Много лет назад Юля вышла замуж за Леонида Мостового. Они прожили вместе два года и разошлись довольно мирно.

Они были в курсе жизни друг друга. Леонид переезжал из одной квартиры в другую, сообразно своему растущему доходу, Юля встречалась с мужчинами и расставалась с ними. И только семь лет назад, когда она вышла замуж за Виктора, они перестали созваниваться даже изредка. Но сейчас, когда Юля испробовала все возможные варианты возвращения блудного мужа в родную обитель, она вспомнила про Леню. Вернее, Леву — он терпеть не мог, когда его звали Леней. Она порылась в записной книжке, моля бога о том, чтобы он не переехал в очередной раз. Конечно, то, о чем она хотела его попросить, она могла сделать и с любым другим мужчиной, но за годы жизни с Виктором Юля сильно изменилась. Она не хотела и, наверное, не смогла бы переспать с другим мужчиной. Но Лева — это был совсем не чужой мужчина. Она его хорошо знала, и, главное, она с ним спала! Целых два года, пока они были мужем и женой! Что ни говори, а жили они хорошо. Лева любил ее, она любила его. Но потом что-то произошло. Что же там произошло? Да, в сущности, ничего страшного. Юля застала Леву в постели со своей младшей сестрой. Они ничего такого не делали, но сам факт… Лева потом клялся, что Танька сама полезла к нему, пока он спал. В принципе Юля была склонна верить ему, потому что Лева был очень порядочным и вряд ли стал бы приставать к ее младшей сестренке. Тем более что они с Левой жили у родителей Юли, потому что только окончили институт и денег у них не было. И в такой ситуации Лева не мог полезть к Тане. Еще стоило учесть, что это она оказалась в его постели, а не он в ее. Но Юля, молодая, горячая и неопытная, не стала разбираться, кто виноват — шестнадцатилетняя Танька, тайно влюбленная в Леву, или ее муж. Она выгнала его и сама ушла из дома, потому что мать неожиданно приняла сторону Татьяны. После этого инцидента она долго не поддерживала отношений со своей семьей, а потом, когда все забылось, отношения так и остались прохладными. А с Левой все было не так. Он долго еще просил Юлю позволить ему все объяснить, но она гордо отказывалась от разговоров с ним. А потом вдруг поняла, что Лева и вправду не виноват. Но она опоздала: их отношения уже изжили себя, никакой любви больше не наблюдалось. Поэтому они остались приятелями, Юля все для этого сделала. Потому что чувствовала себя виноватой в их разрыве. Если бы она только дала ему шанс выговориться! Впрочем, что ни делается, все к лучшему. Они не общались уже семь лет, Юля не собиралась обсуждать с бывшим мужем нынешнего. Интересно, что с Левой, как он, да жив ли вообще? Юле очень хотелось, чтобы с Левой все было в порядке и он, тьфу-тьфу, не стал импотентом.

Юля наконец нашла телефон бывшего мужа в записной книжке, нервно рассмеялась, представив, как он удивится, когда услышит ее голос, и еще больше — когда она задаст ему вопрос по поводу его потенции.

Впрочем, это не важно. Главное — чтобы он продолжал жить в той же квартире и чтобы он был дома. Ведь потом она может не отважиться набрать его номер снова.

Лева оказался дома. Он не слишком удивился, услышав голос бывшей жены. Зато поразился, узнав, что ей от него надо.

— Ну?

Юля старалась говорить как можно беспечнее, словно ее просьба была не чем иным, как предложением о совместной выпивке. Лева не отвечал, пауза затягивалась, и Юле становилось все страшнее. А вдруг он откажется? В самом деле, она думает только о себе, а если Лева женат и не захочет изменять нынешней жене с бывшей? Да и зачем ему делать такие авансы Юлии, которая когда-то отвергла его? Юля была рада, что позвонила ему и рассказала вкратце о своей проблеме по телефону. Это лучше, чем встречаться и смотреть ему в глаза. Пытаться быть беспечной и напускать на себя легкомысленный вид.

— Ладно, извини, — скороговоркой произнесла она, — извини, я не подумала…

— Нет, подожди, — перебил ее Лева, — я, в общем-то, не против, только есть одна проблема.

— Какая? — почти закричала Юля.

