Вернувшись на землю, Анату сделала еще одну попытку договориться с Акхитом и предложила ему свою любовь. Но и любовь богини отверг Акхит. Тогда еще больше разгневалась Анату и направилась в город Абулуму, который был городом бога луны Йариху[339]. Там она явилась к искусному Иатпану и пожелала Иатпану, чтобы благословил его Иариху. Понял Иатпану, зачем пришла к нему великая богиня, и сказал ей, что погубит она храброго Акхита и он поможет ей, обратившись в демона[340]. Возликовала Анату и предложила Иатпану превратить его, Иатпану, в орла и коршуна, и тогда вместе с ее орлами и коршунами[341] будет он летать над Акхитом и поразит юного воина. Так она и сделала. В это время Акхит, прервав охоту, сел за трапезу. Внезапно налетела на него стая орлов и коршунов. Взвились они над Акхитом, и не видел Акхит, что среди этой стаи летала и сама Анату. Налетела стая на Акхита, и Иатпану в виде птицы дважды ударил Акхита по темени и трижды — по уху. Пролилась кровь Акхита, и вышла из него душа, и дух его, как пчела, вылетел из носа[342]. Умирая, Акхит сломал свой чудесный лук, чтобы не достался он Анату[343]. И перед самой смертью он проклял своих врагов. Было это летом, так что Акхит заклял летние плоды и зерна в колосьях, чтобы и природа оплакала его преждевременную смерть. Увидев мертвого Акхита и поняв, что лук, созданный Котару–ва–Хасису, все равно ей не достался, Анату раскаялась в своем деянии. Вернувшись в свой дворец, богиня оплакала погибшего. Но, вспомнив, что тот сломал лук, снова разгневалась и стала ругать мертвеца. Погубила Анату сына Данниилу, но цели своей все равно не достигла. В это время сам Данниилу сидел на площади под деревом и занимался делами правления. Пришла к нему его дочь Пугату. Была она искусна в делах небесных, знала, как движутся звезды и что происходит в мире. И увидела Пугату, что дерево, под которым сидит Данниилу, засохло, что над домом ее отца Данниилу летает стая орлов и коршунов[344]. Поняла тогда Путату, что погиб ее брат Акхит, и сказала отцу, что произошло с его сыном несчастье. В горе разорвал Данниилу свою одежду, разодрал свой плащ. Проклял Данниилу облако, чтобы семь и восемь лет не лился бы из него дождь и чтобы не было росы и не было прилива в двух океанах, чтобы не звучал голос Балу, дабы вся природа скорбела вместе с ним из‑за несчастья Акхита. Еще не знал Данниилу точно, что за несчастье приключилось с его сыном, но самые горькие предчувствия охватили его. После этого поднялся Данниилу и велел Пугату оседлать ему тучного осла. Плача, дочь выполнила приказ отца. Сел Данниилу на осла и отправился в огород. Там он увидел стебелек на грядке, обхватил его и поцеловал: ведь мог бы Акхит, когда этот стебелек вырос, срезать его и положить в амбар. После этого направился Данниилу на хлебное поле. Там он сжал колосок, обхватил его и заплакал: ведь мог бы Акхит, когда вырос колосок, сжать его и положить в амбар. В это время пришли к нему отроки[345] и рассказали, что Акхит погиб, что налетели на него орлы и коршуны, ударили его дважды в темя и трижды по уху, и вышла душа из юного охотника и что виновна в этом Анату, которая сама летала между орлами и коршунами и сама выпустила душу из Акхита. И понял Данниилу, что оправдались самые худшие его предчувствия. Подкосились его ноги, задрожала спина, затрепетали бедра, лицо его покрылось потом. Вознегодовал Данниилу на богиню и на всю природу, которая не уберегла юного Акхита. Решил Данниилу найти тело погибшего сына, чтобы похоронить его[346]. Но, так как тело Акхита растерзали орлы и коршуны, надо было найти тех птиц, в животах которых находились куски мяса и кости павшего охотника. Их собирался Данниилу собрать, оплакать и похоронить в земле. И Данниилу обратился с мольбой к своему покровителю Балу, чтобы Балу сломал крылья орлам и чтобы те пали перед ногами Данниилу[347]. Балу услышал эту мольбу. И вот пала перед Данниилу стая орлов. Данниилу рассек им животы, но не нашел там ни мяса, ни костей Акхита. Он вновь взмолился к Балу, и тот оживил невинных орлов, и они улетели. В это время Данниилу увидел отца орлов Хархабби и попросил у Балу погубить его. Но и в животе Хархабби не нашел Данниилу ни мяса, ни костей сына. По просьбе Данниилу Балу оживил Хархабби, и тот улетел. Потом увидел Данниилу мать орлов Цамалу и вновь взмолился к Балу. Сломал Балу крылья и перья Цамалу, и пала она перед ногами Данниилу. Данниилу рассек ей живот и увидел в нем мясо и кости Акхита[348]. И не стал Данниилу просить Балу оживить Цамалу, ибо она не только погубила Акхита, но и, поглотив его мясо и кости, лишила его погребения, совершив, таким образом, великое нечестие.
