Совершенно неосновательно предполагая, что на Камчатке хлебопашество невозможно из-за плохого климата, ■ Паллас предлагал выстроить селение на Сахалине, «Остров Сахалин, при устье реки Амура, непременно должен иметь , пристани: на нем растет круглый дубовый и других пород У лес, способный к строению; он изобилует всякою дичью; земля там плодородна, и тем предпочтительнее можно избрать его для такого намерения, что он будет нам клюнем к Амуру»1.
В этом письме Паллас советовал также организовать поселение на острове У рупе. «Остров У рул, например, считая'*" до Камчатки осьмнадцатый, имеет около двухсот верст длины, двадцать в поперешнике, весьма горист, с прекрасными по берегам долинами». И далее: «На тамошних * горах находится довольно лесу березоваго, ольховаго, рябнноваго, ивоваго и два или три крепкого дерева, сходного с Японским»1,
По современным описаниям19 20 остров Уруп простирается в длину всего лишь на 117 км2, Повидимому, Паллас путает его с Итурупом. Очевидно он пользовался картой Шестакова3, на которой остров Итуруп помещен севернее Урупа, или работой Миллера4, который Итуруп считает двенадцатым, а Уруп тринадцатым островом,
Итуруп—самый богатый и самый большой остров во всем архипелаге. Длина его разными авторами указывается различно. Л. С, Берг считает длину равной 211 км, а А. И. Соловьев5—203 км. Эти цифры близки к данным Палласа об острове Урупе.
Начальником снаряжающейся экспедиции был назначен капитан 1-го ранга Григорий Иванович Муловский, молодой (ему было тогда 29 лет), отлично образованный моряк.
Все подготовительные работы были проведены полностью: для участия в экспедиции были приглашены натуралист и астроном, врач и четыре художника; были приобретены карты, астрономические и физические инструменты, подобраны противоцынготные лекарства, заготовлена провизия на три года плавания, а также теплая и холодная одежда и т, д
В Охотске и на Камчатке велась подготовка к встрече этой экспедиции.
Предполагалось кораблям пройти мимо мыса Доброй Надежды и далее Зондским проливом или вдоль берегов Новой Голландии (Австралии) проникнуть в Тихий океан. Здесь им предписывалось разделиться. Один отряд,
под командой Муловского, должен был следовать к Северной Америке для исследования ее берегов, Алеутских островов и изучения гидрографии Тихого океана. Другому отряду предписывалось обследовать Курильские острова, обойти большой остров «Сагалин-аига-гата» (Сахалин)1 и осмотреть устье реки Амура21 22.
С тех лор, как Сахалин стал известен в России, его всегда считали островом, и в 1786 г. капитану Муловскому предлагалось обойти вокруг острова.
Экспедиции Муловского предлагалось также собрать достоверные сведения о Японии, «а наипаче о северной ее части и лежащих близ ея в северную сторону больших островов, как без сомнения, мнимую землю Езо представляют»23.
К осени 1787 г. все суда были готовы к плаванию и оставалось только поднять паруса, но плаванию этому не суждено было совершиться. Началась война с турками, а затем со шведами, и экспедиция была отложена24.
В 1789 г. Муловский, который командовал военным судном- «Мстислав», был убит в сражении у острова Эланд.
Как утверждают биографы, Муловский, будучи командиром корабля «Мстислав», неоднократно делился
с подчиненными мыслями о предстоящем кругосветном путешествии, и молодой мичман Иван Федорович Крузенштерн, с жадностью слушая его слова, тогда уже понял важность и пользу такого предприятия1- Он даже заручился согласием Муловского включить его участником этой экспедиции.
Вопрос о первой русской кругосветной экспедиции, вновь встал на очередь дня лишь к началу XIX в.
ПРОЕКТ ПЕРВОГО РУССКОГО КРУГОСВЕТНОГО ПЛАВАНИЯ
И, Ф. КРУЗЕНШТЕРНА
Иван Федорович Крузенштерн родился 8 ноября251770 г. в отцовском имении Гонгунд (Гаггуд), в Эстлян-дии, недалеко от г. Ревеля,- в семье небогатых дворян, ведущих свой род от Филиппа Крузенштерны (1598— 1676)26 27 28 29 30 31 32.