Ну какая может быть проблема? Да она решит любую проблему!

— Я бы не хотел говорить об этом по телефону, — промямлил Лева.

— Ладно, давай встретимся, — мигом согласилась Юля. — Во сколько?

— Сегодня? — удивился ее оперативности собеседник.

— Нет, через год, — нагрубила она. — Лева, милый, я же говорила, мне надо действовать быстро.

— Ладно, давай в семь на «Октябрьской», на нашем месте.

Юля взглянула на часы и пошла переодеваться. Она думала, что Лева, прежде чем принять это решение, хочет посмотреть на нее. И вправду, вдруг она стала огородным пугалом и у него даже не встанет на нее?! Юля постаралась как можно тщательнее наложить макияж и причесаться, пусть Леонид видит, что она ничуть не подурнела…

Уже когда она ехала по направлению к месту встречи, у нее защемило сердце. «Он сказал — давай встретимся на нашем месте. С ума сойти, еще помнит!»

Юля улыбнулась и тряхнула головой. Столько лет прошло, а он все еще помнит. И, главное, как естественно это прозвучало — «на нашем месте». Когда-то они встречались там, напротив входа в метро «Октябрьская»-кольцевая. И он не забыл! Юля вдруг подумала, что у нее все получится. Лева ей поможет в этой щекотливой ситуации, она забеременеет и вернет Виктора. А ему вовсе не обязательно знать, что ребенок — не его, а ее первого мужа.

Вадим Александрович был вне себя от ярости. Эта дура его доконает, как пить дать! И чем он думал, когда связывался с ней? Впрочем, следует быть объективным: когда он встречался с Мариной, он вовсе не думал о такой чепухе, как беременность! И надо же, это все-таки свершилось! Марина, с опухшим от слез лицом, сидела перед ним, теребя пухлыми ручками носовой платок и поминутно высмаркиваясь туда. А Соловьев рвал и метал. Ему вовсе не хотелось видеть себя мужем этой дуры, но еще больше — отцом семейства. Хватит с него, он уже давно не мальчик, к тому же у него есть сын. Вернее, то ли сын, то ли дочь, не поймешь этих педиков. Сплошное разочарование! И вот, на старости лет, когда он хотел пожить в свое удовольствие, когда он затеял борьбу за место под солнцем, сладкое место, надо заметить, вдруг появляется любовница и сообщает эту пренеприятнейшую весть.

— Избавься от ребенка, — приказал Вадим Александрович тоном, не терпящим возражений.

— Не хочу, — упрямо заявила Марина, вздернув подбородок.

— Не хочешь? — взвился он. — Тогда рожай! Чего ты ко мне приперлась? Ты же знаешь, что терпеть не могу подобных сцен!

— Откуда я могу знать, — девушка угрюмо взглянула на него, — я впервые обратилась к тебе с таким вопросом.

— Вопросом? — уцепился Соловьев. — Значит, ты задала мне вопрос: рожать или не рожать? Ну, я ответил тебе: нет, нет, нет, черт подери! Мне не нужен младенец!

— А мне, собственно, не нужно твое одобрение. — Марина вытерла слезы. — Я не хочу избавляться от ребенка, мне уже двадцать семь, и это мой первый аборт. То есть был бы первый. А первые аборты в таком возрасте чреваты дальнейшими неприятностями. Моя репродуктивная функция может угаснуть, кому я буду нужна?

— Мне, — мигом успокоился Соловьев. — Мы с тобой отлично проводим время, правда, Киска?

— Проводили, — сухо подтвердила она, — пока не возникли проблемы.

— Так, чего ты хочешь?

Депутат поднялся и нервно зашагал по комнате. Ему было неприятно, что Марина обратилась к нему по такому поводу. В любом случае он никогда ничего ей не обещал!

— Я хочу… Впрочем, я ничего больше не хочу, — ответила она. — Раньше я считала тебя самым лучшим, ты был единственным моим мужчиной, да что там — ты сам знаешь, как я к тебе относилась! Я пришла сегодня, думала, ты обрадуешься, ведь у тебя нет наследника!

— Есть, только он — наследница, — буркнул Вадим Александрович, ненавидящий своего единственного сына.

— Ну вот, я и подумала…

— Нечего думать, — рявкнул он, — надо было спросить у меня!

Марина поднялась.