Нужно будет вспомнить все варианты возможного развития событий, которые я когда-либо читал или обсуждал на различных форумах. Насколько я помню – явно выигрышного нет ни одного… Да уж… Наводчиков и комендоров за оставшееся время стрелять научить я не успею, тем более у меня на эскадре нет достаточного запаса снарядов. Маневрировать капитанов кораблей я тоже вряд ли успею обучить. Улучшить состояние кораблей… Хм… Тут вот можно кое-какие мероприятия провести, но они тоже сильно не помогут. Корабли нужно довооружать, а это делается в портах. Запаса орудий моя эскадра тоже не имеет. Младший флагман – адмирал Фелькерзам скоро должен скончаться. Ну что же… В любом случае будем начинать с малого – нужно провести собрание капитанов кораблей и адмиралов. Буду учить местных аборигенов, как нужно приводить вверенные им корабли в боеготовое состояние. Заодно нужно сделать несколько рокировок на капитанских постах, потому что с заведомыми трусами, вроде командира «Бедового» Николая Васильевича Баранова, или с некомпетентными людьми, проявившими полное служебное несоответствие в сражении, – я в бой идти не намерен!

Увлеченный своими мыслями Часовских в шкуре Рожественского успел машинально одеться, и тут вдруг он наконец вспомнил про своих современников, попавших с ним не в то время и не в то место. Судя по подсказке, прозвучавшей не так давно у него в голове, все остальные попаданцы во времени тоже должны были попасть совсем не в те объекты, в которые планировали.

– Так… Я как-то совсем выпустил из головы один очень важный аспект: а куда, собственно говоря, подевались другие участники Десанта в прошлое? Может, мои современники есть прямо у меня на эскадре? Что там нужно произнести? «Десант в прошлое. Цель миссии». Вроде так…

Встав во весь свой недюжий рост, Рожественский громко произнес:

– Десант в прошлое. Цель миссии!!!

В ту же секунду его взор уже привычно был застлан черным фоном, и знакомый женский голос произнес:

«Профессор Липовецкий еще раз приносит извинения всем участниками проекта «Десант в прошлое». В ходе перемещения подтвердилась теория профессора, согласно которой в прошлое уже были засланы японцы из другой реальности и из которой затем было наложено табу на все перемещения в планируемый нами период Русско-японской войны. Поэтому с огромной долей вероятности можно сказать, что за японцев играют несколько специально отобранных и подготовленных человек, присланных из будущего. Ввиду всего вышеизложенного профессором были выбраны другие объекты для перемещения, с которыми вы сейчас будете ознакомлены. Итак, вашими современниками являются: Зиновий Петрович Рожественский, Николай Николаевич Коломейцев, Оттон Оттонович Рихтер, Карл Петрович Йессен.

Желаем вам удачи!»

Часовских, дослушав до конца подсказку, обнаружил себя стоящим перед тем же самым зеркалом с раскрытым ртом.

– Да уж… Удружил профессор! А про то, как выиграть Цусиму, он, видимо, забыл сказать?! А ведь сейчас исход всей войны зависит от меня одного! Есть от чего прийти в уныние. Еще и за японцев воюют присланные из будущего люди, причем прошедшие какую-то специальную подготовку. Как в таких условиях мне строить свою стратегию? Ну что ж – будем размышлять. Для начала было бы неплохо вызвать к себе на корабль моих современников.

Открыв дверь каюты, Рожественский громко позвал своего вестового:

– Петр! Где тебя черти носят?

Не прошло и двадцати секунд, как прямо перед ним, вытянувшись в струнку, стоял его личный вестовой Петр Гаврилович Пучков.

– Чего изволите, ваше превосходительство?

– Друг мой любезный, сбегай-ка в рубку и передай, чтобы немедленно по беспроволочному телеграфу вызвали ко мне командиров миноносцев «Буйный» и «Быстрый». И пусть по семафору приказ продублируют!

