Все, что для этого требовалось, — любовь к своему делу, общительность и немного храбрости, чтобы преодолеть чувство неловкости и не бояться возможной неудачи.

Поздравления и послания вручались в обстановке добродушного юмора и веселья; безвкусица, а тем более пошлость, категорически исключались. Этические нормы ставились компанией во главу угла, и маленькие спектакли, сопровождавшие послания и поздравления, запоминались клиентам надолго.

Усилия эти не остались незамеченными. Несколько газетных статей, интервью для телевидения, забавная реклама подогревали интерес к деятельности компании. Окрестные жители все более доверяли Гвендолин Снайдерсон — слишком сильна была потребность людей в веселом беззаботном смехе.

Гвендолин, став владелицей фирмы, придумывала новые поздравления и шутки, разрабатывала костюмы, записывала новые тексты на автоответчики. А в данный момент работала над льготными условиями для постоянных нововведений.

Студенты колледжей, местные актеры и актрисы охотно трудились на ниве увеселения, раз за разом приводя в восторг жителей родного Эванстоуна, Уокигана и даже Чикаго. Как говорится, хорошая слава впереди бежит…

Никто не знал маленькой тайны хозяйки фирмы: больше всего она любила танцевать танго, но вот подходящего партнера у нее никогда не было. Почему? Потому что никто не обладал таким талантом двигаться, как двигалась в танце Гвендолин. Танец захватывал ее целиком, женщина чудесным образом преображалась в чувственную латиноамериканку.

Осиная талия, точеные лодыжки, взгляд, прожигающий насквозь, капельки пота на обнаженных плечах и груди. Гитара, аккордеон. Казалось, сама любовь двигается по сцене, сама страсть. Восхищенные зрители не верили своим глазам — откуда у мисс Снайдерсон столько фантазии, темперамента, страстности?

Ах, танго! Гвендолин остановилась у картотеки заказов и начала перебирать заполненные бланки. Рождество она провела у родителей в Иллинойсе, и последние заявки принимались в ее отсутствие. Так, наверное, нужно танцевать вальс с каким-нибудь чиновником, пахнущим ценными бумагами и большими деньгами, или румбу с замшелым налоговиком. Или, может быть, спеть что-нибудь веселое для муниципальных бездельников. Посмотрим, посмотрим…

Ох, празднество в мэрии — самая нудная из всех церемоний, в которых ей приходится участвовать, но отвертеться, нет никакой возможности. Слава богу, что сие действо происходит раз в году, а остальное время заполнено куда более интересными занятиями. Хотя сейчас именно такой случай — праздник на носу.

Итак, в прошлый понедельник поздравление с днем рождения: веселая песенка, исполняемая ангелом, и море воздушных шариков с логотипом фирмы, в которой трудится виновник торжества. На вторник и среду заказов нет. В четверг снова был день рождения: Дезире Джонс, одетая золотоискателем с Дикого Запада, танцевала джигу и стреляла из револьвера. Наверняка и сегодня предстоит что-то в этом роде — фантазия заказчиков не отличается оригинальностью. Чиновники хотят одного: чтобы все было чинно и традиционно, никаких вольностей в костюмах и в музыкальном сопровождении…

Гвендолин пропела куплет поздравительной песенки, попутно высматривая для очередного номера костюм покорителя Дикого Запада. Хорошо, что пара длинноствольных револьверов, ковбойские сапоги из рыжей кожи всегда наличествовали в реквизите фирмы — они обязательно ей пригодятся и в январе!

Но в следующее мгновение новоявленная покорительница неисследованных земель отыскала карточку заказа, заполненную Дезире Джонс, и голос ее оборвался на середине музыкальной фразы. Клиент, оказывается, заказывал поздравление в восточном стиле — с обязательным исполнением танца живота. С обязательным! Это слово было дважды подчеркнуто красным фломастером.

Гвендолин зажмурилась в надежде, что, когда откроет глаза, заявка как по волшебству растает в воздухе. Увы, чуда не произошло. Не вальс, и не танго!

