Гарибонд надеялся, что так оно и есть. В конце концов, именно этого он и хотел. Для него самого жизнь превратилась только в постоянную борьбу за выживание, в стремление протянуть еще один день. Единственной радостью были теперь лишь очень редкие улыбки Брансена. Гарибонд не хотел многого – всего лишь избавиться от постоянной боли. Он никогда не стремился к обладанию драгоценными камнями или золотом, а любому роскошному пиру предпочитал приготовленную своими руками похлебку. И он не хотел другой компании, кроме общества Брансена.

Придя к такому выводу, Гарибонд фыркнул и снова посмотрел на шипящую от дождя поверхность озера. Может ли в его жизни теперь произойти нечто такое, из-за чего ему захотелось бы продолжать цепляться за этот мир? Только чувство ответственности за Брансена заставляло его продолжать борьбу за существование. А теперь, учитывая пошатнувшееся здоровье, эта обязанность становилась слишком тяжелой. Что будет делать Брансен, если Гарибонда не станет? Он не может сам о себе позаботиться, и у него нет друзей, кроме Гарибонда.

В этот момент над головой Гарибонда пролетела ворона. Мужчина стиснул зубы, заморгал единственным здоровым глазом и проводил черную птицу взглядом, пока она не исчезла за пеленой дождя. Может, это шпион Берниввигара?

– Ты начинаешь сходить с ума, старик, – громко сказал он самому себе.

Но причина для беспокойства несомненно существовала. Угроза старого жреца не была просто злой шуткой. Гарибонд знал, что Берниввигар не из тех, кто говорит попусту. Несколько недель после «операции» под ножом Берниввигара Гарибонд не раз видел старого самхаиста в окрестностях озера. Жрец издали наблюдал за его домиком и наверняка бессердечный негодяй не отказался от мысли заполучить Брансена в качестве жертвы своим жестоким богам.

Гарибонд снова вспомнил о Каллен Дюворнэ, или, вернее, Аде и ее дочери, подружившейся с Брансеном. В последнее время он не раз размышлял о возможности разыскать женщину и попросить ее взять Брансена к себе. Но каждый раз, и теперь тоже, Гарибонд отвергал эту идею. Как можно взвалить такую ношу на слабую женщину, даже если она и обязана жизнью родителям мальчика? И как сможет Каллен защитить Брансена, если за ним придет Берниввигар? Она и сама себя не сможет защитить, если самхаистский жрец узнает в ней осужденную преступницу, давным-давно ускользнувшую из его рук.

– Что же мне с ним делать? – спросил Гарибонд у летящих с неба капель.

Спустя несколько часов он все же вернулся домой и обнаружил Брансена с книгой в руках, как и обычно. Мальчик был настолько поглощен чтением, что даже не заметил его возвращения.

– Тебе так нравится эта книга? – задал Гарибонд уже привычный вопрос.

Только услышав эти слова, Брансен вздрогнул от неожиданности, поднял голову и слабо улыбнулся.

Гарибонд засмеялся, но сразу же оборвал смех из-за боли в легких. Приступ сильной слабости чуть не сбил его с ног, но мужчина сумел опереться о стену, а потом и сесть на стоящий рядом стул. Как поступить?

– Я знаю одно место, где так много книг, что тебе трудно это даже представить, – неожиданно для себя произнес Гарибонд.

Брансен снова оторвался от чтения, но на его лице появилось скорее выражение озабоченности, чем радости или волнения.

– У монахов в монастыре целые ряды полок просто ломятся от книг, – продолжал Гарибонд.

Да, именно монахи должны позаботиться о мальчике, и это нужно устроить как можно скорее, до наступления следующей зимы.

– Как ты думаешь, тебе бы там понравилось?

– Д-д-д-ж… Д-жест… – пробормотал Брансен.

– Джеста? Да, Книга Джеста переписана твоим отцом. Но есть и другие книги. Очень много. Книгипо истории и философии. Тебе бы они понравились, как ты думаешь?

Брансен кивнул, но эта мысль его нисколько не увлекла, и он снова вернулся к Книге Джеста.

