С. О. Макаров в Тихом океане, вблизи экватора, между 105° и 120° з. д., также отметил существование области холодной воды, которая на 3°—4° холоднее окружающей246 247. Точного объяснения существования этой области пока еще нет. По видимому, понижение температуры происходит здесь от поступления снизу глубинной, более холодной воды вследствие уноса поверхностной теплой пассатным течением, причем главную роль играет противоположное направление отклоняющей силы вращения земли по обе стороны экватора.
27 мая на 2°10' с. ш. и 146°50' з. д. в море заметили большую ветку с зелеными листьями, на которой была масса мелких тропических птиц и одна большая черная. Моряки думали, что поблизости есть неизвестный остров.
7 июня Крузенштерн и Лисянский первые из русских моряков увидели остров Овиги (по Крузенштерну Овайги), или Гавайи,—самый крупный из группы Гавайских (Сандвичевых) островов, где рассчитывали запастись свежей провизией. Чтобы не терять времени, не встали на якорь, а пошли вдоль берега, надеясь, что местные жители, увидев их, подвезут продовольствие.
Когда корабли приблизились к острову, навстречу им вышла лодка с островитянами, но в ней, кроме плодов и маленького поросенка, ничего не было. Все это приобрели за высокую цену, так как кроме сукна островитяне ничего не хотели брать. 8 июня была сделана еще одна безуспешная попытка купить провизию, после чего Крузенштерн, не останавливаясь, направил свой путь к Камчатке.
10 июня в шесть часов вечера после троекратного «ура» корабли разлучились. Лисянскому не было необходимости спешить, и он имел возможность запастись свежей провизией и попутно сделать ряд ценных наблюдений над природой и жителями Гавайских островов.
У острова Гавайи Крузенштерном и Горнером были сверены показания приборов и инструментов с координатами пунктов, определенных астрономическими наблюдениями Кука, Кинга и Ванкувера Результаты поверки показали большую точность хронометров и высокое качество производства астрономических наблюдений, что позволило Крузенштерну шире развернуть эти работы в дальнейшем.
От Гавайских островов «Надежда» пошла на юго-запад. 15 июля на 17° с. ш и 169°30' з. д. появилось множество птиц, летающих у корабля стаями. Предполагали, что находятся вблизи острова или надводной скалы.
С 18 июня переменили курс на северо-западный, чтобы скорее достигнуть Камчатки, так как питались одним соленым мясом и сухарями, изъеденными жучком.
Крузенштерн правильно отмечает, что с удалением от экватора и приближением к тропику температура воздуха повышается: «По довольном отдалении нашем к северу сделался ветер слабее и переменнее и воздух гораздо теплее»248.
22 июня на 178°14' в. д. пересекли тропик Рака. Солнце стояло в зените, термометр показывал 26—27ft С. Было полное безветрие и море спокойно, как зеркало Лангсдорф и Горнер со шлюпки определяли плотность морской воды и распределение глубинных температур.
С 16 апреля по 5 июля Горнер также производил наблюдения над колебаниями барометра между тропиками. Наблюдения производились ежедневно, через каждый час, в течение дня и ночи. Это было первое исследование суточного хода давления на океанах под тропиком.
В то время многие ученые Западной Европы изменения атмосферного давления и вообще все изменения погоды ставили в прямую зависимость от притяжения луны и солнца. Горнер при обработке наблюдений пришел к убеждению, что «расстояние луны от земли не имеет, кажется, никакого значащего влияния; величайшие колебания случались в перигеях, в апогеях и при среднем расстоянии»1. Эта работа для того времени имела большой научный интерес.
На 27° с. ш. установили северную границу северо-восточного пассата. Наступила туманная, пасмурная погода с юго-западными ветрами, рвущими паруса.
3 июля Крузенштерн произвел бесполезную попытку отыскать легендарные острова, богатые золотом и серебром (Рика де Оро, Рика де Плата).
В конце XVI и первой половине XVII столетия среди испанцев и голландцев ходили слухи об этой земле, лежащей к востоку от Японии. На поиски легендарных островов различными странами снаряжались экспедиции вплоть до начала XIX в.
По этому поводу Крузенштерн пишет: «Хотя весьма малую имел я надежду быть счастливее моих предшественников в отыскании сего острова, а особливо при пасмурной бывшей тогда погоде, однако, не взирая на то, почитал обязанностью воспользоваться довольно свежим восточным ветром, дабы испытать, не доставлю ли каких-либо сведений о таком предмете, о котором с давних времен многие географы и мореходцы безуспешно помышляли»2. 249 250
Сильные западные ветры и туманы принудили Крузенштерна оставить свое намерение, хотя между 38° с. ш. и 42° с. ш. встречали признаки близкой земли (черепаху, массу китов, уток и старые стволы деревьев).
11 июля на 49°16' с. ш. и 160° 11' в. д. появились предвестники берега: масса чаек, больших и маленьких буревестников, белых альбатросов и пр. Утром 13 июля мореплаватели увидели Камчатский берег (Шипунский мыс). Огнедышащие горы, покрытые вечным снегом, красивые березовые леса и черные береговые скалы, покрытые тысячами чаек, привлекли взоры мореплавателей. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия, Крузенштерн сделал много астрономических наблюдений, которые позволили уточнить положение важных в географическом отношении пунктов, ставших основанием при создании карты южного берега Камчатки от Шипунского носа до мыса Лопатки, выполненной экипажем «Надежды» по возвращении из Японии,
15 июля в час дня бросили якорь в Петропавловской бухте после тридцатипятидневного плавания от Гавайских островов,
В то время в Петропавловске насчитывалось всего тридцать деревянных домов. Комендант крепости принял «Надежду» за иностранный корабль и приготовился к обороне Когда недоразумение разъяснилось, с крепости загремел пушечный салют из одиннадцати выстрелов, и «Надежда» ответила тем же. Прибытие «Надежды» в Петропавловск представляло большое событие, так как это было первое русское судно, пришедшее из далекой Балтики, Всех охватило праздничное настроение. Устраивались вечера с национальными камчадальскими танцами, изображающими медведей, птиц и собак251. Корабль был оснащен для ремонта. Погруженные в Кронштадте товары и провиант для Камчатки были выгружены на берег. Несмотря на ежедневные дожди и туманы, офицеры и матросы, свободные от службы, каждый день отправлялись на охоту или рыбную ловлю.
За шестинедельную стоянку в Петропавловске «Надежда» была отремонтирована и приготовлена к дальнейшему плаванию в Японию,
12 августа в Петропавловск прибыл губернатор Камчатки генерал-майор Кошелев со своим братом и с отрядом гренадер в шестьдесят человек под командой капитана Федорова*
Путешествие их из Нижне-Камчатска {в то время столица Камчатки) до Петропавловска сопряжено было с большими трудностями, так как пришлось преодолеть расстояние в 700 верст252. При летнем бездорожье большую часть пути плыли по реке Камчатке против течения в долбленых лодках, напомни а еощих корыто*
Путники вынуждены были всю дорогу лежать в лодках, вытянувшись во весь рост, а сменявшиеся в каждом селении камчадалы продвигали се вперед, отталкиваясь шестами.
Следует отметить, что солдаты были доставлены из Нижне-Камчатска по просьбе посланника Резанова, который в письме к губернатору Кошелеву сообщил, что на корабле произошел бунт* Действительно, во время плавания возникли сложные отношения между Резановым, с одной стороны, и командным составом «Надежды», с другой стороны, которые привели к прискорбным столкновениям, едва не погубившим дело всей экспедиции.
С самого начала Крузенштерн был поставлен на своем корабле в двусмысленное положение* Несмотря на то, что корабли принадлежали Российско-Американской компании и, стало быть, были торговыми, их объявили военными, «особливо,—как писал Крузенштерн,—ввиду беспокойного состояния дел в Европе, которая вся вооружена и моря всего света покрыты военными судами и каперами, кои пущаются беспрерывно не токмо на торговые корабли воюющих наций, ной на суда неутральные».
