- Ты приезжал в мою тренировку в Брайант-Денни? Зачем ты это сделал? -Мужчина даже не пришел в больницу, когда я сломал ключицу в малой Лиге. Он уж точно не был активным в моей жизни.

- Я приезжал на тренировку обоих моих сыновей, на прошлой неделе.

Я замер. Он назвал меня своим сыном. Я начал трясти головой.

- Нет, нет, ты не можешь делать это. Я. Не. Твой. Сын.

Мне нужно было избавиться от этого человека. Он был отцом Сойера; я не хотел причинять ему боль. И, ЧЕРТ ПОБЕРИ, если он будет называть меня сыном.

- Ты мой сын. Я не заслуживаю тебя, но ты мой. Ты можешь отрицать меня. Ты можешь ненавидеть меня, и ты имеешь на это полное право.

- Чертовски правильно, я так и делаю, - взревел я.

- Это не меняет того факта, что я горжусь человеком, которым ты стал. Человеком, которым ты стал без какой-либо помощи от меня.

Я сделал громкий, тяжелый вздох. Что он делал? Почему он это делал?

- Гордишься мной? Почему? Потому что я могу играть в футбол? Потому что я играю за твой университет? Потому что это просто чушь собачья.

Харрис покачал головой.

– Нет, не потому, что ты играешь на том футбольном поле, на котором я когда-то играл. Хотя из-за этого я чувствую толику гордости. Я ничего не могу поделать. Но это только короткий момент в твоей жизни. Человек, в которого ты превратился - это то, что заставляет меня гордиться. Ты сделал плохой выбор и встал на неверный путь, но ты также был достаточно силен, чтобы поскорее уйти с этого пути и найти тот, который приведет тебя куда-нибудь, в другую жизнь. Мир хотел называть тебя неудачником, но ты был намного сильнее, чем они осознавали. Ты боролся. Ты отхватил жизнь, которую ты хотел, и ты за нее сражался. Даже тогда, когда остальной мир думал, что ты ничего из себя не представляешь. Ты доказал их неправоту. - Вот почему, сынок, я горжусь тобой.

Мне хотелось кричать во все легкие на несправедливость этого момента. Я нуждался в этом человеке, когда я был молодым и испуганным. Но теперь? Я не нуждаюсь в нем сейчас.

- Мудрый человек однажды сказал мне, что ты не должен меня прощать. Ты не должен любить меня. Но ты должен знать, я люблю тебя. Что я горжусь тобой. Все, что мне было нужно - это сказать тебе. А как ты это воспримешь и справишься с этим, это не важно. Важно то, что ты знаешь.

Он коротко кивнул мне, и обеспокоенные черта и побежденное выражение, когда он развернулся, чтобы уйти, заставило что-то жечь внутри моей груди. Я не понимал этого, но я и не должен был. Не сейчас.

- Харрис,- позвал я, когда он удалялся.

Он остановился и повернулся, чтобы посмотреть на меня:

- Да, Бо?

Я нервно сглотнул, не зная, как точно это сказать. Потому что его слова не сделали ситуацию проще. Это не исправит прошлого.

- Я не знаю, что делать с этим прямо сейчас. Возможно, я никогда не узнаю, что делать с этим.

Я сделал паузу, когда ко мне пришло воспоминание, как Харрис стоял у забора, во время одного моего школьного футбольного матча, он хорошенько разносил моего тренера после того, когда меня выкинули из игры. Я пропустил тренировку днем ранее, потому что моя мама заболела гриппом, и я был вынужден везти ее в центр Срочной медицинской Помощи в Мобайле. Это была ближайшая бесплатная медицинская помощь.

Я был возвращен в игру после того, как тренер вернулся к боковой линии. Каждый раз, когда я смотрел на забор во время этой игры, Харрис стоял там, скрестив руки на груди, словно если бы он стоял на страже чего-то или кого-то.

- Та игра, в средней школе, когда я пропустил накануне тренировку. Я был на скамейке запасных. Затем, после того, как тренер вернулся после очень жарких дискуссий с тобой, он поставил меня в игру, - я остановился и изучал его лицо и увидел ответ в выражении его лица. - Ты заставил его поднять меня, не так ли?

Харрис печально улыбнулся.

- Не по твоей вине тебе пришлось отвозить твою мать к врачу. Это было несправедливое решение тренера Мэдисон, и я напомнил ему, каким именно неразумным решением было бы оставлять его лучшего принимающего на скамейке.

Это не исправляло всего неправильного. Но это говорило мне, что время от времени, даже если я не осознавал этого, он присматривал за мной. Я просто не знал об этом. Другие случаи в моей жизни, когда все выглядело плохо, а потом все вдруг становилось хорошо, без объяснения причин: это всегда был он?

- Тренер не был моим большим поклонником, - ответил я.

Харрис поднял одну бровь.

- Ну, ты не был самым надежным парнем в команде.

Я испустил короткий смешок.

- Я играл так же хорошо с похмелья, как и трезвым.

Улыбка на его лице не та, что я привык видеть, была направлена в мою сторону.

- Вероятно, так и было, - согласился он.

Мы стояли, глядя друг на друга, словно если бы мы боялись, что все вернется на круги своя, в тот момент, когда он уйдет.

- Послушай, сынок, - он откашлялся, - или Бо, если ты предпочитаешь, чтобы я тебя так звал. Если ты захочешь пойти поесть когда-нибудь, или выпить, или что угодно . . . просто позвони. Я приеду.

Он развернулся и пошел прочь, когда я не ответил. Прежде чем он отошел слишком далеко, я закричал:

- Ты можешь называть меня сыном, если ты этого хочешь.

Пять лет спустя...

Сойер

- Сойер!- Лана завизжала, когда я полез в окно маминой гостиной. -Ты не должен видеть меня до свадьбы. Это плохая примета,- хмурый взгляд в ее глазах не спрятал взволнованный тон в ее голосе.

Я закрыл окно позади себя, затем повернулся, чтобы посмотреть на невероятно великолепную невесту. Ее длинные рыжие волосы были завиты, и локоны каскадом спадали вниз по спине. Белое платье, которое она надела было простым и элегантным. Оно подчеркивало каждый ее изгиб, и мое сознание мгновенно перешло к позднему вечеру, когда я буду самым счастливым человеком, снимая его.

Сокращая расстояния между нами, я по-хозяйски положил руку на ее бедра и притянул ее к себе, стараясь не помять ее платье или мою рубашку. Не то чтобы меня это волновало, но я знал, что волновало ее.

- Это день моей свадьбы. Я ввожу новые правила. Кроме того, не видеть невесту - это полный отстой. Я не мог вынести еще минуту, не видя этих красивых глаз.

Ее строгое выражение мгновенно растаяло, и она улыбнулась мне.

- Девушка точно не может поспорить с этой логикой, - промурлыкала она и встала на цыпочки, чтобы прижаться ее губами к моим. Один маленький сладкий легкий поцелуй, прежде чем она отстранилась. - Мы не должны испортить мой макияж. Эш потратила больше часа на него. Она будет расстроена, если мы смажем что - нибудь.

Эш была последней проблемой на мой взгляд. Прямо сейчас, я просто хотел мою жену. Остановившись, я посмотрел на нее сверху вниз, и позволил этому слову дойди до сознания . . . жена. Лана станет моей женой через час. Как я умудрился это сделать? Бог знал, что я не заслуживаю ее.