Ближайшей и важнейшей стратегической целью являлось уничтожение основных сил Красной Армии в западной приграничной полосе «в смелых операциях посредством глубокого быстрого выдвижения танковых клиньев».

Считалось, что таким образом будет уничтожено две трети всех сил Красной Армии, а остальные войска будут «скованы на флангах активным участием Румынии и Финляндии в войне против Советского Союза».

Конечная цель операции — «отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск — Волга»[220].

Основными военно-стратегическими объектами, которым придавалось важнейшее политическое значение, в плане считались Ленинград, Москва, Центральный промышленный район и Донецкий бассейн. Особое место в плане отводилось захвату Москвы.

Планом предусматривалось наступление ударных группировок на трех стратегических направлениях. Первая, северная группировка, сосредоточенная в Восточной Пруссии, должна была нанести удар по Ленинграду, уничтожить советские войска в Прибалтике; вторая группировка — нанести удар из района Варшавы и севернее ее на Минск, Смоленск, уничтожить силы Красной Армии в Белоруссии; задача третьей группировки, сосредоточенной южнее Припятских болот в районе Люблина, заключалась в нанесении удара на Киев. После захвата Ленинграда и Кронштадта предполагалось продолжение «наступательной операции по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной промышленности — Москвой»[221].

Нанесение вспомогательных ударов планировалось с территории Финляндии на Ленинград и Мурманск и с территории Румынии — на Могилев-Подольский, Жмеринку и вдоль побережья Черного моря.

Гитлер намечал отдать приказ о наступлении на СССР «за восемь недель перед намеченным началом операции». «Приготовления, — подчеркивал он, — требующие более значительного времени, должны быть начаты (если они еще не начались) уже сейчас и доведены до конца к 15.5.41»[222].

План «Барбаросса» хранился в строжайшей тайне. Он был изготовлен ввиду особой секретности всего лишь в девяти экземплярах. Экземпляр № 1 был направлен командованию сухопутных сил, второй — командованию флота, № 3 — командованию военно-воздушных сил. Остальные шесть экземпляров остались в распоряжении верховного командования вооруженных сил Германии — в сейфах штаба ОКВ, из них пять экземпляров — № 5–9 — в оперативном отделе «Л» верховного командования.

В основу плана «Барбаросса» были положены теории «тотальной» и «молниеносной» войны, являвшиеся основой немецко-фашистской военной доктрины. Он был «высшим достижением» военного искусства фашистской Германии, накопленного за годы подготовки к агрессивной войне, в период захвата Австрии и Чехословакии, в войне против Дании, Норвегии, Бельгии, Голландии, Франции и Англии.

Планируя «молниеносный» разгром СССР, немецко-фашистские стратеги исходили из теории о непрочности советского государственного строя, слабости Советских Вооруженных Сил, которые не смогут выстоять против массированных ударов бронированного кулака танковых дивизий Гудериана, первоклассных самолетов люфтваффе, немецкой пехоты.

Насколько авантюристична была стратегия Гитлера, его фельдмаршалов и генералов, красноречиво свидетельствуют следующие цифры.

Планируя начать наступление на СССР 153 немецкими дивизиями[223] на фронте протяженностью от Черного до Баренцева моря — от Измаила на юге до Петсамо на севере, превышающем 2 тыс. километров, германский генеральный штаб предполагал до зимы 1941 г. продвинуть свои войска на стратегическую глубину более чем 2 тыс. километров.

Тупую самоуверенность гитлеровских генералов и фюрера характеризует определение сроков, в течение которых СССР будет разгромлен. Первоначально генерал Э. Маркс называл срок 9–17 недель, в генштабе планировали максимум 16 недель. Генерал Браухич позднее назвал срок 6–8 недель. Наконец, в беседе с фельдмаршалом фон Боком Гитлер хвастливо заявил, что с Советским Союзом будет покончено в течение 6, а может быть, и 3 недель[224].

В самый разгар подготовки Германии к вероломному нападению на Советский Союз договор о ненападении оставался в силе. Гитлер совершает дипломатические маневры. Они имели целью замаскировать подготовку войны против СССР, притупить бдительность руководителей Советской страны, уверив, что германская военная машина нацелена не на Восток, против СССР, а на Запад, против Англии. Гитлер стремился ухудшить англо-советские отношения, помешать намечавшимся тенденциям к сближению между СССР и Англией. Гитлеровская Германия не исключала также возможность вовлечения СССР в систему Берлинского пакта.

Такими маневрами явились берлинские беседы Гитлера — Риббентропа с Председателем Совета Народных Комиссаров и народным комиссаром иностранных дел СССР В. М. Молотовым, проходившие в ноябре 1940 г.

Еще 13 октября 1940 г. Риббентроп направил письмо на имя Сталина, лживо объясняя агрессивные акции Германии в отношении малых стран Европы интересами борьбы с Англией. Он приглашал Председателя Совета Народных Комиссаров и народного комиссара иностранных дел нанести визит в Берлин. Советское правительство приняло приглашение, стремясь выяснить истинные планы фашистской Германии[225].

Вне зависимости от того, будут ли переговоры успешными или кончатся провалом, Гитлер не намерен был менять основную линию германской стратегии — подготовку к войне с СССР, о чем свидетельствуют его планы, принятые, как отмечалось, еще летом 1940 г. — задолго до берлинской встречи. Об этом свидетельствует решение Гитлера и его верхушки, состоявшееся 21 июля, первый вариант плана войны с СССР, разработанный еще в начале августа 1940 г., а также план «Ауфбау ост», принятый 9 августа 1940 г. Поэтому версия генерала Меллентина и фельдмаршала Кессельринга о начале подготовки войны с СССР лишь с декабря 1940 г. после провала берлинских переговоров между Германией и СССР не выдерживает критики[226].

Ныне известно другое: 12 ноября 1940 г., в день приезда в Берлин советской правительственной делегации, Гитлер отдал совершенно секретную директиву о дальнейшей подготовке Германией войны против СССР. «Независимо от результатов этих переговоров, — гласила директива, — вся подготовка на Востоке, о которой уже были даны устные указания, должна продолжаться. Дальнейшие указания будут даны, как только общие оперативные планы армии будут представлены и утверждены мною…»[227]

Поход на Восток готовился задолго до берлинских бесед.

Что касается Советского правительства, то оно ставило задачей, как писал позднее член советской делегации Маршал Советского Союза А. М. Василевский, «определить дальнейшие намерения Гитлера и содействовать тому, чтобы как можно дольше оттянуть германскую агрессию»[228]. Советская сторона не имела никакого намерения заключать какие-либо соглашения с Берлином[229]. СССР также хотел выразить свое отрицательное отношение к проискам гитлеровской Германии в Румынии, Финляндии и в других районах. СССР намеревался выяснить, будет ли Гитлер соблюдать обязательства по советско-германскому пакту о ненападении? Куда будет направлено острие фашистской агрессии? Советское правительство получало все больше и больше подтверждений, что острие этой агрессии будет направлено на Восток, против СССР.

22 сентября 1940 г. в Берлине было заключено секретное соглашение между Германией и Финляндией о транспортировке немецких войск через финскую территорию, а фактически о размещении их близ границ Советского Союза. Правда, по тактическим соображениям договора о военном союзе с Германией правительство Рюти — Таннера не подписало. Но этот союз существовал если не де-юре, то де-факто.