Впрочем, англичане тоже не испытывали особого удовлетворения. В апреле 1915 года командующим силами Дуврского барража был назначен адмирал сэр Реджинальд Бэкон, на пли и которого рухнула тяжелая задача – соорудить поперек пролива в его самой узкой части от Фолкстона до мыса Гри-Не боново-сетевое заграждение, как было решено на совещании 23 февраля в Адмиралтействе. Заграждение должно было иметь длину почти 20 миль. Создается впечатление, что англичане с удовольствием протянули бы поперек пролива и колючую проволоку. Но попытка перенести на море методы позиционной окопной войны привалилась. Задача оказалась настолько сложной, а содержание массивного бона – настолько дорогим, что в мае само же Адмиралтейство отказалось от этой затеи.

Постепенно заграждения начали выползать за пределы Дуврского пролива. В апреле – мае 1916 года минированные сети были поставлены вдоль бельгийского побережья от Ньюпора до Шельды. Предполагалось, что это заграждение помешает малым подводным заградителям серии UC-I действовать из бельгийских портов. Конечно, действия германских лодок были несколько затруднены, но британские мины показали себя настолько ненадежными, что ни одна лодка на этом заграждении не погибла. Адмирал Бэкон совершенно ошибочно приписал прекращение атак против торговых судов постановке данного заграждения. Это подтолкнуло его осенью 1916 года заняться постановкой аналогичного заграждения поперек Дуврского пролива.

Но это была напрасная трата времени и сил. В октябре 1917 года возле Уотерфорда на собственных минах подорвалась UC-44. Из поднятых бумаг выяснилось, что с 23.12.16 по 6.6.17 германские лодки 190 раз (!) проходили Дуврский пролив, в основном ночью в надводном положении. Тогда англичане начали постановку глубинных минных заграждений, чтобы лишить подводные лодки возможности проходить пролив в подводном положении. Хотя и не сразу, но именно эта мера принесла им успех.

Тем временем разгорелись споры между адмиралами Бэконом и Кийзом, который в это время находился в Адмиралтействе. Кийз считал, что Бэкон действует совершенно неправильно. По его мнению, нужно было создать световую завесу поперек пролива, чтобы лишить лодки возможности проходить незамеченными. Бэкон возражал, справедливо указывая, что это создаст благоприятные условия для набегов германских кораблей. Существовали и другие разногласия относительно тактики действий сторожевых кораблей.

Но Дуврский барраж создавался все-таки для борьбы с подводными лодками, и со своей задачей пока что не справлялся. Поэтому под давлением Адмиралтейства в середине декабря 1917 года Бэкон согласился испробовать комбинацию светящихся буев и прожекторов. И надо же было такому случиться, что уже 19 декабря германская подводная лодка UB-56, подойдя к проливу, была вынуждена погрузиться, что5ы не попасть в лучи прожекторов, и тут же подорвалась на мине!

Оргвыводы последовали незамедлительно. 28 декабря 1918 года Первый Морской Лорд адмирал Уэстер-Уэмисс послал за Роджером Кийзом, и когда тот вошел в его кабинет, Уэмисс сказал: "Роджер, ты чертовски много наговорил, что бы ты сделал, если бы командовал Дуврским патрулем. Так отправляйся и делай". Кийз заявил, что для него это был настоящий удар. Еще более осложняло дело то, что именно Кийз был основным критиком Бэкона. Но, так или иначе, 1 января 1918 года он возглавил Дуврский патруль. В это время Книзу было всего 45 лет, он имел временно* звание вице-адмирала, так как и контр-адмиралом он был всего 9 месяцев. Кийз был прирожденным лидером, однако он был человеком невеликого ума, что отмечали даже его лучшие друзья адмиралы Ричмонд и Битти.

