Земля.

Рисн вскочила, и катамаран опасно закачался. Что-то точно было впереди – какая-то далекая темная линия.

– Ага, – сказал Гу. – Видишь? Скоро.

Рисн осталась стоять и, когда начался моросящий дождь, махнула рукой, чтобы ей дали зонтик от солнца. Тот едва помог, хотя был пропитан воском и мог служить в качестве обычного зонта. От возбуждения она лишь мельком подумала об этом и о том, с какой скоростью ее волосы все сильней завиваются от сырости.

«Наконец-то!»

Остров оказался гораздо больше, чем Рисн ожидала. Девушка думала, он будет вроде очень большой лодки, а увидела громаднейшую скалу, которая вздымалась над водой точно валун посреди поля. В отличие от других островов, что ей довелось увидеть, здесь не было ни одного пляжа, и, вообще, он оказался не плоским и низким, а гористым. Разве склоны и вершина не должны обсыпаться с течением времени?

– Он такой зеленый, – проговорила Рисн, когда они подплыли ближе.

– Тай-на́ – хорошее место для растений, – сказал Гу. – Хорошее место, чтобы жить. Если только нет войны.

– С другим островом, который подплывает слишком близко, – добавила Рисн.

Она читала об этом, пока готовилась, хотя не так уж много ученых сочли реши достаточно интересной темой для того, чтобы о них писать. В этом море имелись десятки, возможно, сотни движущихся островов. Люди на них вели простую жизнь, толкуя поведение островов в духе божественной воли.

– Не всегда. – Гу рассмеялся. – Иногда близко от Тай-на́ хорошо. Иногда плохо.

– От чего это зависит? – спросила Рисн.

– Ну конечно от самого Тай-на́.

– Остров решает, – ровным голосом сказала Рисн, подыгрывая ему. Дикари. На какую выгоду от торговли рассчитывал ее бабск, заявившись сюда? – Как может остров…

И тут земля впереди них пошевелилась.

Она-то думала, острова просто дрейфуют. Но на самом деле он весь пришел в движение: камни сдвинулись, склоны пошли волнами, громадная скала поднялась – движение казалось сонным, пока не удавалось осознать всю его величественность.

Рисн шлепнулась на свое место, вытаращив глаза. Скала – лапа! – поднялась, и потоки воды текли с нее водопадом. Передвинулась вперед и с немыслимой силой опустилась обратно в море.

Тай-на́, боги Решийских островов, оказались большепанцирниками!

Это чудище было самым громадным из всех, кого она видела или о ком слышала. Достаточно громадным, чтобы мифические твари вроде ущельных демонов из далекого Натанатана показались по сравнению с ним галькой!

– Почему меня никто не предупредил? – требовательно спросила она, глянув на двух других пассажиров лодки. Килрм уж точно должен был что-то сказать.

– Такое лучше видеть, – пояснил Гу, продолжая грести все в той же расслабленной манере.

Она даже не обиделась, заметив его ухмылку.

– И лишить тебя такого открытия? – усмехнулся Килрм. – Помню, как я впервые увидел остров в движении. Такое лучше не портить. Мы и новичкам в отряде никогда об этом заранее не рассказываем.

Рисн сдержала раздражение и перевела взгляд обратно на «остров». Будь прокляты все неточные описания из ее книг! Слишком много слухов, слишком мало жизненного опыта. Она с трудом могла поверить, что никто и ни разу не написал правды. Наверное, ей просто попались не те книги.

Моросящий дождь укутывал огромного зверя покрывалом тумана и тайны. Чем питалось такое большое существо? Замечало ли оно людей, что жили на его спине, думало ли о них? Келек… А как же эти чудища спаривались?

Оно точно было древним. Лодка вошла в его тень, и Рисн видела теперь зеленые заросли на каменной коже. Курганы из сланцекорника образовывали целые поля ослепительных цветов. Почти все было покрыто мхом. Лозы и камнепочки облюбовали стволы невысоких деревьев, которые сумели закрепиться в щелях между броневыми пластинами большепанцирника.

