Она пожала ему руку, и Диллан представил ему Гэвина и Наташу. Немного поболтав, Диллан извинился и отправился на пару минут в бар поговорить с Кеем наедине.

Нацепив самую дружелюбную маску, на какую была способна, Эмили повернулась и взглянула на Наташу:

- Итак, Наташа, тебе уже посчастливилось побывать в Публичной Библиотеке Нью-Йорка?

- О, еще нет, но я люблю читать журналы. Уверена, у них есть парочка, правда?

Гэвин улыбнулся Эмили, наслаждаясь её хитрым замечанием. Он точно знал, о чем она думала, заводя разговор о библиотеке.

- Конечно есть, – Эмили широко раскрыла свои зеленые глаза. – Сотни, а может тысячи журналов окажутся в твоих руках, – она сделала глоток такого желанного Космополитен и улыбнулась. – Готова поспорить, у них тонны «Vogue».

Наташа улыбнулась:

- Спасибо за предложение. Я обязательно, как будто, проверю это на днях, – хихикнула она. – Но прямо сейчас мне нужно припудрить носик, я скоро вернусь.

Она встала, и, быстро чмокнув Гэвина в висок, прошла по залу, её задница виляла из стороны в сторону, пока она поправляла свое платье-трубу.

- Это было довольно забавно, - сказал Гэвин, слегка перегнувшись через стол. – Я говорил это раньше и скажу снова, ты чертовски забавная девочка.

- Серьезно, Гэвин? Мужчина с твоим опытом такой легкомысленный? Я думаю, ты не шутил, говоря, что привлекаешь безмозглых красавиц.

- Я говорил, у каждого из нас есть пустота внутри, - пожал он плечами. – Она дает то, что мне нужно, я даю то, что нужно ей. Кажется, это неплохой обмен.

- Ну, конечно, кто еще сможет честно потеряться, едва наклонив голову.

- Кажется, ты расстроена? – спросил он спокойно, без каких-либо эмоций.

Внутри все кипело, но Эмили лишь прошептала:

- Хочешь знать, чем я расстроена?

Он кивнул, не сводя с неё глаз.

- Ты прямо из кожи вон вылезаешь, чтобы заставить меня чувствовать себя некомфортно. Что случилось с твоим благородным намерением быть друзьями?

- Я делаю что-то плохое тебе? - спросил он насмешливо.

- Да, Гэвин, делаешь – выплюнула она, пальцы сжали бокал.

Борясь с внутренним желанием – невероятно жарким, душным, готовым взорваться – он наклонился ближе, голос стал еще тише.

- Хорошо, потому что рядом с тобой я теряю каждый чертов дюйм самоконтроля, чего никогда не происходило.

Ком в горле встал от его слов. Она тяжело выдохнула, разрывая пространство между ними, электрический разряд прошел сквозь каждую клеточку. И, в довершение, его пристальный взгляд заставил её почувствовать себя жарче. Между ног, словно, что–то взорвалось, злость смешалась с желанием быть с Гэвином, еще более сильным, чем прежде.

Эмили посмотрела с вызовом прямо в его глаза, пытаясь ровно дышать:

- Что ты хочешь от меня?

- Хочу, чтобы ты дала волю тому, что я вижу в глубине этих глаз всякий раз, когда рядом. – Медленно, очень медленно он облизнул губы, в голубых глазах плескалось почти ощутимое желание. – Хочу, чтобы ты отдалась во власть тому ощущению, как ты дрожала в моих руках, когда я касался тебя, тому, как учащается твое дыхание, когда я смотрю на тебя.

Сердце ударялось в грудь, пока она не в силах была что-то сказать, просто смотрела на него.

- Я обожаю то ощущение, возникшее при касании наших губ, уверен – ты тоже. А еще, я наслаждаюсь тем, что практически ощущаю то, какая ты мокрая для меня прямо сейчас, – наклонившись еще ближе, он понизил голос до напряженного шепота. – Ты собираешься утверждать, что ничего не чувствуешь ко мне, Эмили?

Он даже не касался её, а она – он был прав – чувствовала, как трусики стали влажными. Она ненавидела то, что он был прав. Она ненавидела то, что он замечал каждое физическое и эмоциональное изменение, которое вызывал в ней. И она ненавидела то, как сильно желала его каждой клеточкой своего тела.

Будь он проклят.

