Усмехнувшись своим мыслям, я поставила стакан и собралась выходить из комнаты. Спустя пару секунд, вдруг постучали в дверь. Странно. Кто бы это мог быть? Уж не соседские ли дети решили в шутку побаловаться? Хотя, кто будет в столь поздний час просто так ломиться кому-то в дом? Маньяк? Вот уж действительно странно. Я стояла на пороге комнаты, не зная, куда всё-таки сделать шаг – обратно в кухню или выйти в коридор. Не знаю почему, но всё-таки я выбрала второй вариант - будь что будет, в конце концов. В дверь, по-прежнему, колотили, только, кажется, приложив к этому ещё больше силы. Думаю, лучше поспешить, иначе этот полуночный гость снесёт дом напрочь.

Я кинулась к двери и, открыв её, замерла в лёгком удивлении. На пороге нашего дома стояла Элис. Выглядела она, мягко говоря, неважно: растрёпанные влажные волосы торчали в разные стороны так, будто подруга только что вышла из душа; прежде милое и беззаботное личико, теперь было угрюмым и каким-то безнадёжно-грустным; одежда, которая в некоторых местах была измазана грязью, сиротливо свешивалась с её сгорбленного профиля. Через минуту Элис наконец подняла на меня глаза, и в тот момент я не увидела её привычно-озорных, с некой хитринкой зелёных омутов, а лишь обычные, словно застывшие глаза, ничем не отличавшиеся от миллионов других пар глаз. У меня было ощущение, что такой взгляд я, кажется, уже видела. Она посмотрела на меня и губы её задрожали, скривившись в ужасную гримасу. По щеке одиноко сползла маленькая слезинка, быстро прокладывая себе солёную дорожку вниз по подбородку.

- Господи! Элис, что случилось? - я, наконец, смогла нормально говорить.

- Эсме... - подруга запнулась на полуслове, мимолётно роняя ещё одну выступившую из её глаз каплю.

После сказанных ею слов, я сразу же поняла причину столь внезапного и критического состояния девушки, в котором она в эту минуту предстала передо мной.

Мать Элис, Эсми МакКартни, в свои не полные тридцать пять лет испытала поистине целый ряд трагедий и ошибок, стоящих ей впоследствии большой цены. Подруга рассказывала, что поначалу её жизнь была совсем не такой как сейчас – богатые родители души не чаяли в своей дочери – умнице и красавице, и баловали её как могли. Природное здравомыслие, железная выдержка и всепоглощающее желание помогать вскоре привели Эсме к её желанной мечте – карьере доктора, о которой она всегда грезила. Из-за ранней кончины родителей ей пришлось переехать из Портленда в Форкс - назойливые, пропитанные грустью, воспоминания о прежней жизни не давали ей покоя. Из рассказов Элис я узнала, что именно здесь она обрела своё счастье и в то же мгновение потеряла его, а, в конце концов, результатом оказалась внезапная беременность.

По словам Элис, тут-то и начались трудные времена для её мамы – мало того что старшим медсёстрам в небольшой Форкской больнице платили настолько мало, что, кажется, даже одному человеку было трудно прокормиться на эту зарплату, так ещё и маленький ребёнок на руках доставлял не меньше хлопот. Спустя несколько лет прохождения всех стадий той разрухи, что творилась вокруг миссис МакКартни и её дочери, судьба видимо решила дать им второй шанс - вскоре она вышла замуж за местного стажировщика, частенько приезжавшего из другой поликлиники в нашу, Сэма Адли, и родила в этом браке прелестного малыша. Думаю, это был из тех немногих запоминающихся и светлых моментов, что всегда грели душу своему обладателю оставшимся чистым следом.

К сожалению, счастье длилось не долго - на одной из тренировок на стадионе, где большую часть своего времени проводил двенадцатилетний Эммет, у него произошла остановка сердца, в результате которой он быстро скончался. Медики обнаружили у погибшего такой диагноз, как порок сердца, вследствие чего при длительных и усиленных занятиях физическим трудом возможно нарушение поступления кровотока к сердечной мышце и полное прекращение кислорода к лёгким. Шокированные такой новостью родители Элисон поначалу были в ступоре, но потом Эсме стремительно впала в беспробудную депрессию и закрылась в себе.