Теперь его мнение не имело значения. Гарибонд обдумал все возможные варианты, и единственно реальным был только один. Надо убедить отца Жерака взять Брансена в монастырь и заботиться о нем. Хотя и эту идею тоже нелегко воплотить в жизнь. По глубокому убеждению Гарибонда, монахи вовсе не были так благородны, какими себя пытались представить.

Скорее всего придется предложить им нечто ценное взамен за заботу о мальчике. Может быть, книгу, над которой сейчас склонился Брансен… Гарибонд сразу же отбросил эту мысль. Он помнил, как отнеслись братья Абеля к откровениям Джеста Ту десять лет тому назад. А кроме того, как объяснить им само существование этой книги? Ведь Сен Ви удалось убедить всех, что книга погибла в огне!

Другим вариантом ценного пожертвования был удивительный меч, хранившийся в сухой нише подземного туннеля под слоем чистой материи. Наверно, стоит предложить монахам меч – равного ему нет во всем Хонсе. А монахи смогут передать его лорду Прайди. Да, им наверняка понравится это произведение искусства, как и немалые преимущества, которых они могут достичь с его помощью в соперничестве с самхаистами за благосклонность молодого воинственного правителя.

Решение было принято. Единственный выход из сложившейся ситуации могли обеспечить только монахи святого Абеля.

И сделать все надо как можно скорее, напомнила ему вновь возникшая боль в груди. Ради Брансена. Как сможет выжить этот мальчик, если однажды утром обнаружит в кровати мертвое тело?

Гарибонд очень хотел надеяться, что монахи будут хорошо обращаться с мальчиком, научат его читать на языке Хонсе и разрешат пользоваться своими книгами. Да, это тоже должно быть условием сделки. В жизни бедного калеки и без того слишком мало радости.

Двумя днями позже, как только немного наладилась погода, Гарибонд вышел из дома, оставив Брансена, как и обычно, за изучением Книги Джеста. Увлеченность мальчика этими текстами не переставала удивлять Гарибонда.

Прежде чем направиться в монастырь, он сделал широкий круг по окрестностям озера, желая убедиться, что Берниввигар не рыщет поблизости. Брансен не сможет оказать никакого сопротивления старому негодяю.

Отсутствие самхаистов Гарибонда не успокоило, и он пообещал себе, что постарается провернуть дело как можно скорее. К счастью, он скоро обнаружил, что не придется идти до самого монастыря; один из братьев Абеля повстречался ему уже на пороге ничем не привлекательного домика на самой окраине города.

Лицо монаха показалось знакомым, хотя Гарибонд никак не мог вспомнить его имени.

– Приветствую тебя, брат, – произнес он, шагнув на тропинку, ведущую к дому.

Как оказалось, монах уже собирался уходить.

– И я тебя приветствую, – ответил он. – Боюсь, я не смогу выслушать твою просьбу, мне надо как можно быстрее вернуться в монастырь.

– А я тебя узнал, – дружелюбно продолжал Гарибонд.

– К сожалению, не могу ответить тем же, друг мой. Гарибонд никак не мог придумать, чем задержать собравшегося уходить монаха, и наконец решился:

– Я был другом брата Динарда.

Священник остановился и повнимательнее присмотрелся к мужчине, а в следующий момент его взгляд переместился на нижнюю половину его тела, дав понять Гарибонду, что его узнали.

– Ты ведь тот самый человек, которого самхаисты выбрали для лорда Прайди?

– Верно. Оказывается, я стал известным, – с невеселой усмешкой подтвердил Гарибонд.

– Мне очень жаль, дружище, что ты стал жертвой жестокого жреца, – сочувственно произнес монах, – но я ничем не могу облегчить твои страдания.

– Я здесь не по этой причине, брат…

– Реанду. Брат Реанду.

– Да, теперь я вспомнил, мы встречались после того, как мой друг Динард отправился на север. Нет ли у вас каких-то известий о нем?

– Считается, что брат Динард был убит в дороге, – сказал Реанду. – А может, он последовал за той женщиной из Бехрена и покинул земли Хонсе, как думают некоторые братья.

– Этого не могло быть, поскольку женщина умерла. Вот теперь Гарибонду действительно удалось привлечь внимание монаха.

– Что тебе об этом известно?

– Я знаю, что она умерла. Очень давно, к несчастью для всех нас.