— Ну и что? — отозвался Гробовщик.
— То есть как это так «ну и что»? — вспыхнул лейтенант. — Вы разве уже на пенсии? Поезжайте разберитесь. Вам пора бы знать, что убийство — это преступление. Равно как грабеж.
— Слушаюсь, — сказал Гробовщик, чувствуя, как у него запылали уши.
— Ну что, попало от начальника? — хмыкнул Могильщик, выводя машину на оживленную магистраль.
— Да, босс осерчал.
— Это тебе хороший урок. Убийство надо уважать!
— Вы меня уговорили, — сказал Гробовщик.
Группу из «убийств» возглавлял сержант Уайли. Его ребята собирали отпечатки рук-ног, щелкали вспышками. Молодой розовощекий помощник судмедэксперта прикреплял на труп бирку и весело насвистывал.
— Старые друзья, укротители львов! — приветствовал их сержант. — Не пугайтесь, песик сдох.
Они взглянули на труп пса, бегло осмотрелись.
— Что у вас тут? — спросил Могильщик.
— Еще один труп. Пятый за ночь, — сказал Уайли.
— Значит, вы посетили спектакль на стадионе?
— Спектакль! Когда я туда приехал, там было четыре трупа. Единственный живой актер достался вам.
— Можем его подарить.
— Зачем? Если вам он не понадобился, какой мне от него толк?
— Может, вас он полюбит больше.
Уайли улыбнулся. У него был вид профессора политологии из университета, но Гробовщик с Могильщиком уважали его как крепкого смекалистого сыщика.
— Давайте разберемся, — сказал Уайли, направляясь к складу, где было обнаружено тело. — В бумажнике у него была карточка соцстраха, где он обозначен как Джошуа Пивин, проживающий по адресу: Западная 112-я. Удар ножом в сердце. Вот и все, что нам известно.
Гробовщик и Могильщик тщательно осмотрели склад. Проход от двери, потом три боковых ответвления. Склад забит хламом до потолка из рифленого железа. Все свободное пространство — маленький пятачок у задней стены, в конце главного прохода.
— Кто-то что-то забрал, — заметил Гробовщик.
— Кому что-то может отсюда понадобиться? — спросил Уайли, махнув рукой в сторону расплющенных картонных коробок, старых книг и журналов, радиоприемников, швейных машин, ржавых инструментов, потрепанных манекенов и горы металлолома.
— Человека убили из-за чего-то, не из-за собаки, — заявил Гробовщик.
— А может, это преступление на сексуальной почве, — предположил Могильщик. — Что, если он пришел сюда с белым мужчиной? Такое бывает…
— Думал об этом, — сказал Уайли. — Но вот собака почему?
— Он вполне мог убить собаку, если думал, что это поможет замести следы, — сказал Гробовщик.
— В Гарлеме — да такая скрытность? — Уайли недоуменно поднял брови.
— Он вполне мог это сделать, если бы дело того стоило, — повторил Гробовщик.
— Может быть, — согласился Уайли. — Но есть тут одно «но». В кармане у покойника мы нашли кусок мяса — похоже, отравленный. Мы его отдадим потом криминалистам. Так что собака уже была кем-то отравлена. Если, конечно, у него не было изначально двух кусков такого мяса. Хотя, спрашивается, зачем?
— Меня смущает вон тот пустой пятачок, — признался Могильщик. — Откуда пустое место, когда все забито хламом? Что же это было — может, что-то сбросили с фургона? Нечто, что вполне может оказаться на складе утиля? Например, запасное колесо.
Уайли на это лишь покачал головой:
— Вряд ли. Они могли обронить пистолет, винтовку, но ничего такого, что можно было бы здесь продать. Ничего такого, что заполнило бы вон то пустое пространство. Вы, похоже, пошли по ложному следу.
— Есть только один способ во всем разобраться, — сказал Могильщик.
Уайли кивнул. Дверь конторы была уже открыта его людьми, но ничего заслуживающего внимания они не обнаружили. Они позвонили оттуда домой мистеру Гудману в Бруклин. Тот был ошарашен.
— Всегда все случается именно со мной! — причитал он. — Такой хороший мальчик… такой честный. Мухи не обидит.
— Мы хотели бы, чтобы вы приехали и сказали нам, что пропало со склада.
