– В каком смысле?

– Видишь ли, несколько лет он не занимался археологией, как он мне писал. Могло даже показаться, что он, подобно тебе, разуверился в своей мечте. Но вдруг он все бросает и едет сюда, решительно настроенный на проведение раскопок. Не значит ли это, что у него созрела идея, возникла гипотеза, которую он и приехал проверить?

Тут встрепенулся Карлос:

– Ну, конечно же, Андреас, спасибо тебе! Именно его план нам и нужно знать. Где он собирался искать, что он предполагал сделать перед этим? Узнав это, мы сможем его найти!

Серхио Ривера пожал плечами:

– Полагаю, гипотеза у него имелась. Но он предварительно планировал ознакомиться с уже отпавшими теориями. Как бы это сказать? Он много читал, по мере возможностей, следил за развитием поисков. Однако он не видел местность, а для опытного археолога с уже сложившимся взглядом на предмет своих поисков очень важно своими глазами рассмотреть ареал раскопок, уже состоявшихся или последующих.

– Это понятно, – нетерпеливо, видимо, даже несколько грубовато прервала я. – Но какова была его гипотеза?

Ривера с сожалением посмотрел мне прямо в глаза. Я поняла, что он простил мне невольную грубость и до конца осознал глубину моего отчаяния. Он лишь растерянно развел руками:

– Этого я не знаю. Мы собирались с ним связаться после его поездки в Андалусию. Он говорил, что это поможет ему привести в порядок свои мысли и окончательно сформировать свою концепцию, которую он пока держал при себе, на случай, что она окажется несостоятельной.

Он стал медленно и аккуратно складывать макет.

– Подождите, пожалуйста, – поспешно остановила его я. – Дайте еще немного полюбоваться этим загадочным городом, виновником моей беды.

Я несколько минут взглядом «бродила» по улицам этой древней столицы и вспомнила библейского Иону, собиравшегося скрыться здесь «от лица Господня».

«Теперь здесь можно разве что предстать перед лицом Господа», – подумалось мне почему-то, и я резко отвернулась от макета.

– А не говорил ли вам Николай что-нибудь о намерении вести поиски в районе деревушки Сантрелья? – спросил хозяина молчавший до сих пор Андрей Доброхотов.

– Нет, я даже не знаю, где это.

– Это где-то в Кастилии, – вставил Карлос.

– О нет, – решительно отверг эту идею Ривера, – в Кастилии Тартесса быть не может.

– Что бы вы посоветовали нам предпринять? – полюбопытствовал Андрей.

– Поговорите с коллегами из Севильи. Они знают дальнейший маршрут Николаса.

Ривера в свою очередь обещал нам попробовать отыскать Мигеля Альвареса, о чьем увлечении Тартессом был также наслышан. Однако, провожая нас до двери, он задал неожиданный вопрос:

– А вы уверены, что исчезновение Николаса связано с его археологическими изысканиями?

– Нет, – честно признался Карлос, – но это единственная зацепка, которая, может быть, наведет нас на его след.

– Удачи вам, – как-то грустно пожелал нам Ривера, и мы откланялись.

В мрачном молчании мы спустились к машинам. Там мужчины деловито распределили, кто куда едет и каков план действий на завтра. Росалес отбыл с Андреем Доброхотовым, пообещав доставить его домой. А мы с Карлосом отправились в заказанный для меня Игорем отель «Куско» на бульваре Кастельяна. Всю дорогу из головы у меня не выходили две фразы, словно страшный приговор – итог сегодняшнего дня:

«Связано ли его исчезновение с археологическими изысканиями?»

«Тартесс – миф!»

Номер в гостинице оказался очень уютным. Впрочем, это не играло для меня особой роли, поскольку я не избалована гостиничными изысками в принципе, и к тому же усталость, разочарование и охватившая безысходность сделали меня нечувствительной к каким-либо проявлениям внешнего мира. Не знаю, сколько времени я просидела в кресле, тупо уставясь в темное окно на огни большого шумного столичного города. Из оцепенения меня вывел телефонный звонок. Я в недоумении сняла трубку, полагая, что это какие-то гостиничные службы ошиблись номером. Совсем четко, словно из соседнего номера прозвучал голос Игоря:

– Алена, добрый вечер!

