Фрэнк Бингэм появляется в третьей книге Джеймса Хэрриота «Не будите спящего ветеринара» под именем Эван Росс, и в его описании чувствуется восхищение Альфа перед этим человеком. Вероятно, не все разделяли его мнение. Многие считали Фрэнка прекрасным ветеринаром, — он им и был, если оказывался в пределах досягаемости.
У Фрэнка Бингэма была проблема, типичная для многих ветеринаров того времени. Он любил выпить — и выпить много. Существует бесчисленное множество историй о его долгих посиделках в йоркширских барах и пабах, посиделках, которые могли продолжаться несколько дней. Фрэнк работал, только когда ему хотелось, и если он уютно устраивался у зажженного камина со стаканом в руке, выудить его оттуда мог лишь человек, обладающий даром убеждения. Многие йоркширцы принадлежали к методистской церкви и, вероятно, осуждали его пристрастие к выпивке, но Альф запомнил не эту сторону характера Фрэнка. Благодаря дружбе этого беззаботного очаровательного человека Альф всегда вспоминал свои первые дни в йоркширских холмах с теплотой и чувством ностальгии.
Я почти не помню Фрэнка Бингэма. Мне было всего восемь лет, когда он умер в 1951 году, но я хорошо помню один наш поход в кафе вскоре после его смерти. Официанткой там была не кто иная, как Эмми Бингэм, которой пришлось пойти на работу. Отец ужасно расстроился, узнав о ее тяжелом финансовом положении, он даже есть не мог. Он был не в состоянии смириться с мыслью, что нас обслуживает леди, которая была так добра к нему в первые годы в йоркширских холмах.
В те времена ветеринары нередко умирали, оставляя своих жен в нищете. При такой тяжелой работе главным было выжить, и мысли о пенсии или страховых полисах вряд ли приходили им в голову. Со временем стало известно о прозябающих в нищете семьях ветеринаров, и был создан Ветеринарный благотворительный фонд, обеспечивающий поддержку нуждающимся семьям. Став известным писателем и получая приличные деньги, Альф Уайт вносил крупные взносы в этот фонд, но тогда, много лет назад, он ничем не мог помочь Эмми Бингэм, — ведь ему самому приходилось считать каждый пенни.
Первые четыре месяца в Тирске Альф работал, не щадя сил. Он писал родителям о том, какую жизнь ведет:
Дорогие родители!
Я давно пытался выкроить минутку и написать вам, но в последнее время мне приходится работать, как никогда в жизни. Дел здесь хватит на несколько человек, и, честно говоря, не знаю, как я справлюсь со всей этой работой. Я встаю в 6.30 утра и работаю до темноты, а потом, вдобавок ко всему, занимаюсь писаниной. А еще счета! Боже, никогда не думал, что они накапливаются с такой скоростью и что жизнь стоит так дорого. Не могу поверить, что я здесь уже четыре месяца. Время летит быстро, когда работаешь, и, кроме выходных в Сандерленде, в самом начале у меня не было ни одного свободного дня, я ни разу не ходил на свидание с девушкой, не сыграл ни одной игры! Это кого угодно сведет с ума!
Сегодня молодой ветеринар ведет более цивилизованную жизнь, он работает в лучших условиях, в его распоряжении целый арсенал современных лекарств и удобные машины, — но я сомневаюсь, что они счастливее тех, вчерашних, работяг. Современный ветеринар окружен всевозможными правилами и постановлениями, а его клиенты становятся все более требовательными. Работа связана с сильным напряжением, как финансовым, так и эмоциональным, и на каждом углу его подстерегает угроза судебного преследования. Молодому Альфу Уайту приходилось много и тяжело работать, но вполне возможно, что его свободная жизнь на свежем воздухе в одном из самых красивых уголков страны сейчас у многих вызывает зависть.
После отъезда Дональда Синклера и Эрика Паркера на службу в ВВС Альфа охватило бесконечное чувство одиночества. Он пытался зарекомендовать себя на новой работе в незнакомом окружении, и, кроме Фрэнка Бингэма в Лейбурне, ему не к кому было обратиться за советом, не с кем было поделиться своими тревогами и надеждами. Ждать поддержки от йоркширских фермеров тоже не приходилось: многие привыкли доверять Дональду и Эрику, они не могли скрыть разочарования при виде незнакомого и неопытного ветеринара, въезжавшего во двор фермы. Никогда Альф так отчаянно не нуждался в моральной поддержке, как в те первые несколько недель в Йоркшире.