Иван Федорович был младшим из шести братьев и сестер. До двенадцати лет он учился дома, а затем три года (с 1782 г. по 1785 г.) вместе с тремя братьями посещал в Ревеле Вышгородскую церковно приходскую школу.
По совету приехавшего к Крузенштерна друга их семьи, пятнадцатилетнего юношу в январе 1785 г. отдали учиться в Морской кадетский корпус, который находился в Кронштадте.
Морской кадетский корпус существовал уже более 80 лет и его справедливо называли «колыбелью русского флота».
Еще в 1701 г. в Москве Петром I была учреждена школа «Математических и навигацких, то-есть мореходных хитростно наук учению». Быстрый рост русского военно-морского флота и острая нужда в отечественных кадрах побудили Петра I открыть в 1715 г. в Петербурге Морскую академию, куда были переведены старшие классы «Навигацкой» школы.
Морская академия выпустила несколько сот морских офицеров, гидрографов и геодезистов. Среди них были: Чириков, Малыгин, Гвоздев, Челюскин, Креницин, Хметевский, Нагаев и многие другие, ставшие впоследствии выдающимися моряками. По уровню теоретических знаний и практической подготовки офицеры, оканчивавшие академию, стояли значительно выше иностранных моряков, находившихся на русской службе.
В 1752 г. Морская академия и «Навигацкая» школа были объединены в Морской шляхетский кадетский корпус, во главе которого поставили А. И. Нагаева.
В 1771 г. во время большого пожара сгорело петербургское здание, и Морской корпус перевели в Крон штадт. Директором в это время был Иван Логинович Голенищев-Кутузов, один из первых питомцев Морской академии.
Шестилетняя программа обучения в корпусе делилась на два курса: кадетский и гардемаринский, каждый по три года. Воспитанники обучались на трудах русских ученых— А. И. Нагаева, С. И. Мордвинова, Н. Г. Курганова и получали обширные для того времени теоретические познания. Среди преподавателей корпуса были передовые люди, современники великого Ломоносова. Они передавали воспитанникам прогрессивные идеи о развитии русского флота, воспитывали их на лучших традициях русских моряков, на подвигах героев Гангута, Гренгама и Чесмьг.
В этой детской военной школе екатерининских времен, наряду с хорошими традициями, процветали жестокие и грубые нравы: брань, телесные наказания, тупая муштра. Само помещение было мало благоустроенным. Крузенштерн рассказывал впоследствии своему будущему биографу Ф. Ф. Веселаго, как ему, чтобы не мерзнуть, в спальне
приходилось затыкать подушками стекла и в числе других отправляться по ночам через забор, в ближайшие склады за дровами для топки печей33.
27 мая 1787 г. Крузенштерн окончил общий кадетский курс и был произведен в гардемарины. В том же 1787 г. он впервые ходил в учебное плавание по Балтийскому морю на фрегате «Мстиславец», во время которого сблизился с Юрием Лисянским.
Наступил 1788 г., который стал памятной датой в жизни девятнадцатилетнего Крузенштерн.
Русский флот в это время вел операции против турок в Черном море, и шведский король Густав III решил, что наступило наиболее удобное время для нападения на Россию. Он хвастливо заявил, что истребит все русские памятники, кроме памятника Петру I, на котором напишет свое имя.
Против шведов был мобилизован весь Балтийский флот. Сказался недостаток в офицерах, и тогда последовал указ о выпуске из корпуса офицерами всех гардемаринов, даже не окончивших курса, если только они хоть один раз были в море. Крузенштерн принадлежал к числу последних. Итак, годом раньше срока, в мае 1788 г., он был выпущен за мичмана и получил разрешение носить офицерскую форму, хотя не был офицером и поэтому носил саблю без темляка.
Крузенштерн был определен в эскадру адмирала С. К. Грейга на линейный корабль «Мстислав» под команду образованного моряка, капитан-бригадира Г. И. Муловского.
