- Не выйдет, он скорее умрёт, но своего хозяина не выдаст. Ладно, ребятки, давайте, Эвива Леонидовна, координаты вашего экссупруга, буду теперь с ним разговаривать.

Я целый день просидела в отделении, приехал Дима, Максим

хотел было, как всегда, броситься на него, но генерал осадил

его, и пригласил нас в свой кабинет.

Мы с Максом сели с одной стороны длинного стола, Дима с

другой, а генерал во главе, и тут же привели того бандита, которого допрашивал генерал.

- Ну, что, Клыков, вы его узнаёте? – кивнул он на Диму.

- Узнаю, - кивнул тот, - это и есть Призрак.

- Уведите.

- Я тебя убью! – заорал Максим, и рванул было через стол к Диме, но генерал, Матвей Григорьевич, тут же стукнул кулаком по столу.

- Товарищ лейтенант! – прогремел он, - если вы немедленно не прекратите, я с вас лычки сниму, и выговор с занесением в личное дело получите!

- Так точно, - Максим сел на место.

- Отвечайте на вопрос, - скомандовал генерал, и кивнул на меня, - вы знакомы с этой женщиной?

- Знаком, - сквозь зубы ответил Дима, а шрам у него на щеке задёргался.

- А вот один домушник Клыков, по кличке Клык, утверждает, что вы его и одного мокрушника, Шамана, наняли, чтобы он похитили вашу бывшую жену.

- Бред собачий, - огрызнулся Дима.

- Но он вас узнал.

- А вы его к окулисту сводите, - с наглым видом заявил Дима.

- Гражданин Северский, если вы будете вести себя в том же духе, я посажу вас на пятнадцать суток. В обезьянник захотелось?

- Не имеете права, - хмыкнул он, достал сигареты и щёлкнул зажигалкой.

- Здесь не курят, - заявил Матвей Григорьевич.

- Да? – усмехнулся Дима, но сигарету и не думал затушить.

- Кажется, я вас понимаю, Эвива Леонидовна, - бросил быстрый взгляд на меня Матвей Григорьевич, - Дмитрий Глебович, немедленно затушите сигарету.

- Да, пожалуйста, - пожал плечами Дима, и затушил сигарету о бумаги, лежащие на столе.

Генерал посмотрел на бумаги, стиснул зубы, и швырнул лист бумаги в ведро.

- Значит так, Клыков вас узнал, и отпираться, по-моему, не

имеет смысла.

- Ну, что ж, - пожал плечами Дима, - всё равно мне ничего не

будет. Да, это я нанял их, чтобы они похитили Еву.

- Зачем?

- Зачем? Скажите, вы когда-нибудь любили?

- Отвечайте на чётко поставленный вопрос, и не виляйте, - рубанул с плеча генерал.

- Я хотел подержать её до дня её росписи с этим, - бросил Дима неприязненный взгляд на Максима.

- А вы знаете, что за незаконное лишение свободы человека вам грозит до восьми лет лишения свободы. И плюс ещё три трупа.

- Я никакого отношения к этим трупам не имею, - буркнул Дима, - это они сами.

- Ах, сами, - сложил руки на груди генерал, - только наняли их вы, и вы знали, что на одном из них несколько трупов.

- Допустим, знал, но я предупредил его, что никаких трупов не было.

- Какой плохой мальчик! – скривился Максим, - не послушался криминального авторитета, трёх человек грохнул...

- Лейтенант, ты чего добиваешься? – посмотрел на него генерал, - допрос веду я, а ты молчи.

- Да, дружок, молчи, а то по голове настучат, - съехидничал Дима, Максим дёрнулся, но я вцепилась в него мёртвой хваткой.

- А ещё Клыков сказал, что вы Призрак. Это так?

- Я отвечать не буду, - ответил Дима, и его лицо стало каменным.

- Послушайте, вам же всё равно не отвертеться.

Дима какое-то время молчал, а потом сказал:

- Я бы хотел поговорить с вами наедине.

- Выйдите, - кивнул нам генерал, и нам ничего не оставалось, кроме как покинуть помещение.

- Чёрт, самое интересное! – воскликнула я, - всё-таки Призрак он, или нет?

- Если это он, то до суда он не доживёт, - прошептал Максим.

- Даже не вздумай! – испугалась я, - тебя же посадят.

- Не посадят. Я ему документы подделаю, и окажется в СИЗО,

как насильник. Его быстро там на перо посадят, насильников

несовершеннолетних на зоне не любят.

