Домой ее повез Хантер.

 — Ты переживаешь из-за своего отца? — тихо спросил он, когда припарковался напротив ее дома.

Она переживала. Но не хотела говорить о нем.

 — Я больше переживаю, что за мной придут копы.

 — Из-за пистолета? — Хантер покачал головой. — Держу пари, из-за беспорядков от землетрясения никто даже не помнит, что произошло.

Она уставилась на входную дверь своего дома.

 — Я помню, — сказала она. — Я могла застрелить своего отца.

 — Нет, не могла, — возразил Хантер.

Наверное, он был прав, но она все равно повернулась, чтобы посмотреть на него.

 — А ты не думал, что я могла это сделать?

Он улыбнулся, немного грустно, немного понимающе.

 — Бекка, я ни разу не сомневался в твоем решении. — Затем он наклонился, и его голос прозвучал немного исказившимся. — Но твой палец не был на курке.

Он проводил ее до двери, но на этом все. Она вставила ключ в замок, а он развернулся, чтобы уйти.

 — Хантер.

Он остановился, но на нее не взглянул.

 — Да?

Она понимала, что не сможет больше ему доверять, но должна была знать.

 — Ты и я, — сказала она. — Как много из этого было правдой?

Он повернулся.

 — Время покажет.

А потом он сел в джип и уехал.

Крис растянулся на стуле в комнате Ника. За окном низко висела луна, стояла безоблачная ночь. На горизонте не было ни намека на дождь. Восемнадцать швов формировали изогнутую линию на предплечье Криса, и он задавался вопросом, как долго сможет удерживать порез подальше от воды, чтобы образовался шрам.

Ник лежал в постели на спине, борясь со сном, несмотря на болеутоляющее, которое ему дали в больнице.

Габриэль способствовал этим усилиям, сидя на конце кровати и перебивая их обоих.

 — Так, Крис, — сказал он, — ты не мог сделать порез поменьше?

Глаза Ника были закрыты, но он улыбался.

 — Сначала Крис попросил меня укусить его.

Габриэль бросил на него взгляд, полный отвращения.

 — Ты больной ублюдок.

 — Я был в отчаянии, — Крис тоже улыбался, но потом сдался. — Отчаявшиеся люди совершают безумные вещи.

Они надолго замолчали. Крис думал, не заснул ли Ник.

Крис ушел не далеко от него. Его веки тяжелели, но Габриэль никогда ему не простит, если он ляжет раньше десяти.

В тишине заговорил Габриэль, его голос звучал весомо и быстро, как если бы слова срывались с губ.

 — Мне жаль, что я не мог спасти вас.

 — Идиот, — веселым голосом произнес Ник. — Ты спас нас.

 — Нет, — сказал Габриэль. — Еще до этого. И я спровоцировал их позвать Проводников...

 — Это не твоя вина, — сказал Ник. Он открыл глаза, чтобы посмотреть на своего близнеца. — Ни капли.

 — Я рад, что ты их спровоцировал, — сказал Крис, чувствуя жар в своем голосе. — Я бы сделал это снова.

 — Эй. — В дверном проеме появился Майкл и наклонился внутрь. — Все это началось гораздо раньше грузовика и удобрений, понятно? Никто из нас не был зачинщиком. А кто и начал, так это наши родители, в самом начале заключив сделку.

Криса ударила в лицо внезапная тишина. Он просто таращился на Майкла, стоящего в дверях. Как и его братья.

Должно быть, это тоже удивило Майкла. Он выглядел немного смущенным. Он убрал руки с дверного косяка и отодвинулся назад.

 — Не слишком поздно, ладно? Вам всем нужно немного поспать.

Габриэль быстро вздохнул, и Крис приготовился к остротам и комментариям, которые снова накалят обстановку в доме.

Но Габриэль просто кивнул.

 — Хорошо.

Потом Майкл посмотрел на каждого из них и молча, стал спускаться в прихожую. Крис встретил взгляд Габриэля на другом конце комнаты и не отпускал его.

 — Эй, — позвал Крис. — Майкл.

С осторожным выражением лица, как если бы он думал, что их уступка минуту назад была слишком хороша, чтобы быть правдой, Майкл вернулся к дверному проему.

 — Да?

