Истинная причина, и она это знала, ничего общего не имела с живописным маленьким городком на краю земли или же с суровой красотой пустыни в пору цветения. Пейзаж не был настоящей причиной, вовсе нет! Причина была до примитивности проста — мужчина.

Джейсон Стюарт был индивидуалистом, таким же суровым, как и земля, по которой он ходил. Дженет не видела его с тех пор, как три недели назад он прогнал ее со своей земли, но она все время о нем вспоминала. Каждый раз, когда она думала о нем, тихая тоска волной прокатывалась по ее телу, и она до боли желала оказаться в его объятиях. Она любила этого человека.

Дженет опять повернулась в кровати, с яростью расправляя смятые простыни. Джейсон Стюарт не питает к ней никаких чувств, и чем скорее она сможет изгнать его из своих мыслей, тем лучше сложится ее жизнь. Бессмысленно и так по-детски лелеять надежду на то, что он когда-нибудь сможет испытать хоть какой-нибудь интерес к ней. Надежда столь слаба, что с ней надо распрощаться.

Но в беспокойном сне, который наконец-то опустился на нее, надежда расцвела с новой силой и переросла в острую тоску: она видела Джейсона, который шел ей навстречу. Он улыбался и широко расставлял руки, чтобы поймать ее в свои объятия.

Дженет проснулась очень рано. Она лежала, свернувшись клубочком на постели, слабая улыбка блуждала на губах, а глаза были устремлены на рисунок мозаичного полотна. Постепенно ее мысли стали возвращаться к реальности. Улыбка исчезла с лица, и Дженет поняла, что все это был только сон: Джейсон Стюарт никогда не подойдет к ней с распростертыми объятиями. А если вдруг это и случится, то лишь для того, чтобы поразвлечься на одну ночь.

В полном смятении девушка встала с кровати и босиком прошлепала в ванную. Чистя зубы, она обдумывала события вчерашнего дня. Рон сказал ей то, что она знать не хотела, но это была чистая правда. Здесь, во Фридоме, у нее ничего нет.

Мысли бродили в ее голове, но она никак не могла прийти к какому бы то ни было заключению. Ей необходимо, наверное, просто выйти немного прогуляться и проветрить мозги: всего полшестого утра, и весь мир принадлежит только ей.

Она натянула дымчато-зеленую вязаную кофточку, надела бежевые слаксы, накинула легкий жакет и вышла в утренний туман. Девушка прошла через спящий городок в сторону реки. Она пересекла длинный мост, с восторгом любуясь восходом солнца: сначала появились едва заметные розовые лучи, которые затем приняли насыщенный оттенок багрянца и наконец прорезали небо сполохами оранжевого и золотого цветов.

Дойдя до конца моста, она остановилась, чтобы с благоговением насладиться величественным зрелищем, разворачивающимся перед ее взором. Природа, драматичная и могущественная, завладела ею, и ей нравилось это чувство. Она повернулась и сбежала вниз по пологому склону, уходившему к реке. Здесь тяжелый сухой песок мешал ей идти; она остановилась, огляделась — и улыбка тронула ее губы.

Сколько людей, с интересом думала она, наблюдали вместе с ней… или до нее такой восход? Ничего плохого не может случиться в этом мире, где такие восхитительные зори…

Где-то в глубине сознания все так же гнездились проблемы. Завтра она вернется к своим повседневным заботам, но сегодня у нее — свидание с природой, и оно не будет нарушено мужчиной или даже мыслями о нем!

Она пересекла песчаное русло, вздымая ногами струйки потока и ощущая, как влажная почва обволакивает ее ноги. Это было очень приятно — и никакого чувства опасности: воды было не настолько много, чтобы ее засосало. Она добралась до подножья мощного утеса, вознесшегося над рекой и как бы преградившего дальнейший путь вдоль берега. Высоко над головой поблескивала и переливалась гипсовая скала, маня девушку отблесками солнечных лучей.

