— Есть еще одна вещь, о которой я хочу тебя спросить, — сказал он. — Я понимаю, что сейчас, возможно, не время, но мне это уже давно не дает покоя.
— Что «это»?
— Мужчина на фотографии вместе с тобой и твоими родителями… Кто он на самом деле? Я имею в виду, кто он для тебя?
— Я была с ним обручена, но он умер… — тихо ответила Дженет.
— Как давно это произошло? — спросил он.
— Больше года назад.
— Ты… — Он остановился, а потом заговорил снова: — Ты все еще его любишь?
Дженет тщательно обдумывала вопрос, прежде чем ответить.
— Да. Я всегда буду любить Ларса. Он был первым мужчиной, который имел для меня значение. Думаю, отчасти и в этом причина моего нежелания, чтобы ты становился чем-то особенным для меня, затмил его. Я чувствовала, что тогда предала бы его память.
— Ты это чувствуешь и сейчас? — попытался выяснить Джейсон.
— В первой любви есть нечто невинное, особенно в утраченной, в той, которая никогда не вернется. — Продолжая говорить, Дженет смотрела мимо него: — Сейчас я знаю, что любить другого возможно, и даже так же сильно и глубоко, а может быть, еще сильнее и глубже, — потому что я это испытала сама. — Она знала, что говорит правду: романтическая идиллия их с Ларсом отношений померкла бы, соприкоснувшись с реалиями жизни. Это очевидно. С Джейсоном же она сразу увидела истинную картину борьбы и наслаждений, которые ждали ее впереди.
— Я хочу сделать тебя счастливой, — мечтательно сказал Джейсон.
— И сделаешь! — Она замолчала. — Я люблю тебя, — мягко добавила девушка, глядя ему в глаза.
В словах больше не было нужды. Он потянулся и выключил свет.
— Пошли наверх, — нетерпеливо прошептал он, помогая ей встать.
Дженет следовала за ним по темным коридорам дома. Он безошибочно привел ее к своей спальне и закрыл за ними дверь. Потом опять взял ее за руку и подвел к кровати.
Дженет казалось, что дальше все происходило как в замедленной съемке. Его руки очень ласково двигались по ее телу, касаясь каждого изгиба, затем остановились в манящей ложбинке между ее грудями. А когда он высвободил их из пут, Дженет почувствовала, как его рот начал исследовать ее соски, а потом стал медленно возвращаться вверх к горлу. Ее голова импульсивно откинулась назад от наслаждения. Как же долго она его ждала, как же она жаждала его! Ее охватило ощущение безопасности, и когда он приблизил свои губы к ее, она прошептала его имя. Одежда в беспорядке полетела на ковер, и, не говоря больше ни слова, они слились воедино.
Это была ночь, о которой она мечтала, но не надеялась, что дождется ее. Он был в постели рядом с ней, ведя ее в тот мир, куда, она это понимала, без него она попасть бы не смогла. Она вдыхала по-лесному свежий запах его лосьона, дотрагивалась до его упругой кожи, слушала его прерывистое дыхание…
По мере того как он своими чуткими руками исследовал ее тело, дыхание Дженет становилось все глубже. Нарастающее в ней возбуждение начало достигать апогея… а потом она стала полностью принадлежать ему, сразу ощутив и расслабление, и напряжение. Их тела двигались в слаженном нарастающем ритме, словно исполняя древний танец любви. Она походила на бегуна, который все ускоряет и ускоряет темп, продвигаясь к чему-то, чего не может видеть сквозь застилающую даль дымку. Дженет даже не знала, к чему, собственно, спешит, но она обязательно узнает, когда достигнет цели!
Она понимала, что Джейсон чувствует важность происходящего внутри нее, поэтому и нашептывает ей такие ласковые слова. Она не улавливала их смысл, но знала, зачем он их говорит. Стук двух сердец, бьющихся в унисон, аккомпанементом сопровождал это восхождение к сияющим вершинам; ее имя звучало в его устах как молитва.
…Она уже достигла своей цели и наслаждалась чувством дикого, сотрясающего тело возбуждения. Легкий стон восторга сорвался с ее губ. Она уже забыла, как восхитительно это чувство, — эта мысль не отступала от нее, когда волны экстаза одна за другой накатывали на нее…
Джейсон крепко сжимал ее в объятиях, а она медленно возвращалась к реальности. И до тех пор, пока их учащенное сердцебиение не стало успокаиваться, они не нарушили тишину.
— Боже, сделай, чтобы так было всегда… — прошептала Дженет, все еще прижимая его к себе.