В то время Элис делилась со мной всем тем, что скапливалось у неё на душе за долгое проведённое в такой обстановке время, когда видела свою мать в таком состоянии и ни как не могла ей помочь – приписанные врачом рекомендуемые лекарства и попытка близких растормошить ей совсем не помогали. Периодически миссис МакКартни даже начала прикладываться к бутылке и от этого начинала впадать в долгое забытье, иногда устраивая на пустом месте пьяные истерики. Вскоре всё закончилось тем, что она вместе с Элис ушла на старую квартиру, и подала на развод. Сэм был неглупый мужчина, и поэтому, согласившись на её нелепое предложение, всё равно часто приходил наведывать их. Кажется, он по-прежнему любил Эсме, не смотря на все сложившиеся обстоятельства в их совместной жизни.

С того испытания, данного, наверное, для миссис МакКартни судьбой, прошло около двух лет, но за это время в их семье ничего не изменилось - Эсме всё также скорбила о гибели любимого сына, тем самым загоняя саму себя в угол; Сэм страдал от постоянной картины, когда заходил в их некогда общий дом; а Элис, похоже, постепенно начала свыкатьсяс этой неподдающейся для неё мыслью, хоть и получалось у девушки это с трудом.

Я крепко обняла подругу, пытаясь своей восстановившейся энергетикой пробить её защитную, но уже порядком испортившуюся духовную броню. Пожалуйста, Элис, пожалуйста. В ответ на моё движение она еле заметно дёрнула своими тонкими губами, видимо, пытаясь изобразить подобие хотя бы самой жалкой улыбки на своём лице, но, увы, этот номер со мной не прокатил. Её выдавали глаза, в которых по-прежнему плескалось жгучее отчаяние и боль.

- Так что она опять натворила? - с лёгкой отстранённостью спросила я, пытаясь не навредить ей этим ещё больше.

- За сегодняшний день она выпила одну или две бутылки бренди, из-за чего вновь началась её неконтролируемая вспышка агрессии.

Я замолчала и мельком взглянула на подругу.

- В результате, некоторая часть вещей просто напросто превратилась в уже ненужный хлам, - чуть ли не шёпотом добавила Элис.

- Не думала, что она способна на такое... Ты вызвала скорую?

- Бригада медиков скоро приедет, - сухо ответила мне она.

- Возможно, стоит подключить к этому делу Чарли. Как ты считаешь?

Она на секунду задумалась, но вскоре кивнула в знак подтверждения моих слов.

Я кивнула и, скрывшись за дверью гостиной, отправилась будить спящего отца. Через пару минут я уже растолковывала еле продравшему глаза Чарли всю суть дела, в котором необходима была его помощь в роли местного дежурного копа. Услышав из моих уст короткий рассказ о сложившейся ситуацией с матерью Элис, он немедля собрал все свои силы в кулак и, захватив с собой необходимые вещи, уверенным шагом вышел из дома. Думаю, его помощь будет как нельзя кстати.

Вернувшись в коридор, я обнаружила устало облокотившуюся о косяк двери Элис, которая через слегка прикрытые глаза наблюдала за моими движениями. Видимо, она так была измотана за сегодняшний, ужасно обратившийся для неё, вечер, что просто не могла стоять на ногах. Думаю, стоит предпринять какие-то меры по этому поводу, либо подруга просто напросто через несколько минут отключится и грохнется в обморок прямо в этом коридорчике. Я взяла её под локоть и, пробормотав что-то о том, что ей стоит прилечь, двинулась по направлению к гостиной.

Она тут же вся встрепенулась и весьма уверенно проговорила: - Наверное, мне стоит возвратиться. Я слишком долго здесь пробыла. Спасибо за помощь, Белла, но мне пора.

- Элис, тебе нужно отдохнуть и просто успокоиться. Слышишь меня?

- Да. Но я уже всё решила, поэтому, извини, но я не останусь. Прости.

- Если ты туда вернёшься, чем ты там сможешь помочь врачам, Чарли или своей матери? Что ты можешь там увидеть? - я пыталась остановить её любыми способами. Уверена, картина там сейчас вырисовывается не самая красочная.

- Я, я не знаю, - она всхлипнула.