Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Евг. Долматовский

Последний поцелуй

Новые стихи

Во второй половине двадцатого века

Последний поцелуй - i_001.png

«Одному поколенью на плечи…»

Одному поколенью на плечи —
Не слишком ли много?
Испытаний и противоречий
Не слишком ли много?
Я родился в войну мировую,
Зналось детство с гражданской войною,
И прошел полосу моровую,
И макуха
Знакома со мною,
И разруха
Знакома со мною.
Старый мир напоследок калечил,
Но убить нас не смог он.
Одному поколенью на плечи —
Не слишком ли много?
А считалось, что только одною
Мировою войною
Вся судьба одного поколенья
Ограничена строго.
Сколько дней я сгорал
В окруженья,
Сколько лет я бежал
В наступленье —
Не слишком ли много?
Так дымились Освенцима печи,
Что черны все тропинки до бога.
Одному поколенью на плечи
Не слишком ли много?
Путешественнику полагалось
Два — от силы — кочевья,
Борзый конь, и натянутый парус,
И восторг возвращенья.
Нам — транзитные аэродромы,
Вновь и снова дорога.
И разлук и моторного грома
Не слишком ли много?
Одиссею — одна Одиссея…
Нам же этого мало.
Раз в столетие землетрясенье
На планете бывало.
Трижды видел, как горы качались,
Дважды был я в цунами.
(А ведь жизнь —
Только в самом начале,
Говоря между нами.)
Это б в прежнее время хватило
Биографий на десять.
Если вихрем тебя закрутило,
На покой не надейся.
Только мы не песчинками были
В этом вихре,
А ветром,
Не легендою были,
А былью,
И не тьмою,
А светом.
Равнодушные с мнимым участьем
Соболезнуют, щурясь убого.
Только думают сами —
Поменяться бы с нами местами.
Одному поколению счастья
Не слишком ли много?
А они-то ведь, кажется, правы!
И меняться местами,
Нашей выстраданной славой
Ни за что
                         и ни с кем
                                    мы не станем!
1965

Кавалерия мчится

Слышу дальний галоп:
В пыль дорог ударяют копытца…
Время! Плеч не сгибай и покою меня не учи.
Кавалерия мчится,
Кавалерия мчится,
Кавалерия мчится в ночи.
Скачут черные кони,
Скачут черные кони,
Пролетают заслоны огня.
Всадник в бурке квадратной,
Во втором эскадроне,
До чего же похож на меня!
Перестань сочинять! Кавалерии нету,
Конник в танковой ходит броне,
А коней отписали кинокомитету,
Чтоб снимать боевик о войне!
Командиры на пенсии или в могиле,
Запевалы погибли в бою.
Нет! Со мной они рядом, такие, как были,
И по-прежнему в конном строю.
Самокрутка пыхнет, освещая усталые лица,
И опять, и опять
Кавалерия мчится,
Кавалерия мчится,
Никогда не устанет скакать.
Пусть ракетами с ядерной боеголовкой
Бредит враг… Но в мучительном сне
Видит всадника с шашкой,
С трехлинейной винтовкой,
Комиссара в холодном пенсне,
Разъяренного пахаря в дымной папахе,
Со звездою на лбу кузнеца.
Перед ними в бессильном он мечется страхе,
Ощутив неизбежность конца.
Как лозу порубав наши распри и споры,
Из манежа — в леса и поля,
Натянулись поводья, вонзаются шпоры,
Крепко держат коня шенкеля,
Чернокрылая бурка, гривастая птица,
Лязг оружия, топот копыт.
Кавалерия мчится,
Кавалерия мчится,
Или сердце так сильно стучит…
1965

Пустяки

Не будем говорить о пустяках…
Нет, будем! Это чрезвычайно важно!
Пустяк на хилых ножках прискакал
В обличив словесном иль бумажном.
А знаете ли вы, кто я таков?
Спросил противным хитрым голосишком.
И войны начинались с пустяков,
И катастроф я натворил с излишком.
Не верю я ни чувствам, ни словам,
Я миру насолю
И лично вам.
Клялись, что будем в чувствах высоки,
Не выпуская руку из руки,
Но постепенно, медленно и тайно
И в нашу жизнь проникли пустяки,
Тяжелые готовя испытанья.
Не там поставлен препинанья знак,
Вся песня — к черту.
Разберись в причинах!
И великана сокрушит столбняк
От въевшихся в царапину песчинок.
Ползет по быту сволочь мелочей,
Клубится, громоздясь, перерастая
В громадную бессонницу ночей,
В охрипшую от воя волчью стаю.
Мне трудно говорить о пустяках,
Пред ними я испытываю робость.
Остановись! Держи себя в руках!
Еще полшага сделаешь — и пропасть.
Малюсенький,
Сорвавшийся в вершин,
Мохнатым комом обрастает камень.
Великое мы как-нибудь свершим,
Нам справиться бы только с пустяками!
1966
1
{"b":"238602","o":1}