем по полям и лесам Англии, без сомнения, давно уже почил в бозе, а как без него докажешь?!

Как по заказу, подоспела статья в русскоязычной газете, разоблачавшая проделки с подделками. Статья завершалась словами: «Хорошее дело ибэем не назовут!» Это было утешением (я – идиотка, но не одна я!), но слабым. Плюнуть и забыть? Наверное, так и надо было бы сделать, но я пошла другим путем: обаять и бросить! Или я не женщина?!

По моей воле наши отношения сразу же приняли нетрадиционную ориентацию. Я не ринулась покупать шмотки по дешевке – не мое. Методом тыка я нашла нечто совершенно несоизмеримое с моим привычным бытом – антиквариат. Сама того не желая, я открыла пещеру Аладдина и задохнулась от восхищения, что совсем не входило в мои планы!

Боги небесные! Пусть я не застала в живых типичного английского джентльмена (он предусмотрительно вымер, не дожидаясь массового нашествия русских), пусть со времен королевы Виктории британцы в массе сильно изменились внешне, но увиденного мне хватило, чтобы почувствовать себя в империи, над которой никогда не заходило солнце! Я хотела владеть сокровищами! Хотела ходить по старинному ковру, пачкать, а потом чистить его – он от этого только хорошеет! Хотела пить чай из дивной чаши эпохи какого-то императора! Хотела быть Шемаханской царицей!

Каждый день начинался и кончался в «бухте»: еще один ковер – китайский городской, еще один – афганский племенной, японские вазы Кутани, китайские вазы Сатсума… Долги на двух кредитных карточках приближались к максимуму, но я не могла остановиться. Как ждет любовник молодой минуты верного свиданья, я считала секунды до окончания очередного аукциона, чтобы в предпоследнюю из них поставить свою победную ставку и вырвать добычу. О, эта нервная дрожь, о, возбуждение победы! eBay, не я, а ты покорил меня, сделал своей рабой!

Спасение пришло, откуда не ожидала. Однажды в эту антикварную лавку, передвигаться по которой можно было только боком, я привела своего еще не мужа. Он осторожно сел в кухне на табуретку и весь вечер молча пил чай. Потом ушел, не договорившись о новой встрече. Ночью я не спала – фотографировала свои сокровища; после работы подробно описала, оценила их и выставила на аукцион. Себе оставила только самое-пресамое. День аукциона стал моим триумфом: было куплено все! Не буду утомлять читателя подробностями, скажу лишь, что я вернула свои деньги, заплатила долги по кредитным карточкам; моя самооценка в стране с рыночной экономикой резко возрасла, мой рейтинг на eBay был стопроцентным, у меня появились знакомые коллекционеры. Что-то еще… Ах да! На волне успеха я вышла замуж.

Вы думаете, на этом мой роман с «американцем» закончился? Нет, он приобрел иное качество – не «Я и eBay», а «Мы и eBay». У нас с мужем появилась новая квартира. По обоюдному согласию мы решили обставить ее мебелью в стиле ар деко. Он – потому что вырос, окруженный ею, я – потому что до этого видела такую мебель лишь в фильмах про Эркюля Пуаро. Стиль ар деко обошел стороной страну под названием СССР. Мог ли этот изящный, изобретательный и шаловливый стиль, которым Западная Европа праздновала окончание ужасов Первой мировой войны, появиться в России, где после всех старых ужасов, уже начиналось сооружение новых?!

Купив на eBay по смешным ценам мебель из солнечного ореха, мы наконец-то смогли усесться на стулья с закругленными по бокам спинками (я почему-то уверена, что на них сидела Вандербильдиха!) вокруг карточного стола (у нас он стал обеденным) и, достав бокалы цветного стекла из зеркального коктейльного кабинета 20-х годов прошлого века, а шампанское из холодильника нового тысячелетия, выпить и запеть известную в иностранном народе песню про eBay: «е-е-е, е-е-е, все, что есть у нас в доме, мы купили на Ибэе…»

Где вы, планы мести!..

В наших воспоминаниях нет ни логики, ни очередности! Разрозненные картинки высвечиваются вспышками. Почему, например, сегодня, в середине июля, мне вспомнился март? И не недавний март, что было бы еще объяснимо тоской по лету, – в этом году в наших местах оно пришлось как раз на тот первый весенний месяц. Нет! Вспомнился март страшно сказать какого года прошлого тысячелетия! Вернее, один мартовский день. И так ясно, как будто это было вчера.

…Похороны очередного очень старого лидера. По случаю траура музей закрыт и пуст. Мы – несколько экскурсоводов – дежурим «на всякий пожарный».

Пожара не случилось, и все разленились. С утра еще были заняты полезным трудом: кто детские колготки штопал, кто вязал, кто пытался читать. Потом по очереди сходили в столовую, а вернувшись, уже просто досиживали без дела. Яркое солнце висело прямо над нами и било в глаза – не скрыться. В комнате было жарко, казалось, за окном лето. Первое настоящее солнце после долгой зимы. Неполиткорректное солнце: плевать ему на то, что кто-то там важный умер.

Тишину прервала Элеонора Ивановна:

– Женщина должна уметь создать свой клан, – она отпила глоток кофе и оседлала своего любимого конька, – мы это умели. А вы!.. – Взмах красивой руки в массивных кольцах отверг нас всех скопом. – Как моя Юлька! Академик звонит, приглашает на доклад, а она: «Мне сына из детсада забирать!» Ну не глупо ли?! Найди кого-нибудь на один вечер! В конце концов, я бы могла…

«Мы» и «они» – было данностью нашего музея. Долгое время музей, как и окружавшее его пространство, были недоступны широкой публике. При необходимости экскурсии проводили солдатики местного гарнизона. В начале 60-х «культура», хотя и несмело, предъявила свои права. Музей открыли, но штатских экскурсоводов отбирали генералы. Они и отобрали! Первый призыв – женщины статные, с формами и умением «играть» в рамках дозволенного. На такую посмотришь – уже билет оправдал! Дальше можно и не смотреть. А мы – молодежь, пришедшая годами позже, – так, с бору по сосенке. И ростом не ахти, и формы – «не смешите меня!». И устремления жизненные – не в ту сторону…

– А я из клана, у меня килт! – я вскочила, чтобы показать всем свою новую самосшитую юбку в клетку.

Кто-то засмеялся.

Элеонора Ивановна посмотрела на меня с укоризной:

– Я вам добра хочу! Скучно живете! Как вас замуж еще кто-то взял?! Женщина должна быть… играющей! Должна окружать себя интересными и нужными – да-да, нужными! – людьми, уметь нравиться, блистать, волновать мужчин! Кстати, шотландка твоя и глухой свитер – как-то не очень женственно.

– А мотивация? – вскинула глаза миловидная Жанна. – Мотивация игры с мужчинами? – Жанна недавно получила «старшего», после чего стала выражаться научно.

– Элеонора Ивановна, под кланом вы, разумеется, имеете в виду круг светских знакомых? – спросила умная Лиза с еле заметной иронией. – Но «света» как такового уже нет, исчезли исторические и социальные предпосылки. – Лиза занималась исследованием жизни поместного дворянства XVIII века.

– У кельтов в период разложения родового строя под кланом понимался «род», но первоначальное значение этого слова – «потомство» или «дети», – несмело поделилась знаниями рыжая Людмила.