- Я не отвечу на твой вопрос, - выдохнула она.

Они взглядом пожирали друг друга, словно разъяренные быки, готовые неумолимо таранить клетку.

- Не любишь отвечать на вопросы, - сказал он сквозь стиснутые зубы, изо всех стараясь совладать с желанием схватить её, и, перетащив через стол, усадить к себе. Он не мог рассмотреть каждый дюйм её тела прямо там. Как торнадо, сметающий все на своем пути, одно её присутствие неумолимо толкало его к ней.

Будь она проклята.

- Нет, Гэвин, мне не нравится отвечать на твои вопросы, - быстро прошептала она. - И, кажется, я не должна, потому что твой заполнитель пустоты возвращается.

Гэвин, оторвав от неё взгляд, пытался осознать все то, что она сказала. Непринужденно откинувшись на спинку стула, он широко улыбнулся, когда Наташа подошла к столику.

Перед тем как сесть, она наклонилась и притянула его для поцелуя. Со стороны Эмили было глупо не отвести взгляд от их французского поцелуя. Где-то глубоко внутри она ощутила противное чувство тошноты, наблюдая, как горячий соблазнительный язык Гэвина исследует рот Наташи. Она не знала, почему чувствует все это, но именно в этот момент, наблюдая за ними, она чувствовала себя обманутой, хотя знала, что не имеет на это права. Когда поцелуй, наконец-то, оборвался, Взгляд голубых глаз снова обратился к Эмили; взгляд был неуверенным, с тенью чего-то похожего на извинение.

Уголки рта Наташи поползли вверх в удовлетворении, когда она заняла свое место рядом с ним.

- Извините, меня долго не было. Я перерыла, как будто, всю сумочку в поисках своей помады.

Эмили тяжело вздохнула, и почти подпрыгнула, почувствовав большую ладонь, мягко сжавшую её плечо. Повернувшись, она увидела Диллана. Встретившись с ним взглядом, она попыталась успокоить до сих пор колотящееся, в шоке от только что законченного разговора, сердце.

Наконец, официант принес их заказ. До конца ланча они с Гэвином перекидывались взглядами, и все это время Эмили теребила в руках серебряные столовые приборы.

С трудом вытерпев следующий час, во время которого Диллан сконцентрировал все внимание Гэвина на делах, Эмили ликовала, когда они подходили к машине Диллана, заканчивая день, который разбил все существо Эмили на мелкие кусочки. Она молчала практически всю дорогу до пентхауса Гэвина, но, если Диллан и заметил эту её внезапную перемену настроения, он ничего не сказал. Когда они подъехали к дому Гэвина, Эмили, хватаясь за любую возможность, сослалась на плохое самочувствие, чтобы остаться в машине, пока Диллан провожал до входа. Из вежливости он поцеловал Наташу в щеку и попрощался с Гэвином крепким рукопожатием. В то время, как Диллан возвращался обратно к машине, взгляд Эмили метнулся к Гэвину, он придерживал дверь открытой для Наташи, пока та заходила внутрь, теребя волосы. Прежде чем последовать за ней, Гэвин обернулся, держа руки в карманах брюк. Он посмотрел на Эмили долгим, обжигающим взглядом, который будет преследовать её весь день.

Диллан плюхнулся на сиденье и улыбнулся.

- Готова пройтись по магазинам Пятой Авеню?

Несмотря на то, что чувствовала себя так, словно только что сбежала из психиатрической больницы, Эмили натянула свою самую обезоруживающую улыбку и кивнула Диллану.

- Да, давай уберемся отсюда.

Раннее утро в Центральном парке было мягким, но холоднее, чем обычно для второй недели августа. Эмили расстелила небольшую скатерть под кленовыми деревьями, которые давали тень от оживленного яркого солнца. Поставив свой рюкзак рядом, она достала содержимое, которое состояло из двух сэндвичей, пары бутылок воды, и ее любимого романа «Грозовой перевал». Все в чем она нуждалась сейчас – Диллан. Когда она посмотрела на часы, то заметила, что он опаздывал уже на двадцать минут. Поскольку город вокруг нее гудел, издавая ежедневную непрекращающуюся вибрация – даже в таком тихом и спокойном парке – она решила ему позвонить, чтобы узнать, почему его так долго нет.

Он ответил на первый гудок, его голос звучал с намеком на раскаяние. – Пожалуйста, не злись на меня.