...Рауль вздохнул. Об этом лучше сейчас не вспоминать. Нужно искать выход! Вперед, и не смотреть по сторонам. Ни за что не смотреть...
2
Руководитель «Хроноса-1» понимал, не зря зеркала так широко используются в гаданиях, магических обрядах белой и черной магии. Консультанты, работающие с потусторонними силами и магией, утверждали: есть зеркала- убийцы, зеркала-вампиры, лечебные зеркала. В некоторых из зеркал заключены души умерших людей, иные постоянно возбуждают страсть... И все потому, что лишь половина ауры зеркала (а ее имеют не только живые существа, но и все предметы) принадлежит к нашему миру, вторая же половина уходит в мир потусторонний. Душа человека может заблудиться в зеркальном лабиринте и навсегда остаться в зеркале, не найдя выхода. Похоже, это сейчас случилось и с ним. Рауль беспомощно оглянулся. Новый поворот, и он опять в зале, но уже в зеркальном. Кривые зеркала искажали его суть, его самого. Юноша беспомощно завертелся на месте. Откуда он пришел? Ни выхода, ни входа. Голова у Рауля пошла кругом, и он мешком рухнул на зеркальный дол.
Очнулся он от тихого голоса.
— Как он? — поинтересовался мужчина.
— Спит, — ответила женщина.
Голоса показались Раулю до боли знакомыми. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит в постели. Неясный свет с потолка мешал ему разглядеть тех, кто был в комнате. Белое накрахмаленное постельное белье. Ночной столик с графином воды и стаканом. Занавески в голубой цветочек на окне.
— Я в больнице? — подумал юноша. — Или нет?
— Сколько он уже так? — поинтересовался другой мужской голос.
— Вторые сутки, — ответил первый мужчина. — Мы нашли его у ворот...
— Почему они не называют друг друга? — удивился больной. — У них что, нет имен?
— Кажется, он проснулся, — заметила женщина. — Дам ему еще снадобья, пусть отдыхает, а потом решим, что с ним делать.
Рауль приподнялся на кровати предостерег:
— Ничего я не буду пить...
— Будешь, отрезал мужчина. — Ну-ка, помогите мне...
Остальные подскочили к юноше и насильно, влили в него снотворное. Рауль даже не сопротивлялся, а, открыв рот от изумления, наблюдал за теми, кто должен уже преспокойно быть в его мире, а не в параллельном.
— Ники, Марк, Патрик, — уже засыпая, пробормотал он. — Вы что, очумели или не узнаете меня?
Спасенные, как он думал друзья, равнодушно оглядели его с головы до ног, и девушка спросила:
— О чем это он?
— Не знаю, — пожал плечами Марк.
— И что странно, — задумчиво поднял указательный палец вверх Патрик. — Он знает, как нас зовут!
3
Утро. Все тот же неясный свет. Прищурившись, Рауль осторожно огляделся. В комнате никого.
— Может быть, все это мне только приснилось, — подумал юноша. — Хотя нет! Комната- то наяву. И стол, и графин...
Мистер Фокс вскочил и направился к окну.
Серый туман, смутные очертания небольшого провинциального городка. Низенькие, как и этот, Домики. Деревья, кусты, трава. Вдали виднедся железнодорожный переезд. По улице пастух гнал на пастбище стадо. Рауль оделся и вышел из спальни в гостиную. На круглом столе стоял стакан молока и лежала булочка. Тут только юноша почувствовал, как голоден. Умяв за один присест оставленный завтрак, он огляделся по сторонам. Простенькое убранство гостиной напомнило ему поездки с, матерью к бабушке в деревню. Настенные ходики пробили семь. Во дворе залаяла собака. Дверь распахнулась, Рауль вздрогнул и уставился на друга.
— Проснулся уже, — ровным голосом произнес тот. — Еще есть хочешь?
— Мне бы выпить, — охрипшим голосом попросил юноша.
Марк удивленно измерил незнакомца и, пожав плечами, налил ему из кувшина молока.
— А чего-нибудь покрепче, — намекнул Рауль. — За встречу...
— Чаю? — не понял Марк. — Ты хочешь чаю?
— Виски! — гаркнул Рауль. — Самогон, водка, ром, в крайнем случае, кофе или... яд...
— Не понимаю, — пожал плечами Марк. — Яд есть, но для мышей... Ты что, хочешь отравиться?
— Алло, Марк! — проговорил Рауль. — Очнись! Ты что, шутишь так? Это я, Рауль! Привет! Как дела?
— Здравствуйте, — кивнул Марк. — У меня все хорошо, а у вас?
— Он что, зомби? — вытаращился на друга Рауль. — Или под гипнозом.
