Возвращаясь обратно в Англию через Францию, художник проводит месяц в Париже. Обосновавшись с 1753 года в Лондоне, Рейнольдс становится самым известным портретистом британской столицы. Решающую роль в развитии его творческой карьеры сыграл портрет самого Кеппела (1753–1754), в котором адмирал представлен в позе Аполлона Бельведерского. Портрет получил большую известность, последовали многочисленные заказы. В некоторые периоды Рейндольс писал до сотни портретов в год. Это не могло не сказаться на качестве известной части его работ. Однако многие его портреты свидетельствуют о высоком художественном даровании мастера.

В шестидесятые годы в творчестве Рейнольдса сказываются уроки, полученные у великих мастеров XVI и XVII веков. Живопись его становится более полнокровной. В одних портретах его воцаряются свобода и непринужденность (портреты писателя Стерна, 1760, и Нелли О'Брайен, около 1762); в других полотнах он создает величавые портреты-аллегории.

Примерами ранних портретов в «большом статуарном стиле», как определял его сам Рейнольдс, могут послужить портрет герцогини Гамильтон-Арджилл в виде Венеры, изображенной в полный рост в античных одеждах, среди драпировок и колонн (1760), и «Гаррик между музами трагедии и комедии» (1760–1761). Торжественный антураж призван показать в тех, кого изображает художник, вдохновенных служителей прекрасного, но при всей условности этих портретов в них нет холодности и застылости.

Одним из лучших портретов этого времени, безусловно, является «Портрет Нелли О'Брайен» (1760–1762). Фигура молодой женщины занимает почти всю плоскость холста. Яркие лучи солнца, проникая сквозь листву, ложатся бликами на ее платье, на маленькую собачку, которую она держит на коленях. Привлекает спокойный пристальный взгляд красивого нежного лица, верхнюю часть которого покрывает мягкая прозрачная тень от шляпы.

В 1768 году Рейнольдс единогласно избирается президентом Королевской Академии и занимает этот пост до конца своих дней. Он – первый живописец короля, председатель клуба писателей, блестящий оратор. На его парадных обедах и в его мастерской собирается весь цвет лондонского общества – военные и политические деятели, ученые, писатели, актеры, знаменитые красавицы. Каждые два года на торжественном акте Академии Рейнольдс держал речь, посвященную различным проблемам теории и практики искусства. Мысль о том, что, как ни необходимо для художника формировать свое творчество на глубоком и основательном изучении старых мастеров, важнейшим для него является сохранение творческой самостоятельности, особенно важна для Рейнольдса.

9 июля 1774 года Рейнольдс получил звание доктора юридических наук в Оксфордском университете и в том же году пишет автопортрет в костюме ученого. В таком же манто и похожей позе художник изображает себя годом позже на картине, специально выполненной для флорентийской галереи. Рейнольдс держит в руке свиток с рисунками «божественного Микеланджело». Именно к «величественной манере», к образу колоссальных фигур Сикстинской капеллы апеллирует автопортрет. Это полотно получило широкое признание и неоднократно копировалось.

Две линии сохраняются в портретном творчестве Рейнольдса в пору его расцвета – семидесятые–восьмидесятые годы. С одной стороны, портреты, лишенные какой-либо условности, с другой – портреты «большого статуарного стиля». Лучшие произведения художника стоят ближе то к первым, то ко вторым. Но всегда это образы людей, действующих в состоянии высокого душевного подъема, когда их лучшие качества проявляются особенно ярко. Таковы, например, портреты друзей художника, филолога доктора Сэмюэля Дягонсона (1772), архитектора Чемберса (начало 1780-х годов), адмирала Кеппела (1780), полковников Сент-Леже (1778) и Тарлитона (около 1782).

«В этих портретах нет аллегоризма, – пишет М.А. Орлова. – Мы видим реально возможные ситуации, индивидуальные характеры, лица порой привлекательные, порой совсем некрасивые; но в каждое из этих полотен вошла героическая мелодия служения высокому призванию, в каждом из этих образов есть энергия и вдохновение.

