В книге воссоздан облик Рыцаря революции — Феликса Эдмундовича Дзержинского, стоявшего у самых истоков рождения Советской власти, Советского государства, чья жизнь, целиком отданная нашей партии, нашему народу, является замечательным примером для строителей коммунизма.

Тепло и правдиво показано чуткое отношение Феликса Эдмундовича к трудящимся, его доброе сердце и железная воля, его забота и уважение к людям, его умение понять человека и в то же время отсеять вредный сорняк, почувствовать затаившегося вредителя и врага.

Ценность повести «Наркомпуть Ф. Дзержинский» заключается в том, что она неразрывно связана с настоящим временем, с задачами строительства коммунистического общества. В ней говорится о коренных вопросах экономики, волнующих нас и сегодня, таких, как производительность труда, себестоимость, хозрасчет, режим экономии, научная организация труда, внедрение передовой техники и о других вопросах, продолжающих оставаться важнейшими и в наши дни, в нашей творческой деятельности. Книга имеет большое воспитательное значение. В ней показан героизм нашей партии, нашего народа, в неимоверно трудных условиях боровшихся за возрождение и создание социалистического транспорта.

Книга С. Н. Зархия не является, конечно, научным исследованием, не охватывает всех участков работы Дзержинского на транспорте, но она документальна. Автор много работал в архивах, знакомился с научными трудами, записывал воспоминания современников Феликса Эдмундовича — железнодорожников и чекистов-транспортников, советовался со старыми большевиками. Кроме известных фактов, автор приводит много малоизвестных и неизвестных. Он использовал ряд документов, в том числе неопубликованных. И со страниц повести эти пожелтевшие от времени листки заговорили полным голосом, как живые свидетели деятельности Дзержинского на транспорте.

Художественный домысел литератора, что очень важно, не противоречит действительности. До сих пор в массовой литературе мало освещалась работа Дзержинского на транспорте. Книга «Наркомпуть Ф. Дзержинский» в значительной степени восполняет этот пробел.

Несомненной удачей автора является то, что он понял внутренний мир и характер Дзержинского и верно отразил его духовный облик. Жена, друг и соратник Феликса Эдмундовича — Софья Сигизмундовна с интересом читала отдельные главы этого произведения, которые публиковались в газете «Гудок». И, несмотря на свою высокую требовательность к литературе о Дзержинском, считала, что его облик отображен автором правдиво.

В книге с большой теплотой и проникновенно воссоздается образ великого труженика — наркома путей сообщения Феликса Эдмундовича Дзержинского, пламенного коммуниста-большевика, стойкого ленинца, человека мужественного, кристально чистого и гуманного.

Апрельский день 1921 года.

Когда председателю ВЧК Дзержинскому сообщили, что Ленин хочет его видеть, Феликс Эдмундович тотчас приехал с Лубянки в Кремль. Войдя в кабинет председателя Совнаркома, он заметил, что Ленин чем-то очень озабочен.

— Ну вот, — возбужденно обратился к нему Владимир Ильич, — снова на том же месте… Опять не выполнено постановление СТО[2] о хлебных перевозках. При таком состоянии железных дорог можно околеть с голоду, если хлеб даже лежит рядом… Все наши решения повисают в воздухе… Прямо-таки не везет нам с наркомами путей сообщения.

Дзержинский понимающе кивнул головой.

— Транспорту необходим партийный и политический руководитель, — продолжал Ленин, — чтобы возглавить железнодорожников и водников, от которых в настоящий момент непосредственно больше зависит судьба революции, чем от других частей пролетариата.

Владимир Ильич вышел из-за стола и, подойдя к Дзержинскому, добавил:

— Причем нужен такой руководитель, который сумел бы глубоко вникать в дело, принимать ответственные решения и проводить их в жизнь твердой рукой. Ну и, конечно, чтобы его ценили и уважали рабочие… Так вот вам, Феликс Эдмундович, придется взяться за наркомство по НКПС…

— Мне? — крайне удивился Дзержинский. — Почему я должен стать наркомом путей сообщения?

— Именно вы, Феликс Эдмундович. Более подходящей кандидатуры я не вижу… Это не только мое личное мнение. Я уже советовался в ЦК с товарищами… Вы же знаете, какое положение на транспорте. Давайте сядем, поговорим.

Долго уговаривать Феликса Эдмундовича не пришлось, и вскоре беседа перешла на практические темы — за какое звено ухватиться, чтобы транспорт скорее пошел в гору.

К себе на Лубянку Дзержинский вернулся, все еще находясь под впечатлением разговора с Лениным. Предложение пришлось Дзержинскому по душе, хотя он ясно представлял, какое невероятно тяжелое бремя берет на свои плечи.

Феликс Эдмундович позвонил Благонравову, начальнику транспортного отдела ВЧК, и попросил прислать папку с отчетами Наркомата путей сообщения.

…И вот эти материалы у него на письменном столе. Языком бесстрастных цифр рассказывали они о глубоких ранах, нанесенных железным дорогам сначала империалистической войной, а затем гражданской, которая велась главным образом вдоль путей сообщения.

Перед его мысленным взором развертывалась ужасная картина — подорванные, рухнувшие в воду мосты (3672!), разрушенные рельсовые пути (многие тысячи верст!), развалины мастерских и депо (свыше 400!)…Более 60 процентов всех паровозов стояло на «кладбищах», около трети товарных вагонов вышло из строя…

Взгляд Феликса Эдмундовича задержался на такой цифре: в текущем, 1921 году число рабочих и служащих, занятых на транспорте, достигло одного миллиона 279 тысяч. Огромная армия! Интересно, сколько же человек работало в дореволюционное время? Медленно листает он отчеты наркомата. В одном из них находит нужные данные министерства за 1913 год. Оказывается, на транспорте трудилось 815,5 тысячи человек. «Что же получается? Грузов перевозится в четыре раза меньше, а рабочих и служащих числится чуть ли не на полмиллиона больше! Конечно, производительность труда резко снизилась, — рассуждает про себя Дзержинский. — Износилась техника, ремонтировать ее нечем, не хватает топлива, рабочие голодают. Но, видимо, дело не только в этом…»

По донесениям органов ВЧК в ведомостях на получение жалования и пайка числится множество «мертвых душ» и людей, которые ничего не дают транспорту, а лишь стараются урвать для себя кусок побольше… Ряды железнодорожников и водников засорены классово-враждебными элементами: в годы империалистической войны на транспорт ринулась лавина торговцев, кулаков, чиновников, искавших там убежища от воинской службы и отправки на фронт. Теперь же эти контрреволюционно настроенные слои железнодорожников не только отлынивают от работы, ной, пользуясь своим служебным положением, спекулируют, расхищают грузы… В первую очередь нужно будет очистить транспорт от преступных элементов, лодырей и дармоедов, решает Дзержинский.

Его мысли прервал осторожный стук в дверь.

В кабинет вошел Благонравов.

— Простите, Феликс Эдмундович. В связи с вашим звонком я подумал, может быть, смогу дополнить сведения, которые вам понадобились.