Penelope Douglas RIVAL

Печатается с разрешения The Berkley Publishing Group, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC и литературного агентства Andrew Nurnberg. All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

Copyright © 2014 by Penelope Douglas

© Е. Вительс, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Я встречала людей, которые мне нравились или не нравились, людей, которых я любила или ненавидела.

Но только одного человека я любила ненавидеть.

– Зачем ты это делаешь? – по дороге в спортивный зал, где у второго курса должно было начаться занятие, я услышала жалобный женский голос и остановилась.

Перед глазами предстала раскрасневшаяся Татум Брандт. Напротив нее стояли мой придурковатый сводный брат Мэдок Карутерс и его друг Джаред Трент. Дело происходило в коридоре, рядом со шкафчиками. На лицах парней читалась скука. А Тэйт нервно сжимала лямки рюкзака.

– Ты вчера наорал на меня, – сдвинув брови, сказала Тэйт, глядя на Джареда. Мэдок стоял у него за спиной и посмеивался. – А следом за тобой и твои друзья. Джаред, ты всегда так себя ведешь. Когда же ты наконец остановишься? И почему ты это делаешь?

Я глубоко вздохнула, как всегда, закатила глаза и покачала головой.

Я терпеть не могла неожиданные повороты, потому что не могла выносить ощущение неизвестности.

Поворот номер 1: Мы с твоим отцом разводимся.

Поворот номер 2: Мы переезжаем. Опять.

Поворот номер 3: Я выхожу замуж. Снова.

Поворот номер 952: Ты мне не особо нравишься. Как и муж. И его сын тоже. Поэтому я, пожалуй, буду уезжать отдыхать куда-нибудь подальше от всех вас по пятнадцать раз в год!

Справедливости ради надо сказать, на самом деле мама никогда этого не говорила. Но, думаю, у меня неплохо вышло выразить это дерьмо в словесной форме. Ну их к черту, эти повороты.

Я ссутулилась, засунула руки в карманы узких джинсов и продолжила наблюдать за тем, что будет делать Тэйт. Может, у нее наконец получится схватить за яйца этих идиотов? Или у нее опять на это смелости не хватит? Я все еще надеялась, что она сможет дать им отпор, а она из раза в раз разочаровывала меня.

Татум Брандт – тряпка.

Я не так много о ней знала. Только то, что все, кроме Мэдока с Джаредом, звали ее Тэйт, что она выглядела как рокерша, но вела себя скромно, и что была довольно симпатичной, с образцовой внешностью чирлидерши.

Длинные светлые волосы? Естественно.

Большие голубые глаза? Куда ж без них.

Длинные ноги, пухлые губы и большая грудь? Все при ней уже в шестнадцать лет.

Короче, полный комплект. На месте сводного брата я бы не раздумывая полезла к ней целоваться. Блин, да я и сама была не прочь.

От этой мысли я закусила губу. Да, я могла бы быть лесбиянкой, наверное, если бы мне этого захотелось.

Хотя нет, забудем об этом.

Поэтому я никак не могла понять, почему Мэдок и Джаред терроризируют ее, вместо того чтобы звать на свидания.

Все же мне было интересно, чем закончится эта история. В старшей школе они оба ее изводили. Распускали слухи, преследовали и делали все, что было в их силах, чтобы сделать Тэйт несчастной. А девушка терпела их нападки, все больше замыкаясь в себе. Меня это так злило, что я уже подумывала вступиться за нее и стукнуть их лбами друг о друга.

Только вот я ее едва знала. А Татум и вовсе не подозревала о моем существовании. Мы были такими разными, что я просто не попадала в ее поле зрения.

– Почему? – ответил Джаред вопросом на вопрос и с наглым видом подошел к ней практически вплотную. – Потому что ты воняешь, Татум, – он поморщил нос, изображая отвращение. – От тебя несет… как от псины.

Тэйт моментально выпрямилась, и из ее глаз наконец хлынули слезы.

Да врежь ты уже ему по яйцам!

Я была в ярости. Выдохнув, я поправила очки на переносице. Это всегда помогало взять себя в руки.

Тэйт покачала головой.

– Ты даже не помнишь, какой сегодня день, так ведь?