Удивленный Крис выпрямился на стуле, обнаружив, что теперь чувствует неуверенность.

 — Мы просто разговариваем о всяком. Не хочешь войти?

 — Да, заходи, — согласился Габриэль. Он смотрел на своего старшего брата без тени смеха или высмеивания на лице. — Присоединяйся.

В воскресенье Бекка так ничего и не слышала о своем отце.

Но позже днем ее пришел навестить Крис.

Вспомнив тот последний раз, когда он приходил, она оглядела подъездную дорожку, не найдя ничего, кроме слабого солнечного света, скользящего по асфальту. Джип стоял на месте, но был пуст.

 — Без братьев? — спросила она.

Он улыбнулся, но улыбка вышла осторожной.

 — Без братьев.

 — Хочешь посидеть на крыльце? — спросила она. — Мама спит, поэтому... если хочешь поговорить...

 — Конечно.

Поэтому они сели на качели у крыльца, едва раскачиваясь.

 — Как Ник? — спросила она. — Уверена, он переживает из-за гипса.

Крис пожал плечами, будто был доволен, что она затронула безопасную тему.

 — По сути, гипса нет. Ему просто нужно носить застежку-липучку. Да и то, наверное, только на неделю.

 — Я думала, ты сказал, что у него сложный перелом!

Он усмехнулся.

 — Да, но, воздух повсюду, Бекка. Теперь он вылечится довольно быстро, когда мы уже не в том помещении. — Потом он перестал улыбаться. — Как ты?

Она повернулась, чтобы пожать плечами.

 — Я ничего не слышала об отце, если ты об этом спрашиваешь.

 — Не об этом. — Он наклонился ближе, его голос был тихим и настойчивым. — Ты, Бекка. Как ты?

Она сдвинулась на скамейке и посмотрела на двор.

 — Запуталась.

 — Да?

Крис протянул руку и убрал с ее лица прядь волос, заправив ее за ухо.

Его прикосновение было нежным, но возбуждающим, и у нее перехватило дыхание. Но он сделал только это прежде, чем опустить руку на сидение. Может, это движение было случайным. Его значение она не должна была читать, как делала это с Хантером.

 — Не знаю, почему мой отец скрывал это от меня, — сказала она.

 — Судя по тому, что сказал мне Хантер, у него были на то свои причины.

Она выпрямилась.

 — Ты разговаривал с Хантером?

Он кивнул.

 — Кто-нибудь нанес удар?

Он приподнял одну бровь.

 — Не так, как ты думаешь. Но Габриэль спрашивал его о тех приемах самообороны.

 — Так что, вы теперь друзья?

 — Ненадолго. — Он покачал головой. — Майкл говорит, что Хантер — одиночка. Думаю, со сверстниками он чувствует себя хуже.

 — Знаешь, Хантер приставил к его голове пистолет. Он пришел туда, чтобы его убить.

Крис пожал плечами.

 — Полагаю, парней связывают странные вещи. — Он снова наклонился и вздохнул. — Господи, Бекка, я никак не могу завести разговор о тебе. Я не имел в виду всю эту ерунду о Стихиях. Ты в порядке?

Она смотрела в его голубые глаза, теперь расширенные от эмоций.

А потом поняла, что он говорил о том, что произошло на вечере выпускников.

 — Да, — ответила она, и ей не понравилось, что ее голос прозвучал грубо. — Я не собиралась ничего говорить. Это... ты их остановил. — Ее плечи, опиравшиеся на деревянные качели, были напряжены. — Я не думала, что это приведет к чему-то хорошему. Я представляла себе, что каждый снова заговорит со мной об этом, и я просто... мне не хотелось проходить через это. — Она коротко рассмеялась и удивилась, когда по ее щеке скатилась слеза и упала на палец.

 — Бекка, — прошептал Крис. — Ты не можешь...

 — Нет, я передумала. — Сквозь ресницы она посмотрела на него. — Теперь я это сделаю. Я продолжала гадать, какую пользу мне принесет то, что я донесу на них, что расскажу людям о том, что они сделали. Зачем снова это переживать? Но потом я подумала о твоих родителях, о Тайлере и Сете и об остальных придурках. Я думала обо всех сделках, секретах и лжи, которые люди произносили во имя защиты.