- Не думала, что ты такой жестокий, - прошептала я.

- О чём ты говоришь? Он самого дорогого мне человека убил.

- Если это он, - воскликнула я.

Мы просидели в коридоре чёрте сколько, и, наконец, Матвей Григорьевич и Дима вышли из кабинета.

- Всего хорошего, - кивнул ему Дима, и ушёл.

- Вы отпустили его, - подскочил Максим.

- Успокойся, Барханов, он не виноват.

- Вы в этом уверены?

- Абсолютно, - кивнул генерал, - он мне всё рассказал, и я склонен ему верить.

- Но эти типы говорили...

- Эти уголовники сами ничего не поняли, путаница вышла. Идите уж, - Матвей Григорьевич кивнул нам и ушёл к себе.

- Ну, вот, - вздохнула я, - пойдём домой, я так устала от этой милиции.

- Да? – Максим обнял меня за плечи.

Утро встретило нас дождём, и я подумала, что, возможно, время повернулась вспять, и сегодня не март, а ноябрь.

Сегодня у Максима выходной, и мы решили съездить за свадебным платьем для меня, и смокингом для Максима.

- Давно надо было это сделать, - воскликнул он, запивая очередной чудовищный бутерброд кофе.

Глядя на него, мне отчего-то вспомнились наши завтраки с Димой, как он приносил поднос с завтраком в комнату, и будил меня, теребя шею белой розой.

Не знаю, почему, но меня обрадовало сообщение о том, что Дима не виноват.

Глядя, как Макс сооружает второй бутерброд, меня затошнило, и я воскликнула:

- Я тебе сделаю бутерброд из гренок с мозгами, и полью майонезом.

- Ну, нет, - возмутился он, - от такого даже меня стошнит.

- Тогда сделай так, что не тошнило меня, - буркнула я, допивая кофе.

И мы отправились в фирму по организации торжеств.

Молоденькая девчонка в короткой юбке тут же вскочила,

увидев нас.

- Здравствуйте, сейчас я доложу Якову Николаевичу.

- Не думала, что здесь может работать мужчина, - прошептала

я.

- А почему бы и нет? – улыбнулась девица, расслышав меня, - вы не волнуйтесь. Он найдёт вам замечательные пары.

- Какие пары? – оторопела я.

- Ну, у нас же брачное агентство, и одновременно мы свадьбы устраиваем.

- Вот мы как раз по поводу последних, - усмехнулся Макс, - пары нам не нужны, мы жених и невеста.

- Что ж, ещё лучше, - заулыбалась девица, - Яков Николаевич, к вам пара по поводу свадьбы, - сказала она в телефонную трубку, и кивнула нам, - проходите.

Пресловутый Яков Николаевич оказался полноватым мужчиной, уже начинающий лысеть. Он усадил нас на стоящий напротив стола диван, и воскликнул:

- Значит, свадьба?

- Да, - кивнули мы.

- Замечательно, мы всё организуем по высшему разряду.

- Лучше, если не очень пышно, - заикнулась было я, но Максим меня оборвал:

- У меня такое ощущение, что ты лучше сбегала бы в ЗАГС в костюмчике, и всё. Никакого торжества.

- Да, - вздохнула я, - пожалуй, этого я и хочу.

- Но почему? – воскликнул Яков Николаевич, - свадьба – это такой важный момент в жизни.

- У меня это уже четвёртое замужество, - вздохнула я, - у меня о них хороших чувств не осталось, и такого, как было, не хочется.

- Я тебя понимаю, солнышко, - улыбнулся Максим, - но что мы детям скажем? Нужно, чтобы память осталась.

- Да, пожалуй, - вяло согласилась я.

- Замечательно, - воскликнул Яков Николаевич, - тогда мы сейчас выберем свадебное платье, и костюм, - Леночка, - сказал в громкую связь в телефоне, - принесите нам каталоги одежды для брачующихся.

И мы стали просматривать каталоги.

- Кстати, вам очень пойдёт белое платье, - сказал Яков

Николаевич.

- Белое я точно не хочу, - покачала я головой.

- Вика! – возмутился Макс.

- Ну, что опять не так? Белое я не одену! Белое надевают на

невинных девушек, а я свою невинность потеряла восемь лет назад.

- По-моему, в наше время это никого не волнует, - улыбнулся Яков Николаевич.

- А меня волнует, - покачала я головой, - мне нравится вот это, персиковое.