Новая метла сразу взялась за дело. Система минно-сетевых заграждений, которую ввел Бэкон, оказалась совершенно неэффективной, и Кийз сразу отказался от нее. Если волны и прилив срывали буи и сети, их просто не устанавливали заново. Зато Кийз начал патрулирование пролива крупными силами н устроил яркое освещение глубоководных минных заграждений между мысом Гри-Не и Фолкстоном. Теперь в проливе днем и ночью находилось до 80 кораблей – траулеров и дрифтеров, хотя боевая ценность большинства из них была невелика. Но их прикрывали патрули эсминцев западнее и восточнее заграждения, а дополнительные группы эсминцев находились в Дувре и Дюнкерке. В итоге, ни одна подводная лодка уже не могла и думать, чтобы пройти пролив в надводном положении.

Результаты оказались близкими к сенсации. Уже к 8 февраля были потоплены 4 подводные лодки -U-109, UB-35, UC-50 и UB-38. Если добавить сюда UB-56, потопленную 19 декабря 1917 года, когда началось использование методов, предложенных Кийзом, то мы получим уже 5 лодок. А ведь до того за всю войну силы Дуврского патруля потопили всего… 2 подводные лодки. В начале февраля 1918 года коммодор Михельсен, командовавший подводными силами германского флота, запретил своим лодкам проходить через Дуврский пролив. Последней из лодок Флота Открытого Моря через пролив прошла U-55, которая покинула Гельголанд 18 февраля 1918 года.

Отныне лишь лодки Фландрской флотилии отваживались появляться там.

Однако яркое ночное освещение просто звало германские корабли нанести удар по патрулирующим кораблям, что и было сделано. О набегах германских эсминцев с апреля 1917 года успели подзабыть. После нововведений Кийза 14 февраля 1918 года о них пришлось вспомнить. Но, несмотря на временную неудачу, Кийз все плотнее перекрывал пролив. Весной 1918 года были предприняты операции по заблокированию Остенде и Зеебрюгге, которые принесли частичный успех. Но Кийза было трудно смутить. Вскоре и малые лодки Фландрской флотилии отказались от попыток проходить Дуврским проливом, они ограничились действиями у восточного побережья Англии. Последняя германская лодка прошла пролив 13 сентября. Но еще 3 сентября Адмиралтейство сообщило премьер-министр: "Хотя влиянием вражеских подводных лодок, действующих из Зеебрюгге, нельзя полностью пренебрегать, тем не менее, эти порты, хотя и не полностью заблокированные, больше не доставляют нам трудностей".

Впрочем, успех блокирования Дуврского пролива можно приписать и тому, что к 1917 году англичанам, наконец, удалось создать надежные мины. Между прочим, колоссальную помощь в этом им оказал русский флот. По расчетам, чтобы наглухо перекрыть пролив требовалось около 30000 мин, но их у британского командования не было. Пришлось ограничиться постановкой между Фолкстоном и мысом Гри-Не 9500 мин. Они обычно ставились на глубине 9 метров и представляли опасность только для подводных лодок. Патрульные эсминцы, траулеры и дрифтеры могли свободно ходить над заграждением.

После того как был окончательно перекрыт Дуврский пролив, германские лодки уже не могли действовать в Ла-Манше, то есть лишились одного из самых богатых охотничьих угодий. Начались трудные и безнадежные попытки перекрыть северный выход из Северного моря.

* * *

А теперь мы расскажем о нескольких операциях германских легких сил в Дуврском проливе. Если первые два набега были предприняты с целью атаки британских военных и торговых судов, то все остальные имели целью удар по силам Дуврского патруля. Что из этого получилось – смотрите сами. Отметим лишь, что эти бои характерны несусветной путаницей и хаосом, от которых страдали обе стороны.

26 октября 1916 года

Нельзя сказать, что к этому времени созданные Бэконом заграждения сильно мешали германским подводным лодкам. Нельзя даже сказать, что они им вообще мешали. Однако после Ютландского боя командующий Флотом Открытого Моря адмирал Шеер и начальник Адмиралштаба адмирал фон Хольцендорф довольно быстро пришли к соглашению, что теперь главной целью операций германских кораблей становится обеспечение действий подводных лодок. Именно поэтому они и решили нанести удар по силам Дуврского патруля. Для этой цели 23 октября в Зеебрюгге были направлены 3-я и 9я флотилии эсминцев под общим командованием коммодора Михельсена: