***

Что-то шло не так.

Даже если забыть о том факте, что в последний раз, когда Деметрий видел Грифона, тот был при смерти. И забыть о том, что Терон в жизни не отправил бы его в одиночку на поиски Изадоры. И о какой-то странной неправильности в глазах Грифона и манере его речи, как будто он слишком старался говорить нормально. Но в мозгу Деметрия, подобно занозе, засело понимание, что не существует, во имя Аида, демона, который знал бы местонахождение Пандоры, за исключением, возможно, архидемона, правой руки Аталанты. А тот выдал бы это место лишь на пороге смерти.

Аргонавт в одиночку не смог бы одолеть архидемона. Тот слишком велик, слишком силен и вооружен дополнительными способностями от Аталанты. Это не мелкая сошка, которую легко свалить. На Грифоне не видно ни следа битвы, даже простой царапины. И он уверяет, что демон просто сказал, куда их отправили? Деметрий не купился на это. Ни на минуту.

Он последовал за Грифоном, с тревогой и любопытством наблюдая, куда они направляются. Грифон не случайно пропустил Изадору вперед и расположился между ней и Деметрием, хотя она понятия не имела, куда идти. С каждым новым шагом опасения Деметрия росли, а интуиция сигнализировала об опасности.

Путники шли по залитой солнцем тропе не меньше часа, забираясь все дальше вглубь острова. Воин знал, что Изадора устала, но она не замедляла шага.

И ни разу не взглянула на него, не признала его присутствие. Да и какого демона ей это делать? После того, как Деметрий обошелся с ней этим утром, ему повезло, что она не размахнулась и не проткнула его кинжалом, выглядывающим из-за пояса ее шорт.

Аргонавт с силой отвел от глаз ветку и, глядя мимо Грифона, сосредоточился на ногах принцессы. Затем на ее коротких шортах. На округлости ее попки, изгибавшейся и двигавшейся под мешковатым хлопком. Жар прошиб его торс и скользнул ниже, к члену. Этим утром Деметрий хотел положить руки именно туда, куда сейчас смотрел, подгоняя принцессу и поощряя ее скачку. От образа Изы, движущейся на нем, и выражения исключительного удовольствия на ее лице, сознание арголейца вспыхнуло. Жар мгновенно раскалил добела все тело.

– Ската, – пробормотал Деметрий. Как будто сейчас он нуждался в подобном видении.

Принцесса вновь возненавидела его, как и требовалось. Глупо и бесполезно вспоминать что-то из случившегося рано утром. И еще более безнадежно желать, чтобы все пошло по-другому.

Грифон глянул на него через плечо. Но в слишком ярких глазах этого хранителя светилось не любопытство, а злоба и явная ненависть.

О да, что-то явно не так. Грифон отходчив. Всеобщий приятель, самый беспроблемный член отряда. Хотя они никогда не были лучшими друзьями, но точно не враждовали. Но сейчас? Сейчас Деметрию стало кристально ясно, что они превратились во врагов.

Путники выбрались из леса и направились к небольшой возвышенности, поросшей изумрудно-зеленой травой. Когда они приблизились, Деметрий понял, что это не просто постепенно идущий вверх склон холма. Под всей этой почвой и травой нечто таилось, словно давным-давно здесь захоронили какое-то строение. И точно, когда троица подошла ближе и Грифон попросил Изадору остановиться, Деметрий заметил в камнях у подножия холма отверстие, похожее на вход в могилу.

– Что там внизу? – спросила Изадора, разглядывая исчезающие в темноте ступени.

– Храм Деметры, – ответил Грифон.

Изадора осмотрелась. На этой высоте, насколько видно глазу, располагались лишь холмы да трава. Арголейцы вышли из леса, и теперь их окружало лишь чистое небо.

– Вот здесь?

– Вы полагаете, это место не подходит для матери-земли?

– Этого я не говорила...

– Хорошо, – без тени юмора ответил Грифон, – потому что Деметра кое-что знает о непорочности. В отличие от некоторых людей. – Он жестом позвал принцессу за собой. – Мы пойдем внутрь. Портал внизу.

Грифон двинулся вниз по ступеням, зашел за угол и исчез из виду. Из туннеля вырвался красновато-желтый свет, показывая, что аргонавт зажег какой-то факел. И эта несуразность вновь поразила Деметрия. Грифон принес с собой спички? Откуда он знал, что они ему понадобятся?

