Машина тронулась с места.

Неподалеку от Дрейпера, штат Южная Дакота

Среда, 21 ноября 1951 года

Снежные хлопья продолжали падать со свинцово-серого неба. Хейл стоял перед могилой, отдавая дань памяти родителям и их работникам. Вдруг послышался металлический лязг, и он развернулся к сараю, вскидывая «россмор».

Но, против ожидания, вместо внезапной стрельбы Хейл слышал только нежное позвякивание висящих на крыльце дома колокольчиков, колышущихся от ветра, хрип собственного дыхания и размеренный скрип снега под ногами. Он приблизился к сараю.

Распахнутые ворота зияли черной дырой. Хейл осторожно вошел внутрь, держа ружье наготове, но не увидел ничего помимо того, что ожидал увидеть. В дальнем конце находился отцовский кабинет, рядом с ним мастерская, а вдоль западной стены тянулись стойла. Кроме всех прочих обязанностей, возложенных на него отцом, юный Хейл должен был каждый день убирать из стойл навоз. Тогда его это крайне возмущало, однако сейчас эти обязанности не казались такими уж обременительными, и Хейл был бы рад снова вернуться в то беззаботное время.

Северная часть сарая была под самый потолок завалена тюками сена, заготовленного на зиму.

В свое время отец Хейла купил стальные листы и постелил их перед самыми воротами, чтобы защитить деревянный пол у входа от различных напастей. И вот сейчас Хейл, шагнув вперед, увидел посреди этого настила охотничий нож.

Запрокинув голову, он устремил взгляд на низкий чердак прямо над кабинетом отца. Под самой крышей в центре на балках были уложены доски, ведущие туда, где лежало сено. В детстве Хейл частенько играл здесь со Сьюзен.

«Прячется ли кто-то в этой темноте?» Да, решил Хейл, убежденный, что владелец ножа — человек. Будь это химера любого вида, она бы уже напала.

— Я знаю, что вы здесь! — крикнул Хейл. — Ну же, выходите… я не сделаю вам ничего плохого. Моя фамилия Хейл… лейтенант Натан Хейл. Это ранчо моих родителей.

Последовала долгая тишина, затем послышался слабый шорох, и где-то над головой у Хейла прозвучали шаги. Потом раздался голос, юношеский голос:

— Не стреляйте! Мы спускаемся.

На железный настил упал конец каната, по которому скользнул вниз парень лет восемнадцати, а за ним девочка помоложе. Парень поспешил к ножу, предоставив девочке говорить за обоих. У нее были большие карие глаза, курносый нос и широкий рот.

— Меня зовут Тина. А это мой брат Марк… Это он уронил нож. Я говорила ему не играться, а он не послушал.

Хейл отметил, что подростки одеты как капуста, в несколько слоев, и оба при оружии. У юноши на груди висел легкий карабин «рипер», а в переделанной химерианской портупее лежало с полдюжины запасных обойм. У девочки из кобуры под мышкой торчала рукоятка пистолета, а на перекинутой через плечо бельевой веревке болтался обрез ружья четыреста десятого калибра.

— Я вас узнала, — добавила Тина. — Вот только глаза… Совсем как у химер.

— Ты меня… узнала? — изумился Хейл. — Разве мы уже встречались?

Тина покачала головой.

— Нет, мы с Марком из Пьера. Мы ехали на юг, когда дорогу расстрелял химерианский истребитель. Маму и папу убило, а нас нет. Это случилось четыре — нет, погодите, пять недель назад, и с тех пор нам никто не встречался. Когда мы сюда пришли, дом был пуст, но на полу валялись фотографии. Вот откуда я вас знаю.

У Марка были такие же карие глаза, а щеки покрывал юношеский пушок. Хейл обратил внимание, что указательный палец подростка застыл рядом со спусковым крючком «рипера». Мальчишка понял, куда смотрит лейтенант.

— Не обижайтесь, мистер, — недоверчиво произнес он, — но что насчет ваших глаз? С ними что-то не так.

— Все разновидности химер — результат действия вируса, — объяснил Хейл. — Я заразился, когда воевал с химерами в Англии. От этого глаза изменили цвет. Но мне делают уколы, и я вдыхаю специальный аэрозоль — и это сдерживает развитие вируса.