Вскоре у него появилась идея. Альф подозревал, что его друг Эдди Стрейтон, недавно получивший диплом, скорее всего не смог найти работу. Он оказался прав; Эдди уже ни на что не надеялся, и когда Альф предложил ему приехать к нему в Тирск, молодой человек с радостью ухватился за эту возможность. Платить другу Альф не мог, но он предоставил ему крышу над головой и еду, вдобавок Эдди получал возможность набраться практического опыта, помогая Альфу в повседневной работе. Эдди был вдвойне благодарен, так как знал, что при поступлении на другую работу у него будет преимущество, если он скажет, что несколько недель работал помощником ветеринара.
Эдди оказал огромную помощь Альфу во многих отношениях. Теперь у него была хорошая компания в долгих поездках в самые дальние уголки йоркширских холмов, к тому же Эдди оказался толковым помощником. Он вставал рано утром, так как старенький «Форд» нужно было подтолкнуть, прежде чем он соизволит завестись, но истинный талант Эдди проявился на фермах в продуваемых ветром холмах, когда он помогал ловить животных. Взять туберкулиновые пробы было непросто: сильные опасные животные не собирались облегчать им задачу и расшвыривали двух молодых ветеринаров как котят. Эдди не был крупным юношей, но отличался силой и бесстрашием, и в воспоминаниях Альфа сохранилась маленькая фигурка с черными как смоль волосами, мелькающая среди кучи свирепых, разъяренных коров, которую бросает из стороны в сторону, как пробку в океане. Но стоило Эдди просунуть пальцы в ноздри животного, как он вцеплялся в него мертвой хваткой.
Много лет спустя Эдди Стрейтон вспоминал, как работал со своим старым другом из колледжа в холмах и долинах Йоркшира. Он даже сказал, что это были счастливейшие дни в его жизни — трудные и безденежные, но беззаботные и наполненные приятными воспоминаниями.
Помимо туберкулиновых проб в холмах, в Тирске тоже было много работы, и однажды вечером Альф с Эдди испытали на себе превратности судьбы ветеринарного врача: они получили хороший урок, который запомнили на всю жизнь.
Их вызвали к телящейся корове в Нэйтон, деревушку в окрестностях Тирска, и они, охваченные энтузиазмом, отправились туда. Отел — драматичное событие, и успех может существенно повысить репутацию нового ветеринара. С другой стороны, в случае неудачи ветеринару придется горы свернуть, чтобы вернуть свое лицо.
Альф разделся до пояса и ввел руку во влагалище коровы. Через несколько секунд от его уверенности не осталось следа. Он нащупал только комок шерсти и костей. Ни ног, ни копыт, ни головы. Это теленок? А что еще это может быть? Он исследовал загадочные недра коровы, отчаянно пытаясь отыскать хоть что-то знакомое, но в полости коровы прочно угнездился лишь огромный мохнатый шар. Альф еще немного повозился с безымянной массой и повернулся к другу.
— Эдвард, ты не посмотришь?
— Конечно, Альф, — ответил Эдди и уверенно шагнул вперед.
Надежды Альфа на успешный отел совсем угасли, когда он наблюдал за приятелем, который с мрачной решимостью копался во внутренностях коровы. По всей видимости, Эдди тоже ничего хорошего не обнаружил. В конце концов он вытащил руку и сказал:
— Думаю, тебе следует осмотреть ее еще раз, Альф.
Довольно странный случай.
Альф снова бросился в бой, его мысли лихорадочно метались. Что бы это ни было, оно не собиралось выбираться наружу. В те дни кесарево сечение не было решением проблемы; «теленка» — или что там еще могло быть — необходимо было извлечь естественным путем. Другие варианты не рассматривались. Что было делать? Хорошего ветеринара отличает способность принимать твердые решения; в трудных ситуациях нет смысла тянуть. Альф должен был что-то сделать, и он сделал.
