Бесчисленные явления показывают, что все тела стремятся друг к другу под действием той или иной силы, но ни одно явление не может обнаружить, что это происходит из-за свойства притяжения, заключенного в них самих; не может это происходить и из-за какого-то излучения из них самих, потому что никакое движение, исходящее от тела, не может сообщить движение тому же телу. Вот почему кажется необходимым заключить, что это взаимное стремление и движение тел друг к другу есть результат действия некоей среды, которая окружает все тела или в которой все тела находятся. Знание о природе или силе этой среды, как и знание обо всех других силах, можно приобрести только точным наблюдением вызываемых ею следствий или явлений. Думаю, никто не будет утверждать, что существует только то, что мы осязаем, видим, слышим, обоняем или пробуем на вкус. Существование одних вещей может стать столь же очевидным путем размышления или рассуждения о данных явлениях или вызываемых ими следствиях, как существование других вещей — путем непосредственного восприятия. Там, где следствия ясно воспринимаемы, с большой уверенностью заключают, что существует нечто, обладающее достаточной силой, чтобы вызвать эти следствия. Поистине у нас есть только один способ обнаружить существование чего-либо — его опосредствованное или непосредственное воздействие на чувства. Я не могу также понять, почему необходимо думать, что эта среда состоит из сопротивляющейся материи, или из света, или из того и другого вместе. Его следствия показывают, что она нечто отличное от того и другого, что она сущность, обладающая силой, свойственной только ей, и природа ее должна обнаруживаться через ее следствия, как силы материи и света обнаруживаются с помощью точных наблюдений вызываемых ими следствий.
Из точного наблюдения взаимодействий тел, [находящихся] на расстоянии друг от друга, я заключаю, что все части среды, в которой они расположены, полностью соприкасаются. И поэтому ее нельзя представить себе состоящей из частиц, имеющих какую-то форму или размеры. Тем не менее ее можно представлять себе имеющей различные количества или занимающей меньшее или большее количество пространства, так же как пространство рассматривается как имеющее различные количества. Из этого же наблюдения я заключаю, что среда эта также подвергается действию сопротивления соприкасающегося с ней тела или действию движения от света, которое проходит через него, и что части или количество среды, соприкасающейся с телом, подвергаются действию непосредственно от тела и передают его также близлежащей части или количеству и так далее на огромном расстоянии. Эта передача на огромное расстояние происходит в одно мгновение (потому что нет расстояния между частями среды) таким же образом, как любое движение передается от одного конца стержня, каким бы длинным он ни был, в то же мгновение на другой конец. Сразу же, как только среда в любом количестве подверглась действию сопротивления или движения, она противодействует так же, с той же силой, которую она получила. Это попеременное действие и противодействие выявлено в «Оптике» г-на Исаака Ньютона, исследовавшего передачу и остановку света при прохождении через прозрачные тела. Ты можешь представить это противодействие как нечто подобное тому, что ты чувствуешь, когда берешь в руку один конец стержня, а другой упираешь в стену. Ты чувствуешь, что стена противодействует или отталкивает стержень тебе в руку с той же силой, с которой ты нажимал на него. Далее, постоянно наблюдается, что сопротивляющаяся сила в материи есть сила, противящаяся движению или негативная к нему. Она всегда либо уничтожает, либо останавливает, либо уменьшает действие движения.
Предпослав эти наблюдения, назовем эту среду эфиром, ведь следует же ей дать какое-то название; предположим, что эфир, окружая какое-нибудь сферическое тело сопротивляющейся материи, разделен на равноотстоящие концентрические сферические поверхности. Очевидно, что эти сферические поверхности увеличиваются, чем дальше они находятся от центра сферического тела. Геометры доказывают, что это увеличение пропорционально квадратам их диаметров или расстояния поверхности от общего центра. С другой стороны, замечено, что, если какая-либо определенная сила сообщает какую-то степень силы какому-либо определенному количеству, она сообщает половину степени силы для удвоения количества, или что степень сообщенного действия пропорциональна количеству вещи, подвергающейся действию. Далее следует, что количество действия сопротивления, которое сообщено нескольким частям эфира, окружающего сферическое тело, непрерывно уменьшается обратно пропорционально квадрату их расстояния от тела. Поскольку действие сопротивления негативно к движению, если движение сообщается эфиру светом, противодействие движения будет тем больше уменьшаться, чем ближе будут части эфира к телу. Следовательно, противодействие будет всегда сильнее на стороне любого малого тела, более отдаленного от другого большого сферического тела, чем на ближайшей к нему стороне, и малое тело будет двигаться к большому телу. Таким образом я попытался дать тебе некоторое понятие о том, как может показаться, что одно тело притягивается другим на расстоянии, хотя в действительности это следствие того, что на него действует нечто третье.
Поскольку невозможно, чтобы что-то могло действовать там, где его нет, мы можем смело заключить, что это делается таким способом и такими силами, какие достаточны, чтобы вызвать все явления кажущегося взаимного притяжения. У нас нет другого способа обнаружить силы, которые вызывают явления, но, когда они обнаруживаются с достаточной очевидностью, мы можем не сомневаться в их существовании. Моя настоящая цель не позволяет мне разобрать все явления взаимного кажущегося притяжения и тяготения и показать, как они с несомненностью выводятся из противодействующей среды, что было перед этим описано. Понимание этого требует большего искусства в геометрии, чем ты до сих пор достиг. То, что я тебе сейчас пишу, сможет быть тебе полезно, когда ты с помощью твоего учителя математики начнешь читать написанное по этому вопросу.
После того, что ты прочитал на предыдущих страницах, воображаю, как ты будешь впоследствии удивлен, когда найдешь людей, делающих вид, что они ничего не воспринимают, кроме того, что самоочевидно или наглядно выводится из такового, и в то же время учат, что тела взаимно притягивают друг друга на расстоянии благодаря присущему им качеству. Обучая этому, они ссылаются на авторитет г-на Исаака Ньютона. Никакой авторитет недостаточен, чтобы утверждать нелепость; но в данном случае сэр Исаак позаботился, чтобы защититься от этой нелепости. Он говорит, что тела только по видимости притягивают друг друга на расстоянии и что это кажущееся притяжение обратно пропорционально квадратам их расстояний. Он говорит, что это должно производиться силой какой-то среды, о которой, как он откровенно признается, у него пет достаточных знаний; но он нигде не утверждает, что это происходит благодаря какой-то силе, присущей материи; напротив, он утверждает, что такое предположение столь большая нелепость, что он верит, что никто из обладающих достаточной способностью рассуждать о философских делах не может признать ее. Ты найдешь много новейших авторов сочинений по физике, утверждающих, будто они выводят свои теоремы из математических начал; и, однако, несмотря на такие чрезмерные претензии и на геометрические фигуры и алгебраические расчеты, они часто впадают в грубые ошибки в физике. Ты найдешь, что некоторые из них принимают геометрические фигуры за физические причины. Необходимо поэтому оберечь тебя от тех, кто имеет такие чрезмерные претензии.
Несомненно, метод геометрического доказательства и алгебраического исследования — лучшая логика, и он может быть весьма полезен для приучения молодых людей к правильному методу рассуждения. Однако вечное изучение по линиям, фигурам и произвольной перестановке алгебраических знаков стесняет воображение; они становятся подобно белке в колесе вечно бегающими по одному и тому же кругу и не годны больше ни на что. Ты найдешь некоторых из этих великих математиков столь же несведущими в истинных основах знания, как всякий, имеющий чрезмерные претензии, и столь же малопригодными для наиболее полезных областей жизни, или для обычного общения.
