— Жан Горлье, гаражист в Сен-Дени.

— А почему не здесь, не в Сен-Жермен-де-Прэ обслуживаются ваши машины?

— Жан Горлье наш старый знакомый, у него прекрасный гараж и ремонтная мастерская, к тому же он из Эльзаса, а это говорит о многом.

— О чем, мадам?

Улыбка мадам Курне разом увяла, она насторожилась.

— У вас есть еще вопросы, месье?

— Нет, мадам. Больше у меня вопросов нет. Позвольте откланяться. Мне было весьма приятно…

— И мне. Марта! Проводи месье.

«Итак, Жан Горлье из Сен-Дени, — размышлял Жан-Поль, покидая Сен-Жермен-де-Прэ. — Интересно, что это за птица? Он и капитан Курне, оба из Эльзаса. «А это говорит о многом…» Что она имела в виду?»

Сен-Дени был неподалеку, и Жан-Поль без труда отыскал гараж Горлье. Понаблюдав со стороны за работой слесарей и механиков, спросил у алжирца — мойщика машин, где хозяин.

— В своей конторе, месье, — ответил тот, промывая шлангом колеса лимузина.

— А где это?

Алжирец мотнул шлангом, выбросив струю в сторону стеклянной будки в углу гаражного ангара. Там, как в аквариуме, сновал взад-вперед и жестикулировал невысокого роста человек, очевидно, он с кем-то разговаривал.

Жан-Поль подошел ближе к прозрачному кабинету Горлье. Гаражист бурно объяснялся с кем-то по телефону.

Жан-Поль долго стоял около стеклянной стены в укромном теневом углу. Горлье тем временем закончил свой разговор и принялся разбирать пачку счетов. И тут Жан-Поль догадался, что гаражист его не видит. Тень и ракурс угла, в котором он находился, напрочь скрывали его.

План возник моментально.

Незаметно покинув гаражный цех, Жан-Поль позвонил Роберу, попросив срочно приехать в Сен-Дени. Когда встретились, объяснил свой замысел: он заходит к Горлье, представляется и начинает допрос о его отношениях с капитаном Курне, а Робер прячется в тот самый угол, откуда хорошо виден кабинет. По расчету Жан-Поля, едва он выйдет от Горлье, как тот бросится звонить — звонить, чтобы спешно доложить о его визите. Вот тут-то Робер из своего укрытия должен будет напрячь зрение и высмотреть номер, который наберет гаражист.

Войдя в застекленный кабинет, Жан-Поль показал удостоверение.

— Моран. Следователь по особым делам.

Горлье встал из-за стола. Он был маленького роста, немолодой, косоглазый, седой.

— Сядьте, Горлье.

Жан-Поль уселся напротив.

— Сядьте, — повторил он требовательно.

— Простите, вы по какому ко мне…

— По делу покушения на капитана полиции Филиппа Курне. Когда вы видели Курне в последний раз?

— Не помню. Но при чем, простите, здесь я?

— Вопросы задаете не вы. Не помните, говорите, когда видели капитана Курне? Не помните, когда занимались его машиной? А ну-ка, дайте вашу учетную книгу, где, надеюсь, с эльзасской или почти немецкой точностью записаны все ремонтные работы.

— Пожалуйста. Вот книга. В ней, вероятно, есть и отметка о том, когда мои механики занимались машиной Курне. Но это не значит, что я его видел. Видеть человека и ремонтировать его автомобиль — это разные вещи.

Жан-Поль долго пристально смотрел в глаза Горлье, но тот выдержал взгляд, нисколько не смутившись. Перелистав большую, как альбом, тетрадь в твердом картонном переплете, нашел нужную запись.

— Вот и Курне. Ай-ай-ай! Какое совпадение! Накануне взрыва «пежо-504» капитан. Курне побывал в вашей мастерской. Что тут написано? Замена трамблера, масло…

Жан-Поль захлопнул учетную книгу.

— Все ясно.

— Что вам ясно, месье?

— Кто здесь задает вопросы? Отвечать будете вы!

— В присутствии моего адвоката, месье.

— Вот как!

— Да, месье.

— Значит, вы к такому повороту событий подготовлены, и адвокат — шаг, продуманный заранее?

— Считайте как хотите, месье следователь по особым делам.

Горлье встал из-за стола и уже не казался Жан-Полю маленьким и невзрачным: косые глаза смотрели зло, с ненавистью.

Жан-Поль тоже встал.

— Вас скоро вызовут куда нужно. И позаботьтесь о своем адвокате.