– Ветров, ты? – опешила я. – Как ты узнал, где я?

– «Все-таки ты непроходимый тупица», – процитировал он, рассмеявшись, «Иронию судьбы». – Я же сам заказывал гостиницу. Какие новости?

– Никаких, – обреченно прохрипела я.

– No news is good news[10], – подбодрил Игорь. – И все же? С кем-нибудь уже встречались?

– Да, – и я рассказала о трех встречах. – А что толку? Во-первых, Тартесс – это миф, – медленно и отрешенно проговорила я. – А во-вторых, вдруг исчезновение Коли не связано с его археологическими интересами?

– Эй, подруга, да ты там совсем раскисла, – внезапно встрепенулся Игорь, осознав степень моего отчаяния. – Завтра, крайний срок – послезавтра, я вылетаю к тебе. Только держись! Все сейчас только в твоих руках, точнее, в твоей светлой голове. Не давай воли истерике!

Похоже, он не на шутку обеспокоился моим настроением, и в голосе его послышался металл. «Уговоры не помогут, – видимо, решил он. – Надо быть построже». И он совсем сухо, по-деловому потребовал отчета:

– Какие планы на завтра?

Надо признать, эта его тактика несколько отрезвила меня. Я постаралась взять себя в руки и, по всей форме, доложила о намерении встретиться с севильскими археологами.

– Ты без Андрея там обойдешься? – спросил Игорь. – Он вряд ли сможет выехать из Мадрида.

Я чуть было не удивилась, о каком Андрее шла речь, но, вспомнив Доброхотова, тут же укусила себя за язык и язвительно произнесла:

– А ты что считаешь, я по-испански не обхожусь без переводчика?

– Вот теперь я вижу, что ты в порядке, – вместо того, чтобы ответить на мою дерзость, обрадовался Ветров и поинтересовался:

– Ты звонила Люде?

Мне стало стыдно. Я даже не вспомнила о жене брата практически за целый день.

– Некогда было. Я как раз собиралась ей сейчас позвонить, – соврала я.

– Хорошо, – сделал вид, что поверил мне Игорь. – Только не нагнетай обстановку. Ей сейчас тяжелее, чем тебе. Ты действуешь, а она ждет.

Этот упрек я не приняла.

– Она тоже могла бы действовать!

– Алена, где же твоя справедливость? – посетовал мой собеседник.

Я вновь устыдилась своего поведения, но виду не подала и продолжала вести себя, как обиженный ребенок.

– Ладно, отдыхай, – примирительно усмехнулся Игорь. – Завтра позвоню.

– Куда?

– Это не твоя забота. Впрочем, думаю, вечером вы будете в Кадисе. Пока!

Он уже собирался распрощаться, но я издала истошный вопль:

– Игорь! Дни идут! Мы теряем время!

– А что ты предлагаешь? У тебя есть что предложить?

– Надо ехать туда, где нашли машину, и там все выяснять на месте.

– Резонно, но, как я понял, этим занимается полиция, а твоя задача – помочь им понять, что его интересовало именно в этом месте.

– Но ни один из наших сегодняшних собеседников не имел понятия, почему Колю занесло в это богом забытое селение! – почти кричала я.

– Будут еще завтрашние! Терпение, я верю, что ты обязательно разберешься в этом, – он начинал раздражаться. – А сейчас иди спать. Только позвони Людмиле.

Он повесил трубку. Я расстроилась: утром шептал нежности, а сейчас отчитал меня, как девчонку, и бросил трубку. Наконец, я собрала волю в кулак и набрала Кадис.

Подошла Анхелес и, узнав о моих делах, передала трубку Люде.

– Лена, ты уже в Испании? – обрадовалась она. – Карлос тебя встретил? Что-нибудь есть новое?

– Люда, мы провели ряд встреч. Мы идем по его следу, – уверенно чеканила я. – Завтра мы уже будем у вас и, я убеждена, уже будет разгадка. Что говорит полиция? – не сдержала я своего нетерпения.

– Они опросили жителей Сантрельи. Кое-кто его видел. Он интересовался историей этого места, уточнял какие-то имена, называя их на непонятном языке, но никто из жителей не мог вспомнить, какие названия он выяснял.