Взял Данниилу мясо и кости Акхита, заплакал над ними, возвысил свой печальный голос. Потом собрал он останки сына, сложил их в урну и захоронил эту урну в тайном месте, чтобы никто не узнал, где покоится прах Акхита, и не мог потревожить его гробницу. И особенно заклял Данниилу орлов, птиц Анату, погубивших Акхита, чтобы не летали они над гробницей его сына и не тревожили его вечного сна. И за то, что не помогли Акхиту и не спасли его, проклял Данниилу источник вод и горькую траву[349]. Данниилу понимал, что не могла одна Анату погубить его сына, что помог ей искусный Иатпану, живущий в Абулуму, городе бога Йариху. Значит, весь этот город виновен в гибели Акхита. И пошел Данниилу к городу Абулуму и проклял его[350]. После этого вернулся Данниилу домой, пришел в свой дворец и собрал всех плакальщиц и рыдальщиц, дабы оплакали они вместе с ним погибшего юного Акхита. И до седьмого года продолжалось оплакивание Акхита. И плакали вместе сам Данниилу и близкие его, и плакальщицы и рыдальщицы, которых он созвал в свой дворец. А на седьмом году отослал он из своего дворца всех плакальщиц и рыдальщиц[351]. После этого Данниилу принес жертвы богам, небесам, звездам. Его плясуны и музыканты совершили ритуальную пляску. Закончился на этом траур Данниилу[352]. Когда закончился траур по Акхиту, задумала его сестра Пугату отомстить за своего брата. Пришла она к Данниилу и попросила благословить ее, дабы дать ей силу для свершения мести. И Данниилу чрезвычайно обрадовался этой просьбе и сказал дочери: — Убей убийцу своего брата, уничтожь уничтожившего твоего родственника![353] И тогда пошла Пугату к морю, сбросила в него свои одежды, омылась морской водой, украсила себя пурпуром, намазалась миррой[354]. После этого привязала она к своей нижней рубахе палицу, к поясу меч, а сверху надела обычную женскую одежду. И, как только взошло солнце, направилась Пугату от людей полевых к шатрам Йатпану[355]. Дошла она до них уже при закате. Узнав о приходе Пугату, Йатпану понял, зачем она пришла, и не решился вступить с ней в открытый бой. Он сделал вид, что дружески принимает пришедшую, и дал ей вина. Пугату выпила вино, и тогда решил Йатпану ее отравить. Он велел подсыпать в вино яд, который приготовляют демоны и который сам делает человека безумным и немым. Пугату выпила вино с ядом. Но не знал Йатпану, что Балу покровительствует Данниилу и Пугату. И сделал бог так, что не подействовал яд на дочь Данниилу. Поняла Пугату коварство Йатпану и еще больше вознегодовала. Вытащила она свою палицу, обнажила свой меч и свершила месть за погибшего брата. Так погиб искусник Йатпану за то, что погубил он Акхита. Торжествуя, вернулась Пугату во дворец к отцу и рассказала ему о свершении мести. Возрадовался Данниилу, но в глубине души своей продолжал скорбеть об Акхите. И решил он отправиться в загробный мир к божественным предкам рапаитам[356]. вернуться Абулуму считался резиденцией Йариху. Точное местонахождение этого города неизвестно. Его название сопоставляют с названиями ряда городов Палестины и Заиорданья, упомянутых в Библии, и полагают, что это слово может означать город как таковой. вернуться Сущность Йатпану пока неясна. Его считают божественным слугой (но непонятно, чьим именно — Йариху или Анату) или воином. Скорее, это один из демонов утаритской религии, помогающий уничтожать врагов. Несколько непонятно, почему Анату, столь могущественная богиня, нуждается в его помощи, чтобы убить Акхита, которого уже предал в ее руки Илу. Может быть, ввиду покровительства, которое Балу оказывает Данниилу, а следовательно, и его сыну, Анату, хотя она сестра и возлюбленная Балу, все же опасается брать на себя полную ответственность за убийство Акхита, а потому делает так, чтобы убийцей–исполнителем стала не она лично, а Йатпану. вернуться Хищные и кровожадные орлы и коршуны, естественно, являются священными птицами кровожадной и мстительной Анату. вернуться Угаритяне, как и другие западносемитские народы, различали душу и дух. Носителем души