Изадора глубоко вздохнула и двинулась к проходу, но Деметрий поймал ее за руку.

– Подожди.

Она развернулась с такой скоростью, какой он от нее не ожидал. Но острие клинка, прижавшееся к его боку, аргонавт ощутил ясно и четко.

– Не прикасайся ко мне.

Деметрий отпустил ее руку и, уступая, поднял ладони. Да, по-прежнему серьезно обижена. И мог ли он ее винить?

– Не буду, – спокойно сказал воин. Раньше он не видел подобного огня в темных глазах принцессы. Даже вчера, когда она наставила на него меч в Зале героев, в ее глазах теплилась мягкость, уязвимость. Сейчас, благодаря ему, все исчезло. – Хотя подумай об этом как следует.

– О том, чтоб тебя прирезать? Мне нечего думать. Если ты еще когда-нибудь ко мне притронешься ‒ прольется кровь. И на этот раз выбор будет не за тобой, а за мной.

В этом Деметрий не сомневался ни минуты.

Иза опустила кинжал и спустилась на шаг в туннель. Свет исчез, вниз манила лишь темнота, но Грифон не мог далеко уйти.

– Изадора, – быстро сказал Деметрий, подталкиваемый страхом, прежде чем она исчезла. – Дело не во мне. Дело в Грифоне. Он не... – Аргонавт замолчал, не зная, какого демона собирается сказать. Он реагирует чересчур сильно? Или просто завидует, что она так легко доверилась Грифону, ненавидя при этом его самого?

Этого Деметрию признавать не хотелось, и он последовал своим инстинктам.

– Вещи не всегда таковы, какими кажутся.

Принцесса оглянулась через плечо. Но ее глаза остались такими же твердыми и холодными, как раньше, когда она приставила кинжал к боку хранителя. Они больше не напоминали расплавленный шоколад, которым он любовался, занимаясь с ней любовью.

– Иногда таковы. Я усвоила этот сложный урок. Ты постарался.

Она двинулась в темноту, завернула за угол и исчезла.

Сердце оставшегося в одиночестве аргонавта тяжело застучало. В попытке защитить ее от себя самого он сделал то, что намеревался. Он наконец сломал Изадору. И в результате превратил ее в такое же холодное, бесчувственное и лишенное надежды существо, как он сам.

Сожаление и потребность все исправить с бешеной решимостью толкали его вперед. Деметрий подошел к расщелине, но не смог погрузиться в темноту. Вместо этого невидимый щит ударил его тело с треском, от которого перехватило дыхание, и отбросил на землю.

Что за?..

– Грифон? – позвала Изадора внутри туннеля.

Деметрий вскочил на ноги, попробовал еще раз, но наткнулся лишь на стену воздуха, твердую, как гранит.

– Изадора!

Он заколотил руками по этой мощи.

– Грифон? – снова позвала Изадора.

Поняв, что может слышать ее так же четко, как если бы она была рядом, Деметрий перестал бороться, положил ладони на невидимую стену и прислушался.

– Где ты?

– Я здесь, принцесса.

– Я тебя не вижу, – проговорила она.

– О, увидишь, – усмехнувшись, ответил Грифон. – Подойди ближе, и я освещу тебе дорогу.

Послышался скрип, будто металл царапнул о камень, и Деметрий представил, как кинжал на поясе Изадоры бьется о стену узкого прохода. У аргонавта стеснило грудь. Постепенно скрип внизу затих, и воин снова услышал голос Изадоры:

– Где... где мы?

– В главном зале. Где все и начнется.

Начнется? О, проклятье. Тревога Деметрия взлетела до небес.

– Почему я не могу тебя увидеть? – спросила принцесса. – Я думала, у тебя есть факел.

– О, ты увидишь меня, принцесса. Очень скоро ты увидишь меня целиком. В моем настоящем облике, как раньше. И хотя ты больше не девственница, ты по-прежнему можешь мне быть очень полезна.

Мертвый голос, слишком синие глаза и комок в животе Деметрия – наконец все объединилось. И еще прежде, чем синее сияние хлынуло из туннеля сквозь арку и осветило каждый камень и песчинку, Деметрий знал, что он прав.