— Пропало? — возопил мистер Гудман. — Не хотите ли вы сказать, что Джош погиб, защищая мою собственность? Он не был таким идиотом!
— Мы хотим сказать одно: приезжайте и посмотрите.
— Вы думаете, воры позарились на мое добро? Что же они украли? Брильянты? Слитки золота? Рубиновые ожерелья? Вы видели мой утиль? Только другой утильщик может заинтересоваться моими ценностями, да к тому же ему потребуется грузовик, чтобы увезти товару на девять долларов.
— И все-таки мы хотели бы, чтобы вы приехали и взглянули, мистер Гудман, — терпеливо повторил Уайли.
— Mein Gott! В такую позднотищу! Говорите, Джоша убили?! Бедняга. У меня сердце кровью обливается. Но думаете, я могу его воскресить, в два часа ночи? Я не воскрешаю мертвых. А если пропал какой хлам, так глядите сами. Вы думаете, я так разбираюсь в этой рухляди, что могу понять, что там пропало? Хлам есть хлам. Если кто-то и взял какую-то рухлядь, так большое ему спасибо. Если кто-то вывез целый грузовик барахла, это и так будет видно. А впрочем, может, там побывал какой-то псих? Ищите психа и найдете того, кто ко мне залез. Из-за вас проснулась моя Рива. Она теперь волнуется, что мне придется ехать глубокой ночью туда, где бродят психи-убийцы. Она сама безумная! Отправьте тело Джоша в морг, а я заеду в понедельник подтвердить, что он — это он.
— Нам очень важно, что вы… — Но Гудман уже положил трубку. — Мистер Гудман, мистер Гудман! — крикнул Уайли, но связь разъединилась. В трубке послышался голос телефонистки. Уайли обернулся к Могильщику с Гробовщиком, сказал:
— Он повесил трубку, — и сам сделал то же самое.
— Надо послать за ним машину, — сказал Гробовщик.
— На каком основании? — удивленно спросил Уайли. — Чтобы доставить его сюда из Бруклина, мне надо получить судебный ордер.
— Есть много способов снять с кошки шкуру, — сказал Могильщик.
— Только не говорите об этих способах, пожалуйста, мне, — отозвался Уайли, направляясь на двор. — Разрешите мне побыть в неведении.
Они немного постояли у трупа собаки. Розоволицый помощник судмедэксперта прошел мимо, весело напевая.
Гробовщик и Могильщик переглянулись. Уайли заметил это и сказал:
— Такова жизнь.
— Одни умирают, другие рожают, — согласился Могильщик.
Подъехала санитарная машина из морга, и в нее погрузили два трупа — человека и собаки. Уайли созвал своих людей. Он собирался уехать.
— Дарю вам эту загадку, — сказал он на прощание.
— Подарок принят, — сказал Гробовщик. — Спите спокойно.
Оказавшись одни, сыщики тщательно обошли всю территорию. Гробовщик сказал:
— В любом другом месте было бы сразу видно, если что-то украдено. Здесь же сам черт ногу сломит.
— Хватит думать и гадать. Поехали за Гудманом.
— Правильно, — кивнул Гробовщик.
Они заперли склад, выключили свет и медленно двинулись через двор к воротам. Когда они стали переходить улицу, чтобы сесть в свою машину, стоявшую на противоположной стороне, из-под моста, словно призрак, возник силуэт. Они толком не разобрали, что это, но бросились бежать: годы работы в полиции научили их кое-чему, и среди прочего — твердому убеждению, что если что-то зашевелилось в темноте, то жди беды. Увидев, что на них несется большая черная машина, они упали на мостовую. Ночную тьму прорезали вспышки, и тишину разорвала автоматная очередь. Над их головами просвистели пули, а черная машина умчалась. Затем гул мощного мотора стих в отдалении, и снова воцарилась тишина. Черный призрак исчез, словно его никогда и не было.
К этому времени они уже вытащили свои револьверы, но продолжали лежать на мостовой, выискивая глазами живую мишень. Таковой не обнаружилось. Затем они подползли к своей маленькой машине и под ее прикрытием встали, по-прежнему поглядывая, не шевелится ли новая черная тень. Они и сами превратились в тени, когда бесшумно заползали в машину. Они тяжело дышали и все еще озирались по сторонам. На мосту над их головами по-прежнему виднелась медленно движущаяся цепочка огней от машин, но внизу царила темнота.