Она вытащила карточку и внимательно перечитала:

Молодая женщина на минуту пригорюнилась. Вот тебе и размечталась о лыжах, о горах, о безмолвии. И о танго… Все впустую! На повестке дня пустыня, жара, шейхи и верблюды. С голым животом — вперед, на вице-президента банка!

Итак, классические танцы отменяются, и револьверы пусть отдыхают, запертые в ящик.

Неожиданно Гвендолин усмехнулась. Гаремы, верблюды! А еще говорят, что финансисты под костюмом-тройкой от лондонских кутюрье, носят самые дешевые рубашки! Ох уж эти плуты! Бедненький старенький Феликс Миллингтон, любитель женских пупков!

Она представила себе узкоплечего лысого восьмидесятилетнего старичка, изумленно взирающего на живот восточной танцовщицы. После такого поздравления бедняжка вместо того, чтобы тихо встречать Новый год в семье, загремит в больницу с сердечным приступом. Шутники, нечего сказать!

Гвендолин задумчиво провела карточкой по подбородку. Восточный танец включили в репертуар сравнительно недавно из-за частых просьб клиентов, и специализировались на нем три студентки, увлекающиеся восточной тематикой. Дезире Джонс вообще приехала из жаркой страны где-то на Севере Африки, да и фигурка у нее была словно у героини из сказок Шахерезады. Приятная полнота, стройные ноги, изумительная грудь и взгляд черных глаз, сводящий с ума всех мужчин подряд!

«Гарантируем неукоснительное исполнение заказа!»

До Гвендолин только сейчас дошло, что сегодняшний провал означал бы катастрофу. В этом самом банке лежали все деньги фирмы, а виновнику торжества, судя по его должности, предстояло инспектировать счета фирмы. Что же, клиент всегда прав, а я была и останусь клиентом этого банка! — решила молодая женщина. Тем более что в наступающем году деньги очень даже понадобятся: надо реализовывать планы по расширению бизнеса.

Большую часть комнаты занимала гигантская гримерная, с развешанными повсюду костюмами и маленьким столиком в углу. В мгновение ока Гвендолин очутилась там.

— Прежде всего, музыка, — сказала она, вставив в магнитофон кассету с надписью «Пляски в серале», и нажала на кнопку.

Бас-гитара и барабан с ходу задали размер четыре четверти. Высокое звучание струнных, контрастируя с низкими голосами гобоев, создавало чувственную атмосферу томности и неги, которая и должна царить в султанском гареме. В комнате ничего вроде бы не изменилось, но явственно ощущалась перемена, произведенная музыкой. Казалось, сам Восток, загадочный и манящий, воцарился вокруг. Вот кричит с высокого минарета муэдзин, вот прошел караван верблюдов, всюду пальмы, яркий солнечный свет. Юная красавица, опираясь на руку евнуха, встала с подушек и подошла к возвышению у беломраморного бассейна, полного изумрудной воды. Пускай за окном вьюга — дадим жару!

Гвендолин вспомнила уроки восточного танца, которые брала у знакомого хореографа, и тренированное тело с легкостью отозвалось на понравившуюся мелодию. Сама музыка подсказывала неспешные, грациозные, как бы растекающиеся телодвижения. Зазвучало барабанное соло, бедра закачались в такт с ритмом музыки, затем темп вдруг упал — и мускулы живота молодой женщины завораживающе заходили под строгим деловым пиджаком.

Теперь ее воображение рисовало караван верблюдов, бредущих ночью через безжизненные пустынные пески к вожделенному оазису. Напротив, на стене, висела стилизованная маска леопарда, но глаза Гвендолин видели не пятнистую морду, ловкого убийцы антилоп, а надменное и красивое лицо молодого шейха, окруженного роем полуодетых одалисок.

Интересно, кто устанавливает очередь посещения жен в гареме? Помощник старшего евнуха, евнух? Или сам султан или шейх?

Пользуется ли внеочередным правом доступа к повелителю любимая жена?..