Она прикусила дрожащие губы и опустила взгляд в пол.

Я не видела ее глаз. Но отлично знала, что увижу в них: отчаяние, боль утраты, одиночество.

Она развернулась и ушла, даже не взглянув на Джареда. Ей было проще простого его ударить, ответить оскорблением на оскорбление.

И пусть я презирала ее слабость, но уяснила одну вещь, которую не понимала раньше. Джаред был ослом, но мог задеть ее за живое.

Да она же влюблена в него.

Скрестив руки на груди, я направилась к шкафчикам. Туда, где Джаред с Мэдоком провожали взглядами удаляющуюся Тэйт.

Мэдок заговорил первым.

– Что это значит: какой сегодня день?

Джаред только пожал плечами в ответ.

– Понятия не имею, о чем она говорит.

– Сегодня 14 апреля, – встряла в разговор я, оказавшись у Мэдока за спиной. Ему пришлось обернуться. – Тебе это о чем-нибудь говорит, идиот? – обратилась я к Джареду.

Мэдок посмотрел на меня и поднял светло-русую бровь. В его взгляде появился намек на улыбку. Джаред повернул голову ровно настолько, чтоб я могла видеть его профиль.

– 14 апреля? – прошептал он и зажмурился.

Потом медленно открыл глаза и пробормотал:

– Вот блин.

Мэдок провел рукой по волосам. Джаред с силой ударил ладонью по дверце ближайшего шкафчика.

– Что такое? – с сердитым видом спросил Мэдок.

Джаред протер лицо руками и покачал головой.

– Ничего. Не обращай внимания, – огрызнулся он. – Пойду на геометрию.

Джаред засунул руки в карманы и направился в дальний конец холла. Даже через джинсовую ткань было видно, что он крепко сжал в карманах кулаки. Мы с Мэдоком остались вдвоем.

Если сравнивать Мэдока и Джареда, то второй мне нравился больше. Они оба были настоящими ублюдками, но Джаред хотя бы плевать хотел на то, что о нем думают другие. Это был странный парень, что-то среднее между спортсменом и готом. Он вечно слонялся по школе с довольно зловещим видом, но тем не менее был популярным. Всегда мрачный, но отнюдь не обделенный женским вниманием. Наоборот.

Мэдока же общественное мнение волновало как никого другого: что подумают наши родители, директор, большинство учеников. Мэдок любил нравиться, и его жутко раздражало, что ему никак не отделаться от меня.

Джаред и Мэдок учились в старшей школе второй год и уже начинали приобретать власть и влияние, которым в выпускном классе предстояло выйти из-под всякого контроля.

– У-у-у, похоже, твой приятель – неудачник, – издевательским тоном добавила я, убирая руки в задние карманы джинсов.

Мэдок посмотрел на меня с игривой полуулыбкой на лице.

– А твои дру… – начал было братец, но вдруг остановился.

Широко улыбнувшись, он продолжил:

– Извини. У тебя же нет друзей.

– Они мне не нужны, – ответила я. – Мне и одной неплохо. Я ненормальная. И гуляю сама по себе. Ты же знаешь.

– Ты и вправду сумасшедшая. Когда в следующий раз пойдешь гулять, загляни в химчистку, Фэллон, и забери мои рубашки.

Он с надменным видом поправил воротник модной синей рубашки. Мэдок одевался так, чтобы производить впечатление. На нем были потертые джинсы по щиколотку и черный браслет, а русые волосы – аккуратно уложены. Девочки его обожали. Он выглядел модно, профессионально вешал лапшу на уши и любил весело проводить время. То есть был приятным парнем во всех отношениях.

Рядом с ним я всегда чувствовала себя маленькой и никчемной.

Сколько бы гадостей я про него ни говорила, было очевидно, что я старалась скорее убедить в этом себя, чем окружающих. Мэдок носил фирменные вещи. Я одевалась в дешевые шмотки из супермаркета. Он был дорогим бельгийским шоколадом. А я – арахисовым баточником. В его понимании, он был достойным сыном своего отца, а я – нахлебницей, дочерью жадной до денег шлюхи, охмурившей его папочку.