В жизни своей не слышавший такого обращения адмирала слегка ошалевший Петр только и смог выдавить из себя:

– Так точно, ваше благородие, – и уже убегавший Пучков вдруг обернулся и обвел таким же ошалевшим взглядом УЖЕ ОДЕТОГО адмирала. На его памяти такое случалось нечасто. Все-таки самой важной задачей вестового в то время являлось облегчить жизнь высшего офицерского состава, и Петр ВСЕГДА помогал одеваться своему адмиралу. Да и такое обращение, как «Друг мой любезный», из уст Рожественского Петр услышал впервые за всю свою сознательную жизнь. Прибежав на мостик и передав все распоряжения, он развернулся, чтобы пуститься в обратный путь к адмиральской каюте, как в дверях боевой рубки буквально налетел на Зиновия Петровича. Рожественский был значительно выше и крупнее Пучкова, поэтому он устоял на ногах, а отлетевший в сторону и упавший на пятую точку Петр на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Когда же он выплыл из состояния ступора, то увидел прямо перед собой протянутую руку, которая и помогала ему подняться. Каково же было удивление всех собравшихся в боевой рубке офицеров, когда они увидели, как их адмирал, до сего момента всегда считавший людей лишь бездумными исполнителями своей воли и нередко для вразумления матросов пускавший в ход кулаки, не только не избил нерадивого вестового, но и помог встать тому с пола, а затем со словами: «Ну что же ты, голубчик, внимательнее надо быть» – отпустил того восвояси.

После ухода адъютанта Рожественский еще раз поразил всех присутствующих, громко поздоровавшись:

– Здравствуйте, господа офицеры!

– Здравия желаем, ваше превосходительство! – слегка ошалело ответили собравшиеся.

– Господа офицеры! Прошу вас оповестить всех, что сегодня к трем часам дня я назначаю военный совет для всего штаба эскадры. Затем к шести часам вечера прошу вызвать на борт вспомогательного крейсера «Урал» командиров всех боевых кораблей, включая миноносцы и вспомогательные крейсера. Ну а на ночь, после окончания совещания с капитанами я приглашаю на тот же «Урал» всех наводчиков орудий калибром более трех дюймов. Мне с ними со всеми нужно переговорить! Боевым кораблям на эскадре сегодня надлежит заняться переборкой машин. Но до того штаб эскадры должен выставить все броненосцы и крейсера таким образом, чтобы они стояли бортом к морю в миле[6] от берега и могли вести огонь. Флагманские штурманы! Немедленно составьте схему маневрирования и указание опасных секторов для вспомогательных крейсеров «Терек» и «Кубань». Им сегодня надлежит весь день на скорости от двенадцати до семнадцати узлов[7] крейсировать вдоль строя эскадры на расстоянии двадцать – сорок пять кабельтовых[8]. Вспомогательному крейсеру «Рион» последовательно, с остановками примерно каждые пять кабельтовых, отходить от строя эскадры, а всем боевым кораблям надлежит сверять по нему дальномеры. Все орудийные расчеты на сегодня освободить от любых работ, так как они весь день будут тренироваться, а наводчики должны постоянно удерживать наши вспомогательные крейсера в прицеле. Это будет неплохой тренировкой для наводчиков. Башни должны попеременно поворачиваться как в ручном режиме, так и на гидравлике или электричестве в соотношении по времени один к трем. То есть час в ручном режиме и три на гидравлических или электрических приводах. Капитану второго ранга Семенову к вечеру составить ведомость подготовки кораблей к бою, в которой уделить особое внимание избавлению судов от дерева и пожароопасных материалов. После этого я лично откорректирую эту ведомость, а затем она будет роздана старшим офицерам на все боевые корабли. В преддверии надвигающегося боя предстоит все лишнее убрать с судов! – Да, слышать, как боевые корабли называют судами, было странно и даже где-то оскорбительно, но таковы были сегодняшние реалии – и в трудах Макарова, и в приказах действующих адмиралов что броненосцы, что крейсера часто обзывались этим неблагозвучным для военного моряка словом. – Затем я назначу комиссию, которая поедет с проверкой в гости ко всем капитанам. И горе тем, кто не исполнит приказ в полном объеме! Всем все понятно? Тогда прошу приступать, господа.