Он ничего не ответил, лишь поглаживал пылающую кожу ее спины.
— Джейсон, — начала она, откидываясь на кровать. — Я хотела поговорить о…
— Ш-ш-ш. — Он приложил палец к ее губам. — Мы поговорим утром. А сейчас спи.
— Прекрасно, — пробормотала она, положив голову на мягкие волоски на его груди, и закрыла глаза.
Когда она открыла их, ей пришлось вновь зажмуриться от света, а потом медленно приподнять ресницы. Джейсон лежал рядом, наблюдая за ней.
— Доброе утро. — Он улыбнулся, когда она снова моргнула. Он протянул руку и погладил ее обнаженное тело, скрытое покрывалом.
— Который час? — слабым голосом спросила она.
— Пять тридцать.
Она закрыла глаза.
— Буду спать дальше. Разбуди меня в более цивилизованное время, ладно?
— Э нет! — засмеялся он. — Я кое-что хочу сказать тебе. То, что вчера вечером мы не обсудили.
— Тогда я была занята, — поддела она его.
— Я хочу поговорить о Роне, — вдруг перешел он на серьезный тон.
Дженет спокойно посмотрела на него:
— Да?
— Ты уехала в Тулсу вместе с ним.
— Рон, — начала она, — прекрасный человек. Думаю, он действительно достоин особенной девушки, и надеюсь, что найдет такую. Но я не была его женщиной. Боюсь, ты занимал все мои мысли и другому мужчине просто не было места в моей голове. — Она отметила недоверчивое выражение его лица. — Трудно поверить, да? — поддразнила его Дженет, садясь на постели и откидывая назад ниспадающие на лицо волосы. — Смешно, но подсознательно я всегда думала только о тебе. Не знаю, когда я влюбилась в тебя, скажу только, что не собиралась этого делать. Так что не ревнуй.
— В это я как раз могу поверить! — со смехом ответил он. — Действительно, не создавалось впечатления, что ты хочешь втереться ко мне в доверие, когда я вился вокруг тебя.
— Могу ли я предположить, что ты пытался меня завоевать? — игриво спросила она.
Он горько усмехнулся:
— Нет, не пытался. Все это чертово время я пытался заставить себя думать, что ты ничего для меня не значишь. Удивляюсь, как мне удавалось делать что-то еще.
— Кажется, на Джорджию время у тебя находилось, — заметила она.
Он наклонился над ней и крепко поцеловал ее в лоб.
— Мы можем поговорить об этом позже, — сказал он, теснее прижимая ее к себе.
Она выскользнула из его рук:
— Ну уж нет, поговорим сейчас!
— Хорошо. — Он ухмыльнулся. — Я действительно находил для нее время: надеялся, что она поможет мне забыть тебя, но это не сработало. Я больше не встречаюсь с ней и не собираюсь в будущем.
— Прекрасно, — сухо сказала Дженет. — Не знаю, как бы я объясняла нашим друзьям, что мой муж встречается с восхитительной блондинкой.
— Знаешь, — задумчиво продолжал он, — когда я впервые увидел тебя, то подумал, что ты очень молода, и какое-то время не хотел заводить с тобой отношения из-за разницы в возрасте.
— И что же изменило твое мнение?
— Ты вела себя не как девчонка. Ты казалась более зрелой, чем девушка двадцати одного года, на которые выглядела. Несколько тщательно сформулированных вопросов к Сьюзен дали мне необходимые сведения. У меня от души отлегло, когда я узнал, что тебе двадцать шесть.
— Лазутчик, — прокомментировала она.
— Да, — мирно согласился он. — Кстати, о Сьюзен. Ты кое-чего не знаешь о той ночи, когда она убежала. Однажды я начал было тебе рассказывать, но ты в тот момент не была настроена меня выслушать.
— А сейчас готова.
— Когда из твоего дома я вернулся к себе на ранчо, после того как Сьюзен нашли, я был растерян. Я чувствовал себя каким-то троглодитом, от которого убежал семилетний ребенок. Думаю, именно тогда я впервые поговорил с ней по-настоящему. — Он остановился, а потом нерешительно продолжил: — После этого разговора я понял, сколько правды заключалось в том, что ты пыталась сказать мне, когда вызвала в школу: у Сьюзен действительно была масса проблем. Она винила родителей в том, что они умерли и оставили ее одну в мире чужих людей, а с другой стороны — не желала верить в то, что они действительно умерли. Я знаю, что это звучит парадоксально, но это так. Она думала, что должна вернуться в Нью-Джерси и найти их… В любом случае, — заключил он, — Сьюзен была несчастным ребенком.