Выходя из кабинета, Жан-Поль столкнулся с механиком в синем промасленном комбинезоне. Он направлялся к хозяину, но Жан-Поль остановил его.

— Шеф просил не беспокоить минут пятнадцать.

— Но у меня срочно…

Все срывалось! Если механик войдет и отвлечет Горлье каким-то делом, то прервется эмоциональная волна, вызванная неожиданным появлением следователя Морана. Горлье, по его расчету, должен сразу же, ни о чем не думая, схватиться за телефон и бить тревогу. На это и надеялся старый сыщик — на эффект психического шока, когда даже хорошо владеющие собой люди делают опрометчивые поступки. Если волна будет сбита, то Горлье может повести себя непредсказуемо. К тому же на Робера, скрывающегося в темном углу, могут обратить внимание.

Механик все еще пытался проскользнуть мимо пожилого месье, не пускавшего его к патрону. Тогда незнакомец решительно и грубовато взял его под руку и велел идти с ним, коротко бросив: «Полиция».

Жан-Поль по опыту знал, что в таких случаях сопротивляются только вооруженные бандиты. Во всех остальных и виновные, и правые беспрекословно подчиняются.

Выйдя за ворота гаража, Жан-Поль расспросил свою жертву об отношениях хозяина с капитаном Курне.

— По-моему, они друзья, — отвечал он.

— Почему вы так думаете?

— Я часто их видел вместе. Однажды, например, в ресторане. Согласитесь, не каждый клиент станет обедать с хозяином гаража.

Как только Робер появился рядом, Жан-Поль отпустил механика.

— Вы угадали, месье Моран, все оказалось по-вашему.

— Не угадал, Робер, а точно рассчитал. Как в бильярде — бьешь так, чтобы в лузу пошел именно тот шар, который тебе нужен.

Робер протянул лист бумаги, вырванный из записной книжки, с цифрами 337-87-11.

— Вот номер, набранный Горлье тотчас, как только вы перешагнули порог.

— Вы не смогли понять по движению губ, кого он спрашивал, о чем говорил?

— Нет. Он очень торопился. Как в кадрах ускоренной съемки. Ничего нельзя было разобрать. Похоже, назначал встречу — смотрел на часы. Бросив трубку, полез в сейф. Дальше я ничего не видел.

Жан-Поль улыбнулся.

— Дальше ясно и так. В сейфе — компрометирующие улики. Ладно, пусть немножко поволнуется. А мы поедем в Париж и узнаем, за кем числится телефон под номером 337-87-11.

Телефон был зарегистрирован в небольшом кафе «Мистраль», его владелец Луи Бернар на подозрении у полиции не значился.

В тот же вечер Жан-Поль и Робер отправились в кафе «Мистраль», оказавшееся одним из тех многочисленных парижских бистро на левом берегу Сены, где всегда многолюдно, где свои постоянные клиенты, у которых давно сложились приятельские отношения с хозяином, что дает им право свободно пользоваться телефоном. В подобных заведениях можно часто видеть такую сцену: бармен, перекрывая гул голосов, кричит кому-то: «Жак, тебя к телефону!», и завсегдатай, оставив собутыльников, берет трубку. Эта привилегия, однако, лишь для избранных.

Жан-Поль и Робер оглядели помещение, присмотрелись к публике.

Интерьер бистро «Мистраль» был уютным. Неяркий свет настенных бра в виде свечей создавал полумрак, лучистыми бликами отражался в колоннадах бутылок на полках за подковообразным прилавком стойки. На бордовой драпировке стен были развешаны гравюры парусных фрегатов в золоченом багете.

За стойкой работали двое мужчин: крупного телосложения, коротко стриженный, похожий на циркового борца, и бледный флегматичный молодой человек.

— Который Бернар, как вы думаете, месье Моран? — спросил Робер.

— Конечно, тот, который из цирка.

Зазвонил телефон, и цирковой борец поднял трубку.

— Вот видите, Робер, я не ошибся.

— Жорж! Жорж Кюи здесь? — выкрикнул бармен.

— Иду! Иду!

Из-за соседнего столика поднялся высокий парень.

— Ну, что же, Робер, допьем наш кофе и по домам, — глубокомысленно заявил Жан-Поль. — Делать нам здесь нечего. Наладить слежку за Бернаром, за его кафе нам с вами, увы, не под силу. Кому звонил Горлье, когда я вышел от него? Самому Бернару или позвал вот так же, как этого Жоржа, кого-то из завсегдатаев? Неизвестно. Выяснить можно только путем длительной слежки.