Заг оцепенел.

Хаос заговорил ровно:

— Даже многие молодые онноки не верят в наше существование. Но вот он я, перед тобой — Просветленный.

Лицо Зага покалывало. Перед ним сидел достойнейший крайт. О Просветленных слагали легенды. И было трудно определить, что в них правда, а что — вымысел.

— Вы… — с трудом произнес Заг. — Вы живете веками?

— Мне, например, всего-то тридцать три года. Так что я ненамного старше тебя.

Бывший оннок кивнул и спросил несмело:

— Как к тебе пришло Просветление?

— Тебе этого уже никогда не понять. Увы…

Кулаки Зага сжались. Хаос тихо продолжал:

— Несколько лет назад я чуть не оступился. На меня была своя Фалиса. Судьба преподносит нам испытания. И я… устоял.

Заг закрыл лицо ладонями.

— Я знаю, как тебе больно сейчас, — продолжал чемпион. — Вернее, могу предположить. Ты уже сошел с Пути. И ищешь дорогу, но лишь блуждаешь во мраке.

Бывший оннок посмотрел на собеседника. В глазах стояли слезы.

— У тебя была свобода выбора, — напомнил Хаос. — Ты предал Путь и Обитель.

Заг простонал так, что без малого выдавил легкие.

— Зачем ты пришел, Просветленный?

— Я хотел убедиться в одном. Что ты не наделаешь глупостей.

— Ну и как? — Бывшего оннока мелко трясло.

— Я спокоен.

Заг понурился и закачал головой.

— А теперь, может, расскажешь, зачем приходил Аскет? — поинтересовался чемпион.

Бывший оннок посмотрел на него и прищурился, ладонью прикрыл глаза. Кожа Просветленного ярко светилась.

Заг сглотнул и признался:

— Высший сказал, что на Дегуристан должен прилететь тот, кто изменит лицо Галактики. Он думал, это либо я, либо Грег. — Бывший оннок вздрогнул. — А что, если это ты?

Хаос ушел от ответа:

— Это все?

— Н-н-нет, — выдавил Заг. — Еще он сказал… Они вернулись.

— Они? — нахмурился чемпион.

— Древние…

Посуровевший Хаос с минуту молчал. Потом встал и пожелал:

— Трезвого разума.

Заг вздрогнул. Так говорили в Обители.

— Эй! Эй! — раздался чей-то голос.

Бывший оннок захлопал глазами. Перед ним стоял взволнованный Грег. Перестал трясти за плечо и завалил вопросами:

— Ну как ты? Что он сказал тебе? Зачем приходил?

Заг помотал головой и тихо сообщил:

— Завтра мы выйдем друг против друга.

У капитана глаза расширились. Крайт окончил:

— Отец Лио желает боя до смерти.

Грег осел на табурет.

38

ДЕГУРИСТАН

Спалось плохо. За ночь капитан проснулся не менее дюжины раз. Простыня пропиталась потом. Застоявшийся воздух барака тоже. Свернувшийся калачиком Заг жалобно постанывал. У Грега до боли сжималось сердце.

С первыми лучами солнца пришел паренек.

«Рук!» — вздрогнул капитан.

Присмотревшись, понял: ошибся.

— На стол поставь и уходи, — холодно приказал Грег.

Парнишка оставил поднос с завтраком и поспешно удалился.

Капитан сполз с верхней койки и босыми ногами прошлепал к столу. Все та же буроватая каша и травяной чай.

— Заг, — позвал Грег. — Заг, вставай. Завтрак принесли.

Бывший оннок заворочался и сел на кровати. Выглядел он, мягко говоря, неважно. На осунувшемся лице покрасневшие глаза.

— Садись, — капитан показал на табурет.

Заг посмотрел на узкое подслеповатое окошко под крышей барака и спросил болезненно:

— Уже день?

— Да.

Крайт закачал головой. Грег глядел на Зага, и у него давило в груди. Совсем недавно он и представить себе не мог, что будет так переживать из-за какого-то буромордого. Заг не шевелился, думал о чем-то своем.

Капитан сел за стол и попробовал кашу. Безвкусная. Да и аппетита не было. С трудом проглотив несколько ложек каши, Грег заявил:

— Я не буду убивать тебя. Я обещал тебе вчера… Помнишь?

Бывший оннок кивнул. Капитан продолжил:

— Ты спас мне жизнь. И я не могу по-другому.