Марка его слова до конца не убедили, однако мысли Тины были заняты другим.

— Сьюзен удалось спастись?

В вопросе слышались жалобные нотки, словно Тина олицетворяла себя со Сьюзен и считала, что если другая девушка смогла добраться до людей, то, может быть, и она тоже сумеет.

— Не знаю, — честно сказал Хейл. — Надеюсь на это. Но нам пора подумать о более насущных проблемах. Я возвращаюсь назад. Вы со мной?

Тина, словно для благословения, оглянулась на брата и в качестве ответа удостоилась краткого кивка.

— Да, — сказала девушка, быстро возвращая взгляд на место, чтобы не терять Хейла из виду. — Мы уже дважды пытались уйти, но оба раза натыкались на химерианские патрули и возвращались обратно.

— Точно, — кивнул Марк. — Мы собирались уходить вчера ночью, когда прилетела пара зондов, они долго вынюхивали все вокруг.

— Боюсь, в этом был виноват я, — признался Хейл. — По дороге пришлось уложить несколько химер, вот меня и искали. Но похоже, поиски уже прекратились — так что, думаю, нам следует трогаться в путь сегодня вечером. До того, как погода начнет налаживаться.

Подростки переглянулись, затем снова посмотрели на него.

— Может, завтра? — с сомнением промолвил Марк. — Но только не сегодня.

— Это еще почему? — заинтересовался Хейл.

— Потому что сегодня вечером придут зомби, — серьезно произнесла Тина. — Они приходят раз в четыре дня, и сегодня как раз такой день.

Хейл нахмурился.

— Как они выглядят?

— Похожи на людей, — осторожно ответил Марк. — Только глаза у них такие же, как у вас. И всегда приходят толпой. Они очень опасные, — добавил он, — но не слишком умные.

Тина кивнула.

— Наверное, поэтому их приводят другие химеры. Мы видели.

Хейл предположил, что те, кого подростки называли зомби, на самом деле официально классифицировались как «страшилища», хотя, если такая тварь оказывается слишком близко, тебе не до точной терминологии. Когда страшилище вонзает клыки в жертву, освободиться ей очень трудно, практически невозможно. Очевидцы рассказывали, как эти несуразные обнаженные монстры появлялись из коконов, сделанных прядильщиками, однако помимо этого об ужасных созданиях было известно крайне мало.

То, что другие химеры перегоняют стада страшилищ из одного места в другое, — новость, которая обязательно заинтересует разведку. Если только Хейл найдет способ рассказать об этом так, чтобы его не отдали под трибунал.

— Хорошо, — согласился Хейл, — на ночь спрячемся.

Обернувшись, он взглянул в распахнутые ворота на серое небо. Смеркалось, и заметно холодало.

— Я оставил рюкзак в роще. Схожу за ним и вернусь через полчаса.

Марк угрюмо кивнул.

— Мы будем ждать здесь.

Когда Хейл возвратился, Марк и Тина поспешили ему навстречу. Втроем они прошли в сарай, пятясь задом и заметая за собой следы.

— У вас есть рюкзаки? — спросил Хейл. — И снегоступы? Потому что все это вам понадобится.

— Да, есть, — оживилась Тина. — Мы много чего нашли в Дрейпере. Во всем городе ни одной живой души.

— А «рипер»? Он у вас откуда?

— От химер, — гордо ответил Марк. — Мы проследили за одной из них до леса, увидели, что она собирается разделать труп, и выстрелили ей в спину. У меня тогда была охотничья винтовка со скользящим затвором — пуля прошила химеру насквозь!

— Я тоже стреляла, — нетерпеливо добавила Тина. — Шесть раз!

— Молодцы, — похвалил ребят Хейл, хотя его несколько озадачило то, как девочка с неподдельным воодушевлением говорит о расправе над химерой. — Сейчас самое подходящее время, чтобы собрать вещи, и утром можно будет выступать. Но помните: брать только самое необходимое. Это означает: одна смена белья, продукты на три дня, если есть, и все боеприпасы. Если наткнемся на неприятности, надеюсь на вашу помощь.

Оба подростка с готовностью кивнули.

— Ну, где вы спите? Наверху, на чердаке?