До дому было еще далеко, но Шейла не позволила себе потратить деньги на автобус, хотя очень устали ноги. Снова пошел мелкий дождь, моросивший почти весь этот день, ее первый рабочий день на улице. Она не стала открывать зонт — бесполезно, давно промокла насквозь. Платье неприятно облепило тело, подол путался между коленями, с него на туфли стекали струйки воды.

Никогда еще девушка не чувствовала своего одиночества так остро, как сейчас. До сих пор у нее всегда хватало ума и сил, чтобы спокойно, без паники решать все трудные задачки, которые подбрасывала жизнь. Но теперь внутри словно что-то оборвалось. Шейла подняла глаза от мокрого асфальта: вокруг чужие серые дома, недобро уставившиеся на нее пустыми глазницами окон, чужой холодный мир под свинцовым небом и зонты, зонты вместо человеческих лиц…

О господи! Если бы можно было вернуться назад, в тишину и простор родной деревни, в их старый дом, где она родилась и куда бабушка забрала восьмилетнюю Шейлу после автокатастрофы, в которой погибли родители девочки. В памяти всплыло доброе и грустное лицо покойной старушки. Внучка очень любила ее, вместе с мисс Бетси — их экономкой — самоотверженно ухаживала за бабушкой, когда та совсем слегла, просиживала ночи у ее постели, до последней минуты надеясь, что этот единственный родной ей человек выздоровеет. А старая леди, чувствуя близкий конец и ясно понимая, как непросто будет одинокой юной девушке без поддержки родных и почти без денег выстоять в этом мире, изо всех сил старалась вселить в нее мужество:

— Что бы ни случилось, дорогая моя, никогда не отчаивайся. Ты молода, здорова, красива, у тебя хватит сил одолеть любые препятствия. Все сложится хорошо, Шейла, верь мне. А самое главное, не позволяй ни себе самой, ни другим жалеть тебя. Зависть, злоба, непорядочность — все это гадкие дети жалости. Она душу разрушает. А ты верь и жди. Верь, что где-то в мире ходит твоя половинка. И тоже ищет тебя. Молодые люди будут к тебе цепляться, обязательно будут. А ты не отвечай, жди. Береги сердце в чистоте. Судьба милостива к чистым сердцам, она обязательно сделает этот подарок — суженого твоего к тебе приведет.

— Да как же я его узнаю, бабушка? Вдруг перепутаю?

— Узнаешь. Сердце подскажет…

…Как странно. Почему этот разговор вспомнился ей сейчас? Ведь тогда она слушала старушку вполуха, больше из вежливости. Как все молодые, Шейла терпеть не могла проповедей старших, к тому же едва не засыпала от усталости. А оказалось, каждое слово и даже голос бабушки, уже хрипловатый, с долгими паузами, — все застряло где-то внутри. И ведь жила она все последние годы именно так. По крайней мере, до сих пор.

В Лондоне среди сверстников у Шейлы знакомых не было, но в магазине и на улице мужчины часто говорили ей комплименты, пытаясь заигрывать. Она не откликалась. Словно невидимая стена отгораживала девушку, защищала от непрошеных ухажеров, так что даже самые назойливые быстро понимали бессмысленность своих попыток. Она ждала свою половинку, подарок судьбы.

Довольно сильный толчок в плечо вернул Шейлу к действительности. На нее нечаянно налетел вынырнувший из-за угла неопрятный подвыпивший тип. Она испуганно поспешила прочь.

— Эй, спящая красавица, проснись, а то нос разобьешь, — развязно крикнул гуляка ей вслед. И этот пустяковый эпизод, на который она раньше просто не обратила бы внимания, сейчас оказался каплей, переполнившей чашу. Впервые за последние годы в глазах Шейлы появились слезы. Какое-то время она еще пыталась удержать их, но не смогла. Да и зачем? Никто не увидит ее плачущей сейчас, когда дождь мгновенно слизывает со щек соленые капли.

Ну почему все так плохо обернулось? — думала Шейла. Зачем в ее жизнь влез тот надменный, самоуверенный покупатель роз? Из-за него и его злющей невесты она и потеряла место в магазине, где чувствовала себя спокойно. Из-за него вынуждена теперь хвататься за любую работу, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

— Ненавижу! — прошептала девушка. — Тоже мне, подарок судьбы.

