Моя саньяса это не характер, который ограничит вас. Моя саньяса это осознанность, которая будет делать вас все более свободным. И если однажды вы почувствуете, что моя саньяса возводит вокруг вас тюремные стены, тогда избавьтесь от нее. Так вы проявите истинный дух саньясы. Но никогда не позволяйте ей превращаться в ваши застенки.

Ребенок вырастет. И если он однажды почувствует, что саньяса не для него, он освободится от нее. Он не скован никакими статьями закона. Он может просто перестать считать себя саньясином! Если же ему уютно в саньясе, тогда он может получить в ней более глубокое развитие.

Я не навязываю вам идеологию. Я вообще не учитель. Таково различие между учителем и мастером. У учителя есть идеология, он пытается обусловить ваш ум, хочет привить вам определенное мировоззрение. А мастер хочет лишь освободить вас от пут обусловленности. Он не хочет пичкать вас теориями об устройстве мира, а желает лишь прояснить ваше восприятие мира.

Итак, если вы полагаете, что став саньясином, получили все ответы на загадки жизни, значит вы совсем не поняли меня. Я не дал вам ни единого ответа. Возможно, из-за меня вы задались множеством вопросов, но я не ответил ни на один из них. Может быть, я вызвал в вас восхищение жизнью, пробудил ваше восприятие величием реальности, но я не снабдил вас философией.

По сути, я вообще ничего не дал вам. Скорее я многое отнял у вас. Я не даю вам новую одежду, а оставляю вас в наготе. Я хочу, чтобы вы погружались в истину обнаженными, свободными от всех теорий, концепций, от всякой философии.

Итак, моя саньяса это не крещение, во время которого вы становитесь христианином, и не священная церемония, во время которой вы становитесь индуистом. Вы не становитесь членом некой организации, поскольку у меня нет таковой. Став саньясином, вы просто начинаете гармонировать со мной, вибрируете на одной со мной частоте. Вы всего-навсего позволяете мне привести вас к осознанной мной истине. Вы всего лишь позволяете мне вывести вас под открытое небо, в котором я обрел нечто, дарующее человеку полное удовлетворение.

У ребенка больше способностей, чем у старика.

Я профессор психологии. В свое время я изучал явление обусловленности и теперь курирую в университете именно этот предмет. Может ли кто-либо избежать обусловленности? Разве мы не обусловливаемся вами?

Все зависит от тебя. Ты можешь подпасть под влияние моих слов, но я тут не при чем. Уясни себе это со всей ясностью.

Вы сами по себе можете подпасть под влияние моих слов. Если вы слушаете только умом, тогда вы будете обусловлены, поскольку ум все время накапливает знания. Ум очень внушаем, уязвим, раним. Если вы слушаете меня только умом, воспринимаете меня посредством рассудка, с помощью способности находить логические решения, посредством интеллекта, тогда будете обусловлены. Даже если я ни в чем не убедил вас, даже если вы, как вам кажется, остались при своем мнении, все равно вы будете обусловлены. Пусть вы станете противодействовать мне, все равно это будет вашей установкой. Не важно, поддерживаете вы меня или осуждаете - слушая меня умом, вы будете обусловлены, поскольку ум представляет собой средство ограничения.

Но есть и другой способ слушать. Вы слушаете не умом, а сердцем. Вы воспринимаете меня не через доводы рассудка, не через некую информацию, а через чистое доверие сердца. Тогда вы слушаете меня не как философ, а как поэт. А поэт никогда и ничем не обусловливает вас.

Вы можете наслаждаться стихами, но при этом никогда не попадаете в зависимость от них. Вас никоим образом не обусловливают розы. Вы радуетесь им, но они не управляют вами. Разве вы идете на поводу у красивого рассвета или заката, у полной луны в ночи? Неужели вас обусловливают окружающие деревья? Вы можете радоваться им и наслаждаться их присутствием, можете танцевать рядом с ними и петь, но не попадаете в зависимость от них.

Считайте меня поэтом, художником, танцором. И даже мысли не допускайте о том, что я могу быть философом или теологом. Я не такой. Здесь я пишу стихи, просто сочиняю поэтические строфы. Я не пичкаю вас какой-то идеологией, поэтому нет и вопроса об обусловленности. Но вам нужно правильно воспринимать меня, иначе у вас возникнут все предпосылки к тому, что мой авторитет станет давить на вас.