была кровь, и с ее пролитием душа покидала тело, в результате чего человек умирал. Дух обитал в носу, и он тоже улетал из человеческого тела в момент смерти. вернуться Даже умирая, Акхит фактически не подчиняется Анату: богиня его погубила, но то, ради чего она свершила это зло, все равно ей не достанется. В поэме чувствуется определенный вызов богам. вернуться Смерть Акхита оплакивает вся природа, как и заклял ее умирающий царевич. Полет стаи хищных птиц предвещал несчастье. Конечно, толковать знамения мог не каждый, но недаром подчеркивается, что Пугату знает движение звезд. вернуться Погребению мертвеца придавалось особо важное значение. Мертвец не может успокоиться, пока он не будет погребен в глубокой могиле. Непотревоженность праха считалась важнейшим условием загробного существования. Поэтому первой задачей Данниилу было найти тело погибшего сына и по всем правилам его похоронить. вернуться Птицы, летающие над землей, могли находиться в ведении не верховного бога Илу, а непосредственного владыки земного мира — Балу. Поэтому‑то Данниилу и обращается с мольбой именно к нему. вернуться В мифах птицы часто имеют собственные имена. В данном случае такие имена имеют отец и мать орлов. Эти имена пока ни в каких других дошедших до нас угаритских текстах не встретились. вернуться Данниилу обвиняет практически всю природу в гибели сына. В мифологическом плане здесь ясно выражена тесная связь между человеком и окружающим миром. вернуться Для архаического сознания характерно представление о виновности целого сообщества за преступление его части. Город мыслился единым целым, и каждый гражданин его был ответствен за его дела, и весь город был ответствен за дела каждого гражданина. Пережитки таких представлений существуют и по сей день. вернуться В этом эпизоде описывается траурная церемония. Согласно иудейской религиозной традиции, траур должен продолжаться семь дней. Этот срок был, по–видимому, характерен и для других западносемитских народов, что связано с уже отмеченным священным характером числа «семь». Естественно, в фольклорном произведении, тем более когда речь идет о герое, семь дней превращаются в семь лет. вернуться Траур завершался жертвами богам и ритуальной пляской. Ритуальные танцы были широко распространены у народов сиро–палестинского региона. Библия описывает подобные пляски царя Давида перед Ковчегом Завета, и это являлось особой формой служения Богу. Правда, в угаритской поэме пляшет не сам царь, а специальные плясуны. Но смысл пляски остается тем же самым. вернуться Принцип талиона, т. е. «кровь за кровь, смерть за смерть», был широко распространен в древности. На нем основывается обычай кровной мести, идущий из родового общества. Это — вариант принципа ответственности целого сообщества за преступление его части. У Данниилу, по–видимому, не было больше сына, и обязанность мести приняла на себя дочь. вернуться Вероятно, это ритуальное омовение и следующий за ним, тоже ритуальный, туалет с целью очищения и последующего свершения чрезвычайно важного дела, в данном случае — мести за убитого брата. вернуться Возможно, здесь противопоставляются земледельческое общество, каковым явно было Харнаму (вспомним огород и хлебное поле Данниилу), и общество скотоводческое, кочевое, члены которого живут в шатрах. Противопоставление этих двух типов общества характерно для регионов, находящихся на стыке двух природных зон. Такие общества были и взаимозависимы, и в то же время враждебны друг другу. Возникавшее из этого психологическое напряжение, в частности, ощущается в тех местах Библии, которые относятся к сравнительно древнему ее слою. Не случайно в глазах скотоводов, в том числе древнейших евреев, первопредок земледельцев–ханаанеев, Каин, стал и первозлодеем. вернуться Текст поэмы о Данниилу и Акхите в дошедшем до нас неполном виде обрывается на рассказе о том, как Пугату выпила во второй раз отравленное вино, а конец эпизода восстанавливается логически и по похожим библейским параллелям. Рассказ же о Данниилу и рапаитах является сюжетом другого произведения, содержание которого, однако, тесно связано с предыдущей поэмой. В сохранившихся табличках нет указания на запись поэмы о рапаитах жрецом Илимилку, но исследование показало, что записи и той и другой поэмы относятся к одной серии и датируются одним временем. |