Подпоясавшись жакетом и обвязав его рукава вокруг талии, Дженет начала медленно подниматься на утес. Скала как бы приглашала взбираться все выше, открывая естественные ступеньки, и девушка осторожно ставила ногу на каждую из них, хватаясь за окружавшие ее валуны и скальные выступы. К тому времени как она одолела треть откоса, дыхание ее сбилось. Дженет остановилась передохнуть, взглянула вниз — и тут впервые по ее телу пробежала дрожь безотчетного страха: а не опасно ли взбираться на эти скалы? Некоторые мелкие голыши и булыжники под ее ногами смещались и падали, и Дженет слышала, как они с шумом скатывались вниз и с глухим стуком падали на песок за ее спиной. А могли ли сдвинуться крупные валуны?..

Странный остроконечный предмет у ног отвлек ее внимание от мыслей об опасности. Одной рукой цепляясь за уступ, она наклонилась и подобрала камень. Он оказался наконечником стрелы, сделанным каким-то индейцем сотни лет назад. Она с удивлением повертела его в руках и подняла глаза на утес. Может быть, там, выше, еще много таких останков материальной культуры древнего человека? Этот наконечник наверняка смыло с вершины утеса. Скорее всего, там есть и глиняные изделия, и скребки…

Подгоняемая своей археологической находкой и надеждой найти еще что-нибудь, Дженет опять сосредоточила все внимание на подъеме. Но перед тем как возобновить восхождение, она бережно положила наконечник в карман рубашки.

Дженет поднялась почти на две трети склона, когда остановилась передохнуть и опять оглянулась. Девушка тяжело дышала от напряжения. Внизу раскинулся словно игрушечный Фридом: грузовик, ехавший по Мэйн-стрит, был не больше дюйма. Она отвела взгляд: еще будет время насмотреться с самой вершины — и, положив руку на выступ скалы, начала подтягиваться.

И вдруг… все произошло в какое-то мгновение. Валун над ней покачнулся и стал сползать на нее — сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Дженет вскрикнула, прижимаясь всем телом к другому скальному выступу. Мимо нее, всего в нескольких сантиметрах, пролетел булыжник, задев колено. Она в ужасе проследила за его падением с высоты десятиэтажного дома и увидела, что он упал в реку под утесом.

А потом она услышала над головой грохот. Сердце ее готово было выскочить; полными ужаса глазами она взглянула вверх: меньше чем в шести метрах над ней целая глыба отделялась от поверхности склона. Подпрыгивая, вниз летели булыжники и каменная мелочь — предвестники готовых сорваться валунов.

Она отчетливо слышала гул надвигающейся лавины, дробь камнепада в русло реки далеко внизу, и ее, Дженет, пронзительный крик.

Она пыталась защитить голову руками, почти не соображая, что мимо каскадом со свистом летят камни, — и вдруг почувствовала острую боль: это кусок уступа над ее головой отделился от скалы и исчез, а его осколки впились в ногу Дженет тысячами змей.

Река по-прежнему невозмутимо несла свои воды, с плеском ударяясь об образовавшиеся островки камней и обтекая их. Дженет волевым усилием заставила сердце замедлить пугающий ритм: еще немного — и оно бы разорвалось. Ее руки чернели синяками и кровоточили, на голове появилась шишка, но хуже всего — в ноге ощущалась мучительная пульсирующая боль. Она перевела взгляд с русла реки на ногу и равнодушно уставилась на нее: над лодыжкой нависал валун размером с браминского быка. Если еще и этот кусок скалы соскользнет, он точно упадет на ее ногу и размозжит все кости.

Она посмотрела в сторону города и дороги, ведущей к реке. Слышал ли кто-нибудь ее крики? Тогда, разумеется, помощь обязательно должна прийти. Но кругом стояла степная тишина. Она взглянула вверх в надежде, что какой-нибудь крестьянин или фермер, проезжая мимо, услышал ее, но никого не было видно.

Со стоном она попыталась высвободить ногу из-под камней — и вскрикнула от боли. Она закрыла глаза, собралась с силами и сделала еще одну попытку сдвинуть ногу с места. Тщетно: нога не слушалась. Она прикусила губу, чтобы сдержать слезы боли и бессилия, и попыталась успокоиться — наверняка ее кто-нибудь скоро найдет! «Они должны, должны найти меня!» — с отчаянием подумала Дженет и вновь закричала, взывая о помощи.