Агент:

- Чтобы перенести потерю ближнего без вреда для себя, человеку нужна реабилитация, комплекс медицинских и психологических мер. Прочитав вашу характеристику, составленную беспристрастным источником, я установил, что вы работу любите больше, чем безделье.

Фернок:

- А как вам мои выходки? О них что, не прочли?

Агент:

- Ничего… Скинем на издержки темперамента. Вы человек взрослый, с оригинальным, но правильным мировоззрением, умный, не единожды участвовавший в спецоперациях. То, что нужно не прошедшей время группе борцов за справедливость!

- Неплохо бы…

- А я про что?

Их диалог затянулся…

- Не очень ли это жестоко, друг? Такое вытворять…

- Жестоко? А ты вспомни, как надо мной издевались супруга с дочерью. Это, по-твоему, ерунда?

- Признаю! И что теперь, всех убивать?

- А почему бы и нет? Да и с каких пор тебя стала тревожить мораль? Ты же никогда о ней особо не задумывался, всю жизнь пекся только о деньгах!

Дамир дотошно следил за распорядком дня миссис Миллер уже несколько недель, все ее действия записывал в блокнот, потому что для памяти требовалось место.

Каждый понедельник посещает фитнес в утреннее время,

во вторник ходит с подружкой в кино,

среда – день покупок и шопинга,

четверг – домашний этап недели, посиделки с сынком,

пятница – стол, гости.

выходные – по-разному.

Даже сидя в собственном автомобиле, злоумышленник носил капюшон, тем самым уменьшая радиус обнаружения, оставаясь максимально незаметным для ничего не подозревающей Кайлен.

Похороны Мэлори показали в прямом эфире. Редко включающий “ящик”, Стивен Хокинг узнал о трагедии и понял – это томительное ожидание длиною в вечность, воцарившееся в его доме, не имеющее конца, только начало, которое могло бы быть куда светлее. А так оно под стать беспросветным локонам Мэлори, тоже черное…

Чем же все последние годы, месяцы, недели, часы, минуты и мгновенья был преисполнен музыкант? Тоской, неразбавленной, в чистом виде, как горький-прегорький шоколад, от одной капли которого хочется выпить что-нибудь мегаосвежающее.

Музыкант ненасытно упивался высокодраматичными сценами собственного угасания, не смотря на себя со стороны. Не анализируя поведение, а наслаждаясь самостраданием, “тренируя в себе героизм”.

Фернок, у которого снова появились кое-какие вопросы, касающиеся Мэлори, наведался к Хокингу поздно вечером, после похорон. Не выпуская из памяти депрессивную замкнутость евнуха, помня его выражающую отчуждение убитость, он все равно не мог по-другому.

Нашел тело и похоронил, теперь дело за малым – убедиться, что всплывшие подозрения порождены заведомо глупым желанием и сказать “прости”.

- Стивен! – с самой первой секунды нахождения в частном коттедже экс-копа донимало ощущение, по остроте сравнимое с саспенсом, - Выйди поговорить, у меня есть кое-что, что может вернуть тебе надежду! Тебе и мне! – подозрительная неотзывчивость хозяина подкормила состояние тревожного ожидания, - Нам обоим! – не дождавшись ответа, Фернок быстрым шагом поднялся по лестнице, а, добравшись до второго этажа, недобро уставился на приоткрытую солидную дверь.

Тихо передвигаясь, почти что крадясь, экс-полицейский ухватился за золотую ручку двери и осторожно заглянул внутрь комнаты.

- Стивен, ты же мужчина, довольно прятаться - увиденное вмиг перечеркнуло воспалившееся желание расспросить, отменив возможность беседы: наевшись таблеток, парень лежал в роскошной кровати. Прижимая подушку ослабевшими руками, испуская последние вздохи…

Фернок подбежал к апатичному суициднику:

- Стивен, дыши! – начал хлестать его по обеим щекам, подносить к побледневшему рту графин с минеральной водой, хватать за острый подбородок, - Дыши, слышишь? – но все эти действа, напоминающие одну большую попытку повторить поступки малоизвестных киногероев в экстренных случаях, оказались бесполезными из-за уже начавшегося губительного процесса, из-за действия недопустимо скомбинированных препаратов, - Ты должен жить! – и процесс этот был необратим…

- Ты должен… - Фернок не сдержал добряка внутри себя и заплакал.

Коттедж в последние полгода часто трансформировался изнутри, превращаясь в персональный кошмар Стивена Хокинга - становясь суровой планетой одновременно со средневековыми идеалами и футуристической стилистикой, не позволяющей плененному музыканту смыться, он вытягивал из него то последнее, что подогревало тягу к жизни.

Эти умные иллюзии, разыгравшиеся непослушные глюки – несознательная выдумка евнуха, частично вышедшая из-под контроля, чтобы после самоубийства душу не приговорили к аду.

“Потеряв” беднягу, экс-полицейский нетерпеливо раскрыл оставленный им на столе конверт, в котором скучала предсмертная записка. Он внимательно прочел ее:

Весь день я играл на нервах матери , разговаривая с ней по телефону , спрашивая - будет ли у меня интимная жизнь . Весь день мне отвечали одно и то же – это неважно . Весь день спрашивал себя - почему мне не могут ответить прямо . Весь день себе отвечал – потому что жалеют .

Как же тяжело быть мужчиной и при этом чувствовать себя чем-то неопределенным.

Прочитав, Фернок с возмущением поглядел на лежачего (на умершего) и ругнулся:

- Придурок…

Экс-полицейский не мог не помочь бывшему (теперь уже во всех смыслах) парню Мэлори, мало-мальски убравшись на первом этаже его “замка”, избавившись от отпечатков пальцев (Эсмонду не хотелось, чтобы полиция прознала о его визитах), большинство которых было оставлено в комнате Стивена.

По завершению ряда незатейливых задачек Фернок отыскал телефон плохо кончившего “гения” музыки, нашел в списке контактов mother (мама) и отправил SMS с текстом: Я собираюсь на тот свет, прощай.

Этот несколько циничный поступок был необходим, чтобы мать покончившего с собой, получив столь печальное сообщение, приехала и позаботилась о своем сыне, чтобы тело долго не лежало…

Через неделю.

Попрощавшегося с ветерком кладбище цепляло, притягивало, как магнитом… раз он снова там стоял. Но, правда, сейчас уже с немного другим настроением, изменившимся в лучшую сторону.

Эсмонд Фернок, как никогда раньше, был доволен проделанной работой нового знакомого, щедро предложившего ему ценную помощь. Не так давно

экс-комиссар поставил перед агентом Клайтоном условие: члены спецслужбы делают все возможное, чтобы Мэлори похоронили не с родителями, а рядом с Джиллиан. То же он попросил и для себя - чтобы при случае смерти его погребли рядом с ними.