Гу повел караван вокруг лапы – к облегчению Рисн, по очень широкой дуге – и вышел к задней части монстра. Здесь панцирь опускался в воду, образуя что-то вроде платформы. Она услышала людей раньше, чем увидела: они плескались в воде, смеясь. Дождь перестал, так что Рисн опустила свой зонт и стряхнула его над водой. Она наконец-то заметила группу местных – это были юноши и девушки, которые взбирались на гребень панциря и оттуда прыгали в море.

Ничего удивительного. Вода в Решийском море, как и в Чистозере, оказалась потрясающе теплой. Рисн как-то осмелилась войти в воду неподалеку от родных мест. Это событие запомнилось леденящим холодом, с которым ни один человек в здравом уме связываться не станет. Как правило, к погружениям в океан имели некоторое отношение алкоголь и чрезмерная хвастливость.

Здесь купальщики обычное дело, как она и ожидала. А вот чего не ожидала, так это того, что они будут голыми.

Рисн покраснела до ушей, когда по выступу панциря, похожему на причал, пробежали несколько молодых людей, нагих как новорожденные младенцы. Юношам и девушкам явно все равно, кто их видит. Рисн была не какой-нибудь ханжой-алети, но… Келек! Неужели нельзя надеть хоть что-нибудь?!

Вокруг нее посыпались спрены стыда – белые и красные лепестки цветов, которые унес ветер. Позади хихикнул Гу.

Килрм поддержал его:

– Об этой вещи мы тоже новичков не предупреждаем.

«Дикари», – подумала Рисн.

Нельзя же так краснеть. Она ведь взрослая! Ну, почти.

Флотилия продолжила путь к той части панциря, где можно было причалить, – ею оказалась низкая пластина, висевшая большей частью над водой. Там они принялись ждать, хотя чего именно, Рисн не знала.

Через некоторое время пластина дернулась – с нее потекли потоки воды, – когда животное сделало еще один неторопливый шаг. От движения впереди поднялись волны, на которых лодки затанцевали. Когда все успокоилось, Гу подвел катамаран к причалу.

– Прошу, – сказал он.

– Разве мы не привяжем лодки к чему-нибудь? – спросила девушка.

– Нет. Небезопасно, когда он двигается. Мы отойдем.

– А ночью? Куда вы деваете лодки ночью?

– На ночь мы отходим подальше, связываем лодки. Спим там. Утром снова находим остров.

– А-а, – протянула Рисн.

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и проверила, надежно ли устроен ее горшок с травой на дне катамарана. Потом встала. Это добром не кончится для ее весьма дорогих туфель. У нее было предчувствие, что реши на это наплевать. Но нельзя же отправиться к их королю босиком. Во имя Стремлений! Хотя, судя по увиденному, она может встретиться с ним и полуголой.

Тайленка осторожно выбралась на «причал» и, к собственному удивлению, обнаружила, что тот, хоть и погружен примерно на дюйм в воду, совсем не скользкий. Килрм забрался туда вместе с ней. Девушка вручила ему сложенный зонт, шагнула назад и стала ждать, пока Гу отведет лодку прочь. Ее место занял другой катамаран – подлиннее, и лодочнику помогали гребцы-паршуны.

Ее бабск съежился внутри, завернувшись в одеяло, несмотря на жару и опустив голову на корму. Его бледная кожа приобрела восковой оттенок.

– Бабск… – У Рисн сжалось сердце. – Надо было повернуть назад.

– Чушь, – слабым голосом ответил тот и улыбнулся. – Я бывал и в худших передрягах. Торг должен состояться. Мы слишком много в это вложили.

– Я отправлюсь к королю и торговцам этого острова, – сказала Рисн. – И попрошу их прийти сюда, чтобы вести переговоры с вами на причале.

Встим закашлялся, прикрывая рот ладонью:

– Нет. Эти люди не такие, как шинцы. Моя слабость все испортит. Смелость. С реши надо быть смелым.

– Смелым? – переспросила Рисн, покосившись на лодочника, который болтал рукой в воде. – Бабск… реши кажутся племенем бездельников. Я не думаю, что они придают большое значение многим вещам.

– Тогда тебя ждет сюрприз, – усмехнулся Встим. Он проследил за ее взглядом, устремленным на расположившихся поблизости пловцов, которые с веселым смехом прыгали в воду. – Жизнь здесь может быть простой, верно. Она привлекает людей, как война привлекает спренов боли.