Если вы слушаете меня для того, чтобы накопить знания, тогда вы загоните себя в некие рамки. Если же вы станете воспринимать меня глубинным слухом, не задумываясь об информативном обогащении, если мы соединимся сердцами, тогда наша связь... Меня нет здесь, и я вовсе не читаю лекцию.

Этот лектор исчез давным-давно. Все, что вы слышите, берет начало в огромной пустоте, в небытии. Вы почувствуете эту пустоту, заглянув в мои глаза! И если вы, слушая меня, тоже будете пустыми, тогда кто будет обусловлен, и кем?

Если вы отключите свой ум... по сути, если вы достаточно разумны, то будете всегда оставлять свой ум там же, где и обувь. Оставляйте свой ум на коврике у двери. Я хочу, чтобы Кришна сделал табличку с такой надписью: «Ботинки и умы следует оставлять у порога зала». Если вы войдете сюда, не сняв обувь, это ничего в особенности не изменит. Но если вы принесете сюда свои умы, то никогда не сможете приблизиться ко мне.

Умы обусловлены, всегда обусловлены. И они готовы к обусловленности. Умы это биологические компьютеры. Они постоянно поглощают все услышанное. Это механическое устройство. Слушая меня, отключайте свой ум. Будьте сердцем - любите и доверяйте. Слушайте меня в глубокой пустоте. Не будьте здесь, ведь я отсутствую. Тогда что-нибудь произойдет, от меня к вам что-то перейдет. Между двумя небытиями начинает течь река истины. Она никогда не обусловливает, а всегда освобождает от обусловленности. Эта река омоет все ваше бытие, словно прохладный душ. Она очистит вас от всей скверны.

Ты пишешь мне: «Я профессор психологии». Несладко же тебе приходится. Психология это поистине страшная болезнь. Психологи практически поражены душевным недугом. Я тебе сочувствую. Если бы у тебя развился рак, это было бы еще не так тяжело, поскольку рак поддается лечению. Но можно ли вылечить профессора психологии? Ни одного шанса! Для такой болезни до сих пор не придумали средство исцеления, поскольку расстройство, называемое термином «психология», настолько трудно уловимо, что очень сложно выявить центр его распространения.

Профессором психологии называют человека, который обусловлен настолько глубоко, что не верит в собственное существование. Он верит исключительно в тело и ум, но не верит в душу. Он отказывает в существовании всему, что пребывает за пределами ума. А я призываю вас оставлять умы там, где и ботинки. Может ли профессор психологии оставить свой ум? Если он вместе со своими ботинками оставит перед дверью и ум, то усядется у порога, поскольку он верит только в ум, а все остальное для него не существует. Тогда ему, разумеется, не избежать обусловленности.

Его будет обусловливать все на свете. Что бы он ни прочел, ни услышал и ни увидел, это будет загонять его в определенные рамки. Вот и сейчас он сидит в застенках, так как не знает, что за пределами ума существует еще что-то. Он не осознает трансцендентальный внутренний мир и не верит в осознанность.

Загляните в книги по психологии. Вы будете листать главы о памяти, воображении, снах, инстинктах, сексе и прочих составляющих человеческой жизни, но вы нигде не найдете главу об осознанности. Нет, никакой осознанности для них нет. Вы обнаружите, что весь материал в этих книгах построен четко, вот только нет того, что все это систематизирует. Вы увидите, что все исследования помещены строго по категориям, не обнаружите только самого исследователя.

Психолог не верит в себя. Абсурд, да и только! Он верит не в исследователя, а лишь в исследование. Он говорит: «Я изучил такой-то материал». Но если вы спросите его, есть ли в нем наблюдатель, он ответит отрицательно. Тогда кто изучил материал?

Сам термин «психология» употребляется неправильно, потому что слово «psyche», от которого он произошел, обозначает душу, а душа не изучается психологией. Следует придумать иной термин, этот не годится. Психологии следует либо найти душу, либо отказаться от своего названия.