— Доброе утро, — дверь распахнулась, и в комнату заглянула Ники. 'За ней шел Патрик.
— Слышишь, сосед, — попросил он. — Я воспользуюсь твоей машиной. Мне бы в город сено отвезти, а то у моей мотор барахлит.
— А-а, бери, — кивнул Марк. — Мы с женой сегодня никуда уже не поедем. Надо гостю все тут показать.
— С женой? — стал постепенно закипать Рауль. — Это кто же у нас жена.
— Ники, — просто представилась девушка и протянула руку.
— Значит так, — твердо проговорил Рауль. — Или вы мне все тут объясните, или я даже уже не знаю, что...
— Он хочет все посмотреть? — спросила у мужа Ники. — Можно я покажу ему все тут?
— Конечно, — ответил тот. — А я пока покормлю-скотину...
4
— Значит вы теперь фермеры? — уточнил Рауль.
— Мы всегда были фермерами, — удивилась молодая женщина. — А вы откуда?
— Ники, — умоляюще попросил Рауль. — Не пугай меня, очнись!
— Что значит пугать, — задала вопрос девушка.
— А ты не знаешь, — раздраженно выпалил ее собеседник. — Или не помнишь: страх, слезы, любовь, радость, смех?.. Э-мо-ци-и! Это называется э-мо-ци-и!
— Э-мо-ци-и, — нараспев протянула Ники. — Нет. Не знаю. У нас тут такого нет. Мы работает, спим, едим, разговариваем — живем.
— Нет, — покачал головой Рауль. — Вы не живете! Вы существуете...
— А в чем разница? — вздохнула Ники. — Живем, существуем... Родились, выросли, постарели...
— Хватит, — перебил юноша. — Понятно. Дальше не продолжай. Похоже, я еще не проснулся.
Успокоив себя подобным образом, он отправился с Ники осматривать местность. Затем они пообедали. Потом Марк попросил его помочь ему по хозяйству. Пока Ники варила яблочное повидло, мужчины нарубили дров, сложили в стог сено, убрав его под навес. Затем к ним заглянул Патрик. Он спокойно поведал, что придется, очевидно, машину менять. В гараже сказали, мотору «капец». Затем погрворили о погоде. Прогулялись к реке. Вернувшись, поужинали. Ники села шить, а мужчины вышли на улицу.
На следующее утро они съездили в город. Обыкновенный провинциальный городишко. Церковь, маленькие магазинчики — продуктовый и промышленный, парикмахерская, одноэтажная больница, куда редко кто обращался. У местных жителей не было эмоций, разве что порез или горло заболит.
— А что дальше? — поинтересовался Рауль.
— Хутора, города, реки, горы, пастбища, — равнодушно начал перечислять Марк.
— А дальше? — не унимался друг.
— Не знаю, — пожал плечами Марк.
— А узнать? — с надеждой спросил Рауль.
— Зачем? — поинтересовался заправский фермер. — Нужно урожай убирать, коров и овец кормить, комбайн чинить...
5
Промучившись еще один день у заправских фермеров, Рауль попросил:
— Марк, одолжи мне свою машину.
— Бери, — кивнул тот, даже не поинтересовавшись, когда приятель ему вернет средство передвижения.
— Вы еще вернетесь? — спросила вдруг Ники.
— А что? — с надеждой в голосе произнес Рауль.
— Ничего, — протянула бывшая подружка.
— Ужин готовить на двоих или троих?
— Готовь на троих, — подсказал супруг. — Патрик обещал зайти...
Если Рауль Фокс и собирался что-то найти, то тщетно. Везде было одно и то же. Жители Зазеркалья занимались изо дня в день повседневными делами и заботами. Они равнодушно встречали и провожали нашего путешественника. Странно, но все деревеньки, хутора и городишки были удивительно похожи друг на друга. Словно зеркальные отражения. А их жители напоминали Раулю — Марка, Патрика или Ники. То же равнодушие и молчаливая уверенность, что так надо. Вставать утром, завтракать, работать, обедать, заниматься домашним хозяйством, изредка переговариваясь, общаться с соседями на ничего не значащие темы, ужинать, засыпать. Зачем все это? Этот вопрос даже не возникал. Будто бы одна и та же комната с зеркалами. Та, в которой у мистера Фокса сдали нервы. Монотонность, однообразие, рутина. Даже в природе не было особых изменений. Пять дней светило солнце, два — шел дождь. Выходных не было, одни серые беспросветные будни. Жители Зазеркалья даже не могли сказать, нравится им все это или нет. Какая-то одна большая коммуна, точнее муравейник. Инстинкты! Понял наконец юноша.