На портретах Рейнолдса неоднократно появляются люди новых, буржуазных профессий, часто в домашнем быту, за работой или книгой, в кругу семьи, в общении с детьми, в простом темном сукне вместо бархата и шелка. Однако художник придает им не буржуазный, а аристократический облик.

Портрет актрисы Робинсон совершенно новый вид портрета – с настроением, портрет-излияние, воплощен он в традиционную аристократическую репрезентативную форму».

«С середины 1770-х годов начинается наиболее плодотворный период творчества Рейнолдса, – пишет Бродский. – К нему относится величественный портрет знаменитой актрисы "Сара Сиддонс в образе Музы трагедии" (1783–1784) с аллегорическими фигурами и построением, напоминающим сивилл Микеланджело, столь любимого Рейнолдсом. "Портрет адмирала лорда Хитфилда" (1787–1788) с наибольшей силой представляет реалистическую сторону творчества Рейнолдса. Адмирал изображен на укреплениях Гибралтара, обороной которого он успешно руководил. Он крепко сжимает в руках ключ от ворот крепости. Очень правдиво написано художником грубое лицо с маленькими пронзительными серыми глазами, тяжелым красным носом и квадратным британским подбородком, с кожей, обожженной солнцем и обветренной бурями мировых океанов.

В этот же период созданы некоторые из лучших женских и детских образов Рейнолдса. В них есть известный оттенок сентиментальности, характерный для культуры конца XVIII столетия. Рейнолдс прекрасно передает обаяние здорового, счастливого детства. Таковы, с их изящным рисунком и светлой, сочной живописью, портреты "Миссис Хор с ребенком" и "Возраст невинности" (1788)».

Кроме портретов Рейнольдс писал мифологические и аллегорические картины («Смерть Дидоны», «Кимон и Ифигения»). В 1786–1788 годах по заказу Екатерины II он создал большую картину «Младенец Геракл, удушающий змей». Картина, прославляющая победы России, – одна из лучших в этом жанре. В 1788–1789 годах художник пишет для князя Потемкина картину, прославляющую великодушие полководца, изобразив Сципиона Африканского, который возвращает дочь побежденного царя ее жениху.

Европейской известности художника способствовали также его поездки на континент. В 1768 году Рейнольдс вновь побывал в Париже, в 1781 году съездил в Нидерланды и Германию, а в 1783 году – во Фландрию (Антверпен и Брюссель).

В 1784 году Рейнольдс назначается придворным живописцем короля Георга III. В 1782 году появляются первые признаки болезни, которая лишь ненадолго прерывает его работу. Однако в 1789 году положение резко ухудшается, Рейнольдс слепнет на один глаз. После этого он оставляет живопись. 23 февраля 1792 года Рейнольдс умирает.

(1727–1788)

Джон Констебль так охарактеризовал творчество Гейнсборо:

«Ему не было дела до подробностей, целью его было передать чувство прекрасного, и он этого полностью достиг».

Герои английского художника – люди утонченной души, любящие помечтать в уединении, на лоне природы, в кругу близких. Они близки героям литературы английского сентиментализма конца восемнадцатого столетия.

Метод работы мастера был весьма своеобразен. Фарингтон пишет о том, что Гейнсборо был «непостоянен в своем прилежании, иногда он совсем не работал три или четыре недели, а затем целый месяц усердно трудился, часто дивясь ровному прилежанию Рейнолдса».

Томаса Гейнсборо крестили 14 мая 1727 года в селении Садбери (Суффолк, Восточная Англия) – точная дата рождения его неизвестна. Томас был младшим девятым сыном обедневшего торговца сукном Джона Гейнсборо и его жены Сюзанны.

«Гейнсборо, подобно другим великим поэтам, был прирожденным живописцем, – пишет Тикнесс. – Так, он рассказывал мне, что в детстве, когда еще и не помышлял стать художником, на несколько миль в округе не было такой живописной группы деревьев, или даже одинокого прекрасного дерева, или зеленой изгороди, оврага, скалы, придорожного столба на повороте тропинки, которые не запечатлелись бы в его воображении настолько, чтобы он не мог зарисовать их со всей точностью наизусть».