Ее слезы кончились и унесли с собой почти всю боль и обиду. Даже усталость поутихла, когда Шейла добрела наконец до дома, где вместе с Бетси уже почти пять лет снимала квартиру в полуподвальном этаже.

Их переезд в Лондон был вынужденным. После смерти бабушки выяснилось, что дом ее давно заложен, а в наследство внучке достались лишь долги, на выплату которых и ушли все сбережения. Надо было как-то устраиваться, зарабатывать средства на жизнь.

Давняя приятельница бабушки предложила Шейле помочь с работой в Лондоне, устроить ее в цветочный магазин. И они с верной Бетси, решившей не бросать «свою девочку», приняли это предложение. Тогда будущее не представлялось Шейле мрачным. Наоборот: казалось, весь огромный мир, полный прекрасных возможностей, лежит у ее маленьких красивых ножек. Они с Бетси быстро собрали вещи и, навсегда покинув теперь уже чужой дом, отправились искать счастья в большом городе.

Все сложилось удачно. В первый же день нашли и сняли квартиру. И работа Шейле понравилась. Она любила цветы, с удовольствием возилась с ними. Хозяйка магазина была к ней добра, поскольку обнаружила у новой работницы не часто встречающийся дар — тонкое художественное чутье. Букеты, цветочные композиции, которые составляла девушка, отличала особая изысканность и красота. Популярность маленького цветочного магазинчика заметно возросла. Конечно же, внешняя привлекательность и обаяние Шейлы тоже играли в этом не последнюю роль.

Все в ее жизни шло размеренно и спокойно до того теплого весеннего дня. Тогда, уже к вечеру, миссис Рой ушла по делам, оставив девушку в магазине одну. Покупателей не было, и Шейла, воспользовавшись затишьем, составляла заказанную цветочную композицию. Бутон розы, незабудки и ландыши, красиво собранные в миниатюрный букетик, предназначались самой маленькой из подружек невесты. Букет был последним из шести, которые юная продавщица должна была сегодня сделать. Она уже стягивала тонкие стебельки бледно-розовой лентой, когда звякнул колокольчик, дверь магазина резко распахнулась, и вошел высокий молодой мужчина, изысканно одетый. Явная досада омрачала его красивое строгое лицо. Он осмотрел небольшое помещение, плотно заставленное растениями, и лаконично сказал:

— Я хочу послать две дюжины роз даме.

— Вам каких? Красных?

— Нет-нет. Лучше желтых. Или розовых. Впрочем, это не имеет значения.

Незнакомец посмотрел на девушку. Она была так хороша, что он невольно задержал взгляд дольше, чем того требовали приличия, любуясь стройной фигурой, волнистыми темно-каштановыми волосами и большими серыми очень выразительными глазами.

— Как вас зовут?

Она такого вопроса никак не ожидала и, привычно приготовившись к защите, холодно сказала:

— Меня зовут Шейла Колдуэлл. А вас?

Он усмехнулся.

— Цветы пошлите по этому адресу. — И протянул ей визитку. — Сколько я вам должен?

— Пятнадцать фунтов и два — за доставку. Цветы доставить этим вечером или завтра утром?

— Сегодня вечером, до шести. Могу ли я быть уверен, что они свежие?

Девушка обиженно посмотрела на него.

— В нашем магазине цветы всегда свежие. Если вы сомневаетесь, можете пойти куда-нибудь в другое место.

— Дорогая! У вас сегодня был неудачный день? — Он сказал это вежливо, но тоном, который задел ее.

— До вашего прихода я была в прекрасном настроении, — отрезала Шейла.

Слава богу, что миссис Рой не было при этой сцене. Хозяйка отчитала бы ее. И правильно. Чтобы как-то сгладить свою резкость, Шейла протянула покупателю конверт с карточкой:

— Вы не хотите что-нибудь написать вашей даме? — Тон ее был уже почти спокойным.

Мужчина молча взял карточку, быстро черкнул несколько строк, расплатился и, не попрощавшись, вышел. Она подождала, пока за ним закроется дверь, и, не сдержав любопытства, открыла конверт. Цветы предназначались мисс Маргарет Диггинс вместе с извинениями за какой-то проступок. За какой — Шейла не поняла, почерк был весьма неразборчив. Да, если с этой дамой он вел себя так же, как здесь, в магазине, то какая-нибудь драгоценная безделушка в качестве извинения была бы более кстати. Он наверняка мог бы позволить себе такую трату, размышляла Шейла.