Заг тяжко вздохнул и вымолвил:

— Ты мне тоже спас жизнь. Так что мы квиты. Не переживай.

Грег сжал кулак и им отодвинул миску.

— Да не могу я так, — капитан еле сдерживал гнев. — Да, признаюсь, раньше хотел разделаться с тобой. Очень… Но сейчас… Не могу я так. И не хочу…

Некоторое время они сидели в тишине. Капитан нарушил ее:

— А ты? Что думаешь ты, Заг?

Крайт посмотрел на человека. Боль и усталость владели взглядом бывшего оннока. Наконец-то из Зага полился поток слов:

— Я, Грег, тоже не хочу убивать тебя. Мне это ни к чему. Но иногда… Иногда нам приходится делать то, чего не хочется. Иногда так бывает… — измученно окончил бывший оннок.

Он будто постарел на несколько десятков лет. В уголках рта и вокруг глаз выступили морщины.

Капитан собирался с мыслями. И тут распахнулась дверь.

В барак вошел мрачный Хлыст. Приблизившись к столу, посмотрел на почти нетронутый завтрак и заговорил сухо:

— Я так понимаю, вы уже знаете. Хаос был вчера у вас. Я… я ничего не могу поделать. Ничего… — Он вздохнул. — Отец Лио жаждет крови.

— Будет ему кровь, — резко встал Заг.

По спине Грега побежали мурашки.

Хлыст неловко потоптался на месте и сел на табурет бывшего оннока.

— Еще есть шанс, бойцы, — сказал тренер. — Правда, маленький. — Он опять вздохнул. — Вы уже успели полюбиться публике. Надеюсь, она не захочет, чтобы один из вас погиб. А Отец Лио не решится идти наперекор зрителям. Впрочем, решающее слово за ним.

И снова повисло молчание.

Угрюмый Хлыст поднялся и прошагал к двери. Остановившись, предрек:

— В любом случае это будет отличный бой.

Тренер удалился.

Человек и крайт, два гладиатора, остались наедине. Больше к пище они не притронулись. Посидели в тиши. Взяли мечи и вышли из душного барака.

Холодный ветер пронизывал Грега. Все небо обложили свинцовые облака. Под ними выстроились гладиаторы Хлыста. В глазах крайтов капитан видел сочувствие. От этого становилось не по себе. Без лишних слов тренер повел бойцов на Арену.

Не успели дойти до ворот, как в небесах проворчал гром.

— Дождь здесь — редкость, — уведомил Хлыст.

Но дождя не было. Лишь хрипловатый гром.

Молчаливые гладиаторы прошли через ворота и услышали крики приветствия и аплодисменты.

— Ренегат!!! — дружно скандировали зрители.

Бывший оннок никак не реагировал.

Бэт и два врача уже ждали. А вот одноногий Кухх, как всегда, задерживался.

От ворот к противоположной трибуне потянулась вереница бойцов во главе с Хаосом. В гомоне и визге публики слышалось прозвище чемпиона.

Как только гладиаторы заняли свои места, под кумачовый навес вышел Отец Лио с дочерью, Аскетом и дюжиной телохранителей. Толстяк приветственно помахал зрителям рукой и получил в ответ овации.

Грег хорошо улавливал болезненный запах Зага. Понурившийся крайт, не мигая, смотрел на трибуну с важными персонами. В глазах стояли слезы.

В конце концов начальнику тюрьмы надоело махать рукой. Он уселся и сказал что-то Фалисе. Она широко улыбнулась и бойко закивала.

Капитан взором пробежался по зрителям. Голосили, чавкали бутербродами, с хлюпаньем пили из стаканчиков. И ему, боевому офицеру, надлежало развлекать этих уродов. На их потеху должен погибнуть Заг или… он сам, Грегори МакАлистер…

Холодный ветер пробрал до костей. Пророкотавший гром заглушил крики толпы. И заморосил дождь.

Подоспевший Кухх прикрывал голову ладонью, ворчал и постукивал деревянной ногой. Затем внимательно вслушался в наушники. На его лице сменялись озабоченность, удивление и радость.

— Хаос!!! — закричал кто-то неподалеку от Грега.

— Хаос!!! Хаос!!! Хаос!!! — подхватила публика. — Хаос!!!

Устроители игр не могли пойти против воли зрителей. Голос диктора объявил:

— В первом бою чемпион Хаос сразится с восьмью противниками. Все новички. Шестеро крайтов и два человека. Делайте ставки!

Меж рядами появились букмекеры в плащах песочного цвета.