332

телей для присутствия на переговорах по поводу любой из подобных капитуляций. Однако никакому предложению о сдаче не может быть дано отказа только потому, что будут отсутствовать представители одного из трех союзников…»

Странное это было письмо, не очень доброжелательное, а самое главное, писалось оно чуть ли не в ультимативной форме. Решайте, мол, сами, что вам делать: желаете вы присутствовать или нет, хотите или не хотите, а мы капитуляцию все равно примем при любых условиях. Это было сделано явно не по-союзнически. Тем не менее, несмотря на неуважительное письмо, Генеральный штаб дал свое согласие на участие в переговорах. Но они не состоялись, так как Гитлер, узнав о самочинных действиях Гиммлера, был взбешен и отстранил его от всех дел.

Второй пример. В начале мая преемник Гитлера адмирал Дениц пришел к выводу, что военное положение Германии безнадежно. Поэтому он решил, оказывая сопротивление Красной Армии на Западном фронте, начать капитуляцию по частям немецких войск перед англо-американским командованием.

4 мая главнокомандующий немецкой группировкой войск на северо-западе Германии адмирал Фридебург начал переговоры с главнокомандующим английскими войсками фельдмаршалом Б. Монтгомери о возможной капитуляции немцев «в виде сдачи по частям войсковых соединений». Когда Монтгомери доложил об этом Эйзенхауэру, верховный главнокомандующий заявил, что только безоговорочная капитуляция будет принята. Вместе с тем он указал, что предложение о капитуляции немецких войск в Дании, Голландии, на Фризских островах, Гельголанде и в Шлезвиг-Гольштейне может рассматриваться как тактическая проблема и потому капитуляцию можно принять.

5 мая в Южной Германии командующий 1-й немецкой армией генерал Фертч подписал протокол о капитуляции своих войск перед 6-й группой армии США.

333

Командующий 19-й немецкой армией генерал Бранденбергер 5 мая в Инсбруке подписал протокол о капитуляции и капитулировал. В тот же день последовало обращение немецкого главнокомандующего на юго-западе генерала Лера к английскому фельдмаршалу Александеру с просьбой принять капитуляцию его войск на Балканах, чтобы таким путем, как считал Лер, «спасти Австрию от большевизма». Так проводилась по частям капитуляция немецко-фашистских войск на Западном фронте. На Восточном фронте шли ожесточенные бои за каждый населенный пункт.

Третий пример. «Реймская капитуляция» представляет особый интерес. О ней довольно подробно рассказал генерал И. А. Суслопаров, который, будучи в то время начальником советской военной миссии при штабе союзных войск, являлся ее непосредственным участником, а также частично вспоминает об этом событии маршал Г. К. Жуков в своих мемуарах.

6 мая 1945 г. главнокомандующий союзными войсками генерал Дуайт Эйзенхауэр вызвал в свою резиденцию И. А. Суслопарова и сказал ему, что у него находится гитлеровский генерал Йодль с предложением о капитуляции немецкой армии перед англо-американскими войсками в совместной войне против СССР.

«Ну, что вы на это скажете, господин генерал?» - спросил Д. Эйзенхауэр.

Суслопаров ответил, что существуют обязательства, принятые членами антигитлеровской коалиции относительно безоговорочной капитуляции противника на всех фронтах, в том числе, конечно, и на Восточном.

Д. Эйзенхауэр с ним согласился и сообщил: «Я потребовал от Йодля полной капитуляции Германии и не приму никакой иной. Немцы согласились с этим». «Затем Эйзенхауэр попросил меня, - сказал Суслопаров, - сообщить в Москву текст капитуляции и с ее одобрения от имени Советского Союза подписать его. Подписание назначено на 2 часа 30 минут 7 мая 1945 года в штабе Эйзенхауэра».

334

Генерал Суслопаров быстро пробежал текст акта о военной капитуляции, подписанный Йодлем, который гласил:

. «1. Мы, нижеподписавшиеся, действуя по полномочию германского верховного командования, настоящим осуществляем безоговорочную капитуляцию перед верховным командующим союзными экспедиционными силами и одновременно перед Советским Верховным Главнокомандованием всех наземных, морских и воздушных сил, находящихся в данное время под германским контролем.

2. Германское верховное главнокомандование немедленно отдаст приказ всем германским военным, морским и авиационным властям, находящимся под германским контролем, прекратить активные боевые действия 8 мая в 23 ч. 01 мин. по центральноевропейскому времени и остаться на позициях, занимаемых к этому времени. Ни одно боевое и вспомогательное судно или самолет не должны быть уведены, никакого вреда не должно быть причинено их корпусу, машинам или оборудованию.

3. Германское верховное командование незамедлительно доведет до надлежащих командующих и обеспечит выполнение любых дальнейших приказов, отдаваемых верховным командующим союзными экспедиционными силами и Советским Верховным Главнокомандованием.

4. Этот акт о военной капитуляции не может осуществляться в ущерб любому общему документу о капитуляции, принятому объединенными государствами или от их имени, в отношении Германии и германских вооруженных сил в целом и подлежит замене таким документом.

5. В случае, если германское верховное главнокомандование или какие-либо военные силы, находящиеся под его контролем, не будут действовать в соответствии с этим актом о капитуляции, верховный

335

командующий союзными экспедиционными силами и Советское Верховное Главнокомандование предпримут такие карательные и другие действия, какие сочтут подходящими.

Подписано в Реймсе в 02 ч. 41 мин., мая 7-го дня 1945 г.».

Что оставалось делать Суслопарову? «Времени в обрез. Никогда я не был в такой сложной, дурацкой обстановке. Первое, что я сделал, - это срочно передал телеграмму в Москву, в Генеральный штаб, - говорил начальник советской военной миссии. - Затем несколько раз перечитал текст акта о капитуляции, в нем не нашел никакого злого умысла. А если инструкции из Москвы запоздают - время уже перевалило за полночь в Реймсе? Как быть: подписывать или не подписывать? Я решил подписать документ о капитуляции, если даже из Москвы указания не придут вовремя. Страшно смущало одно - без инструкции и от имени Советского Союза».

Понимая всю ответственность момента, Суслопаров одновременно решил обеспечить возможность для Советского правительства повлиять в случае необходимости на последующий ход событий, сделав примечание к документу. В примечании указать, что данный протокол о военной капитуляции не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного документа о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство. Эйзенхауэр и другие представители с примечанием Суслопарова согласились. «Выход был найден и я успокоился», - сказал в заключение И. А. Суслопаров.

В 2 часа 41 минуту 7 мая 1945 г. в Реймсе был подписан американцами, англичанами и советским генералом И. А. Суслопаровым акт о капитуляции Германии.

Между тем из Москвы, спустя некоторое время, пришла телеграмма: никаких документов не подписывать!… События начали развиваться по иному сценарию.

336

В 03.24 7 мая Д. Эйзенхауэр телеграммой информировал Объединенный штаб о том, что «задача союзных сил выполнена в 2.41 по местному времени 7 мая 1945 г.». Вслед за этим он официально информировал о перемирии Советское Верховное Главнокомандование, спрашивая при этом:

хотят ли советские власти послать представителей не в Реймс, а в другое место для официального подтверждения капитуляции или предпринять что-либо другое;

не желает ли Советское Верховное командование внести какие-либо изменения в условия капитуляции Германии.