"Иной", - пронеслось в мыслях у воительницы. Когда юноша протянул к ней руку, Гвайр испуганно закричала и отшатнулась от него.
- Беллэс абила! - прошептал незнакомец, вновь делая к ней шаг и протягивая руку. - Нон солле?
- Она не понимает, идиот, - выплюнул сквозь плотно стиснутые зубы Рекхар, с большим трудом поднимаясь на ноги. - Она из-за Великих гор.
Незнакомец удивлённо посмотрел на волколака, потом вновь обернулся к Селеке и улыбнулся. Склонив голову, он пробормотал:
- Прошу простить меня. Я не знал, что вы не здешняя.
- Я похожа на Иную или волколака? - Гвайр не собиралась отвечать на жест незнакомца и встала самостоятельно, без чьей-либо помощи.
- Я увидел амулет на вашей шее.
Селека бросила мимолётный взгляд на украшение. Символ, обозначавший Свет. Чтож, неудивительно, что этот юноша посчитал, что Гвайр была местной. Люди из-за Великих гор обычно не решались посещать священные места пантеона Первых богов, не считая северян, которые почитали обе религии.
- Я не Иная. И не волколак, - покачала девушка головой, осматривая незнакомца с ног до головы. Он не казался ей опасным, если не считать его странных пугающих глаз. - Я паладин.
Юноша снова удивился. Обернулся к волколакам - судя по всему, он не понимал, как воин Света может путешествовать вместе с детьми Ночи. Но Селека, Рекхар и Аррага не выглядели, как враги. Особенно после того, как воительница отчаянно пыталась спасти угодившую в ловушку волчью ведьму.
- Я не причиню вам вреда, - юноша заметил, что все вокруг были слишком напряжены. - Что могло понадобиться вам троим в этих местах?
Селека бросила мимолётный взгляд на Рекхара. Мужчина развёл руки, показывая, что у них нет иного выхода. Перед ними был солнцеподобный, разогнавший кровокрылов и спасший им жизнь. Если бы он действительно желал им вреда, то позволил бы тварям разорвать их в клочья. Или убил бы сейчас. Но незнакомец выглядел вполне дружелюбно. И улыбался как-то совершенно глупо. Селеке на мгновение показалось, что этот мальчишка был слишком легкомысленным. И это его путники боялись?
"Выбора нет", - сказала Селека сама себе и обернулась к юноше. Он выжидающе смотрел на неё своими белыми глазами, слегка склонив голову на бок. Чем-то он напоминал удивлённую сову.
- Я Селека Гвайр, паладин, адепт Нового учения. И прибыла в эти земли с Медвежьего плато, чтобы искать помощи у Света, - произнесла воительница. - Я ищу грифонов.
Юноша расплылся в широкой улыбке.
- Надо же! Какая ирония. Я Хорс. И я знаю, где найти грифонов.
***
Чёрный ворон на своих чёрных крыльях принёс в Фаргеш тёмную весть. Армия Корсаков потерпела поражение у стен Волчьих угодий и была вынуждена отступить. Сотни людей погибли, сражённые мечами и острыми когтями волколаков и Зверей. Но куда страшнее была новость о том, что вместе с десятками пленных северяне захватили и самого принца. Не успел хранитель вороньей башни передать письмо королю, как по замку поползли слухи. Одни истории порождали другие, слова изменялись, искажались до неузнаваемости. Кто-то говорил о том, что Виктор сам перешёл на сторону врага, другие утверждали, что принца казнили, а голову его прислали Руэлу, поэтому король столь мрачен. Третьи и вовсе несли какую-то чепуху, поверить в которую могли только глупые крестьяне, пьяницы и сумасшедшие. И чем чаще отовсюду звучали голоса, обсуждавшие это чудовищное поражение, тем отвратительней чувствовала себя Зинерва. Каждый раз, когда кто-то упоминал имя её первенца, королеву едва не выворачивало наизнанку. Это было отвратительно. Все эти люди не должны были говорить о Викторе. Не должны были обсуждать войну с Севером. Они были пустым местом. Никем. Но как бы Зинерва ни хотела заставить этих людей замолчать, они продолжали говорить.
Королева чувствовала ярость, кипевшую в её груди. Ноги женщины подкашивались каждый раз, когда она думала о произошедшем. Было ли в её сердце место состраданию, или же безумная злость и ненависть лишили её последних человеческих эмоций? Голоса твердили ей, что она не должна сочувствовать, переживать, беспокоиться. В королеве боролись два совершенно противоположных существа - мать, стремящаяся защитить собственное дитя, и жрица Адской Гончей, что должна сделать всё что угодно, лишь бы не разочаровать своих богов. Зинерва металась от одного голоса к другому, но с каждой секундой сердце её холодело всё сильнее, в конце концов отринув последние человеческие эмоции. Если Они решили лишить её всего, значит так оно и будет. Значит, так захотели сами боги. И Зинерва не смела им перечить.
В коридоре послышались шаги, и королева вздрогнула. В сознании её словно шевельнулась ядовитая змея, готовая броситься в атаку в любой момент. Губы дрогнули было в улыбке, но Зинерва мгновенно предотвратила это и напустила на себя маску страдания. Она - мать, чей сын был пленником среди жестоких врагов, жаждущих лишь крови невинных. Ей положено плакать и кричать от боли, а не улыбаться, предвкушая скорую победу истинных создателей этого мира. Ради достижения собственных целей Зинерва готова была пожертвовать Виктором. Он был лишь пешкой в руках Безликих. Они не стали бы сохранять ему жизнь после того, как вернулись бы в этот мир. Пускай же несчастный умрёт сейчас, когда ещё не стало слишком поздно.
- Руэл! - воскликнула Зинерва со страданием в голосе. - Руэл, мы должны что-то сделать!
Она бросилась навстречу королю, но он оттолкнул её в сторону рукой. Женщина едва не упала и удержалась на ногах только благодаря тому, что вовремя ухватилась за одну из колонн. Руэл даже не посмотрел в сторону своей жены и взошёл на трон. Лицо мужчины было хмурым, глаза потемнели. Зинерва видела, как скривились его губы в презрительном оскале.
- Скажите советникам, что я жду их в своём зале немедленно! - рявкнул король слугам и закрыл лицо руками. Плечи его тряслись от ненависти, которая буквально кипела в нём. Зинерва понимала, что как жена, она должна утешить его. Но ей не хотелось даже прикасаться к этому мужчине. Он был жалок в её глазах. Мерзкое существо, которому суждено стать вечным рабом Безликих.
"Зачем ему советники? - подумала Зинерва, отходя за одну из каменных колонн тронного зала. - Что ты задумал, Руэл?"
Король поднял взгляд, когда в зал вошли несколько мужчин. Трое из них были почти стариками, их седые бороды колыхались при движении, два других были в том возрасте, когда ребяческий пыл уже проходит, но ума всё равно маловато. Последних Руэл держал в своём совете только благодаря их военным заслугам. Во всём Латаэне нельзя было отыскать воинов лучше, чем эти двое. Оба настолько высокие, что казались великанами по сравнению с обычными людьми, и златоволосые. Лица их не выражали ничего, кроме ледяного спокойствия. Но было в этом что-то хищное. Зинерве они напоминали двух огромных мастиффов, готовых в любой момент сорваться с места и впиться противнику в глотку. Одного из них звали Алексей Матьес, второго - Горан, хотя окружающие предпочитали называть его Медвежатником.
Шестого советника королева откровенно недолюбливала. Он был таким человеком, что мог спокойно врать в глаза собеседнику, льстить, добиваться своего всеми возможными способами. Он был настоящей лисой - даже усмешка его напоминала звериный оскал. Человека этого звали Зенлай Варден. Он был известен, пожалуй, даже за пределами Латаэна в первую очередь благодаря своей хитрости и осторожности. Зенлай с виду был похож на чёрную пантеру, хищную, ловкую, выжидающую удобного момента для нападения. В отличие от Алексея Матьеса и Горана Медвежатника этот человек никогда не действовал открыто. Он осторожно, шаг за шагом подбирался к своей цели, не выпуская добычу из виду. Если требовалось, в ход пускалась и внешность. Многие женщины Латаэна считали Зенлая красивым. Он был стройным, с прекрасной гладкой кожей без единого шрама или уродливого родимого пятна. У него были тёмные волосы, коротко стриженые спереди и заплетённые в тонкую косичку до лопаток сзади, и яркие зелёные глаза. Иногда казалось, что у него даже взгляд был каким-то лисьим - хитрым и самоуверенным. Те глупые девчушки, что попадались под воздействие его чар, рассказывали ему всё, о чём он спрашивал, выдавая даже самые сокровенные тайны. Руэл нередко хвастался, что у него была собственная Крыса. Зенлай относился к этому скептически - он предпочитал называть себя Лисом, хотя к Ковергам не имел никакого отношения. Варден происходил из рода Песцов, с двумя тёмно-серыми лисичками на белом фоне. Многие называли его князем, хотя действующему правителю Шиама он приходился всего лишь двоюродным племянником.
