Динамичное время, которое пережили в 90-х годах прошлого века народы бывшего СССР и стран Восточной Европы, позволило сделать доступными обществу массу имен, которые ранее либо скрывались власть предержащими и их идеологическими слугами, либо осыпались обвинениями и клеветой.

Одно из этих имен – Христиан Георгиевич Раковский, болгарин по происхождению, видный деятель социалистического движения Болгарии, Румынии, Западной Европы конца XIX – начала XX в., ставший советским государственным и партийным работником крупного масштаба – председателем Совнаркома Украины в 1919–1923 гг., полномочным представителем СССР в Великобритании и Франции (1923–1927), одним из активнейших борцов против тоталитарного режима в СССР, что и привело к его гибели в 1941 г.

В отношении Х. Г. Раковского не раз можно употребить слова «самый» или «единственный». Он был единственным болгарином, попытавшимся начать переписку с Ф. Энгельсом и являвшимся членом Международного социалистического бюро II Интернационала. Он был единственным болгарином и вообще уроженцем другой страны, ставшим членом ЦК РКП(б), а затем ЦК ВКП(б) и возглавившим правительство второй по масштабам и значению советской республики. Он был первым и самым деятельным среди тех, кто открыто выступил против шовинистических планов и действий И. В. Сталина. Вместе с Л. Д. Троцким он был наиболее стойким руководителем антисталинской оппозиции конца 20-х – начала 30-х годов, прекратившим оппозиционную деятельность лишь через длительное время после того, как другие оппозиционеры капитулировали. Эти определения – «самый» и «единственный» – можно было бы продолжить и в более узких рамках.

Когда-то, в 20-х годах прошлого века, имя Х. Г. Раковского как главы украинского правительства, а затем одного из виднейших дипломатов СССР не сходило со страниц прессы, причем не только советской, но и авторитетнейших органов Западной Европы и Северной Америки, где публиковались его многочисленные статьи, доклады, интервью, выступления на международных конференциях, его портреты.

Позже, в конце 20-х годов, когда Раковский стал активным участником антисталинской оппозиции и был отправлен в ссылку, его имя постепенно исчезло из печати и стало все реже упоминаться за рубежом (за исключением издававшегося сторонниками Л. Д. Троцкого «Бюллетеня оппозиции (большевиков-ленинцев)»). Осуждение Раковского на судебном фарсе по делу «правотроцкистского блока» в 1938 г. привело к тому, что на его имя был наложен почти полный запрет в СССР.

Правда, о его работе в болгарском и румынском социалистическом движении до 1917 г. иногда писали историки этих стран. Что же касается советской исторической мифологии, которая получила название истории КПСС, то она, затрагивая развитие внутрипартийной борьбы в РКП(б) – ВКП(б) в 20-х годах, вплоть до середины 80-х годов шельмовала Раковского в духе, порожденном сталинской диктатурой.

Иногда имя Раковского все же прорывалось на страницы советских документальных изданий, но с неизменным примечанием о том, что он был исключен за оппозиционную троцкистскую деятельность.[1]

Статьи о Х. Г. Раковском встречаются в некоторых западных энциклопедиях, но они свидетельствуют о слабой разработанности его биографии. В томе Британской энциклопедии, изданном в 1965 г., например, отсутствует дата смерти, неверно названо место ссылки (Сталинград), дата ареста (февраль 1938 г.) и др.[2]

И все же западная историография, не скованная политическими догмами, значительно опередила российскую в исследовании жизни и деятельности Х. Г. Раковского. Еще в 30-х годах бывшая германская коммунистка Рут Фишер, порвавшая с коммунистическим движением, собиралась написать книгу о Раковском. В Хотонской библиотеке Гарвардского университета (США) в архивном фонде Р. Фишер сохранился план этой работы, которая так и не была создана.[3] Ценные упоминания о Х. Раковском обнаруживаются в монографиях Дж. Браунталя[4] и Г. Хоупта.[5]

Наконец, уже в 1975 г. после появления нескольких статей[6] вышел двухтомный труд (докторская диссертация) француза Франсиса Конта, попытавшегося создать политическую биографию Христиана Раковского.[7] Через несколько лет часть книги была переиздана без существенных изменений.[8] Автор последовательно описал основные этапы жизни и деятельности своего героя на сравнительно узкой базе в основном опубликованных источников. Невозможность использовать советские архивные материалы и ограниченность использования других источников советского происхождения обусловили неполноту этой ценной работы в освещении советских этапов деятельности Раковского, особенно после 1927 г. Те части обеих книг, которые посвящены периоду 1927–1941 гг., существенно отличаются от предыдущих более общим характером, слабостью источников и тематическими пробелами.[9]

Краткое, но весьма содержательное жизнеописание Х. Г. Раковского создал другой видный французский историк Пьер Бруэ, который затем опубликовал книгу, посвященную Рако.[10]

Представляют ценность работы болгарских авторов, опубликованные в конце 80-х – 90-х годах, – книги Ф. Панайотова,[11] статьи А. Векова, Ж. Дамяновой и др.[12]

Только постановление Верховного суда СССР о реабилитации Х. Г. Раковского и других лиц, в отношении которых был вынесен неправедный приговор по делу «правотроцкистского блока» в марте 1938 г., а вслед за этим посмертное восстановление его в партии (похоже, что никто об этом не просил!) открыли возможность объективного изучения в СССР советских периодов жизни и деятельности видного политика и дипломата.

Появилось немало статей о Раковском, но носили они, как правило, общий характер, а в некоторых из них было немало неточностей и даже серьезных ошибок. И в лучшей из этих статей, написанной известным специалистом по истории русско-балканских связей В. Я. Гросулом, советскому периоду деятельности Х. Г. Раковского посвящена незначительная часть, а оппозиционной деятельности – менее одной страницы, причем характер изложения здесь был явно уклончивым и, мы сказали бы, стыдливым. «В рядах оппозиции оказался и Х. Раковский, – писал автор. – Этот его шаг нельзя объяснить только оторванностью от внутренней жизни, недостаточным знанием положения вещей на местах, хотя и это имело место».[13] Ничего в статье не сказано о пребывании Раковского в ссылке, работе после нее, о процессе 1938 г.

В 1990 г. вышла книга киевских историков В. Н. Волковинского и С. В. Кульчицкого, жанр которой на титульном листе обозначен как политический портрет, а во введении как политическая биография Х. Раковского.[14] Однако в книге подробно разработан лишь период 1919–1923 гг., а предыдущие и последующие этапы деятельности описаны схематично, с ошибками и неточностями.

Принципиально не отличается от этой работы в характере описания деятельности Х. Г. Раковского изданная вслед за ней книга В. Е. Мельниченко, выполненная в «научно-художественном жанре»[15] (что означает таковой жанр, понять трудно). Она также в основном посвящена деятельности Раковского на Украине (для освещения привлечен значительный документальный материал, на места хранения которого автор, впрочем, не ссылается), а о других этапах его биографии говорится вскользь, причем при немалом числе фактических ошибок; бросается в глаза явная приверженность автора догматическим оценкам, восходящим к периоду преступного сталинского всевластия, хотя и соседствующим с разоблачениями сталинизма.