2. Язык договора не проводит четкой разграничительной линии между разработкой и созданием; по этому вопросу стороны не выработали согласованного заявления. Понимание вопроса Соединенными Штатами отражено в следующем заявлении, переданном для протокола после показаний в сенате США посла Дж. Смита:

История переговоров по ОСВ четко говорит в пользу следующей интерпретации. Обязательство не создавать такие системы, приспособления или боеголовки применимо только к стадии, следующей за лабораторными работами и испытаниями. Содержащееся в До-

527

говоре по ПРО запрещение создания относится к части процесса, когда проводятся полевые испытания прототипа или экспериментальной модели. Обеими сторонами понималось, что запрещение «создания» применяется, когда объект переходит от стадии создания и испытаний в лаборатории к стадии полевых испытаний, где бы они ни проводились. Тот факт, что ранние стации процесса создания, такие, как испытания в лабораторных условиях, создадут проблемы для контроля национальными техническими средствами, является важным соображением при формулировке данного определения. Обмен мнениями с советской делегацией показал, что это определение является также советским определением термина «создание».

Шесть бывших министров обороны США, занимавшие посты с 1961 по 1981 г., выступили против расширительного толкования Договора по ПРО. В письме президенту Р. Рейгану и в конгресс (март 1987 г.) Р. Макнамара, К. Клиффорд, М. Лэйрд, Э. Ричардсон, Дж. Шлессинджер и Г. Браун подчеркнули, что США должны придерживаться традиционной интерпретации договора, запрещающей разработку и испытание противоракетной обороны на самолетах, кораблях или в космосе.

Госсекретарь С. Вэнс при ратификации договора в сенате заявил: «Я всегда верил и продолжаю верить в узкую интерпретацию этого договора. Таким мы представляли его в конгресс, когда он ратифицировал Договор по ПРО, и я считаю, что это правильная интерпретация».

Доклад сенатора С. Нанна конгрессу США, подготовленный на основании анализа материалов переговоров ОСВ-1, показывает неправомерность расширительного толкования Договора по ПРО, выдвигаемого администрацией Рейгана. Сейчас США, продвигая СОИ, не скрывают своих намерений выйти за те ограничения договора, которые были совместно выработаны СССР и США к 1972 г. «Для этого, - отмечает

528

С. Нанн, - администрации и понадобилось расширительное толкование».

Сенатор С. Нанн пришел к твердому убеждению, что договор был ратифицирован именно на основе узкого (традиционного) толкования. В докладе С. Нанна говорится: «На основании тщательного изучения хода переговоров, статей соглашения, процесса его ратификации и поведения сторон я пришел к следующему твердому заключению: администрация Никсона недвусмысленно заявила сенату во время ратификации, что договор запрещает разработку и испытания мобильных систем и систем ПРО космического базирования с использованием «экзотической» технологии. Именно так в свое время понял и утвердил договор сенат».

Сенаторы, включая Г. Джексона, Б. Голдуотера, Дж. Спаркмана, Дж. Бакли и других, в 1972 г. ясно понимали, что договор запрещает создание и испытания систем ПРО космического базирования, основанных не только на существовавшей тогда технологии, но и на новой, которая могла появиться в будущем. Об этом, как пишет С. Нанн, свидетельствуют стенограммы дебатов в сенате по вопросу о последствиях для США подписания Договора по ПРО.

После появления программы «звездных войн» администрация США вытащила на свет божий широкое толкование Договора по ПРО для того, чтобы найти лазейки для обоснования испытаний и развертывания элементов СОИ в космосе. Короче говоря, дать «зеленый свет» Пентагону выйти с оружием в космос.

Как администрация США объясняла в то время широкое толкование? Ссылаясь на согласованное заявление «Д» к Договору по ПРО, она утверждала, что «США имеют все юридические и моральные права на осуществление программы СОИ в полном соответствии с договором по ПРО».

Однако такое утверждение администрации США далеко от истины. Судите сами: можно ли говорить о ка-

529

ких- то юридических правах на испытания и развертывание элементов СОИ в космосе, если статья I договора запрещает развертывать систему ПРО территории страны и создавать основу для такой обороны. Статья V договора запрещает создавать, испытывать и развертывать системы или компоненты ПРО космического базирования, независимо от вида технологий, на которых они основаны. Нарушается и статья IX, запрещающая размещать системы ПРО или их компоненты вне своей национальной территории, поскольку космос не является национальной территорией. Иными словами, деятельность США, направленная на вывод компонентов ПРО в космос, была нацелена против основных положений Договора по ПРО.

Ссылки деятелей Вашингтона на согласованное заявление «Д» к договору бьют мимо цели. Все положения Договора по ПРО составляют единое целое и ориентированы на обеспечение выполнения главного обязательства по статье I. Согласованное заявление «Д» является неотъемлемой частью Договора по ПРО и не может противопоставляться другим положениям договора, в частности его статье V, запрещающей создавать, испытывать и развертывать системы и компоненты ПРО космического базирования. Этим заявлением «Д» допускается возможность создания и испытания средств ПРО, основанных на иных физических принципах, чем те, которые существовали на момент подписания договора, однако применительно только к разрешенным для каждой стороны статьей III договора ограниченным районам ПРО (радиусом 150 км) и лишь к размещению там стационарных наземных систем. Таким образом, никаких юридических и моральных прав на осуществление испытаний и развертывания элементов СОИ в космосе у США не было.

В подходе Белого дома к Договору по ПРО имелось фундаментальное противоречие: на словах говорилось, что США за его соблюдение, на деле же они вели линию

530

на его подрыв, а в конечном итоге - на ликвидацию этого важнейшего документа. И не случайно тогда в США начались маневры вокруг Договора по ПРО: появились разного рода толкования, даже предложение о замене его каким-то новым договором, в рамки которого втискивалась бы программа СОИ и который предусматривал бы развертывание ПРО космического базирования. Спрашивается, если СОИ, по мнению Вашингтона, соответствует Договору по ПРО, то зачем же в Рейкьявике президент США предлагал одновременно с сокращением стратегических наступательных вооружений подписать новый договор, который заменял бы существующий бессрочный Договор по ПРО? Именно в ответе на этот вопрос раскрывается суть подхода США к проблеме.

СССР всегда рассматривал Договор по ПРО в качестве фундаментальной основы обеспечения стабильного стратегического взаимоотношения между сторонами, твердо и последовательно выступая за укрепление режима, созданного договором. США выражают только на словах свою озабоченность судьбой этого документа, на деле они вели линию на его ликвидацию.

Они сознательно пытались исказить содержание договора, придать его положениям желательную для них произвольную трактовку. Они игнорировали ключевую посылку договора, заключающуюся в том, что только отказ от развертывания территориальной системы ПРО создает условия для сокращения стратегических наступательных вооружений. Они отказывались от совместных поисков договоренностей о недопущении выхода оружия в космос. Видимо, в Вашингтоне брали верх милитаристский угар и мираж обретения военного превосходства над СССР через космос.

Программа СОИ, если бы она вышла из стен лабораторий и полигонов, наверняка разрушила бы Договор по ПРО, лишив его смысла, разрушив механизм сдерживания процесса гонки ядерных вооружений.