По пятницам в еврейских общинах раздавали пищу неимущим. Не всегда это было молоко, но называли это вспомоществование «молоком» — «халяв» на иврит. Надеюсь, переводить читателю это слово не нужно.

С этим словом связана забавная история. Среди людей, поселившихся в Израиле и осваивающих иврит, довольно много жизнерадостных остроумцев. И они иногда развлекаются, составляя фразы на смеси недоученного иврита и не совсем забытого русского. Так родилось очень по-ближневосточному звучащее выражение «аль-хахаляууа» — «на халяву».

…Знать бы весельчакам историю родного народа и его наречий, никогда бы этому слову не вернуться в родные места.

Бекицер — нет худа без добра…

В русском языке есть много выражений, взятых из идиша. К примеру, «талмуд». Но вот что интересно: евреи это выражение обычно в своем разговоре на русском языке не употребляют. Я думаю, дело здесь в том, что в русском просторечии «талмуд» (а часто — «талмут») обозначает толстую книгу, где написано нечто совершенно непонятное. Вам рассказывают о бухгалтере, расчеты которого непонятны, но доказать ему ничего невозможно, потому что он всегда прав.

— Я ему говорю: чего мне здесь не доплатили? А он талмут свой открывает: смотри, мол, вот здесь и здесь с тебя по столько-то процентов положено…

Скорее всего евреи — сколь бы необразованными в еврейских вопросах они ни были — все-таки представляют себе, что «талмуд» значит нечто совсем иное. И даже если Талмуд им непонятен, показывать этого не хотят ни в коем случае.

А вот выражение «порнос» (порнус, порносы) они употребляют, и с удовольствием. С еще большей теплотой относятся к смыслу этого слова. Ибо в разговорном смысле — на идише — это означает «заработки». И не те, что записаны в платежной ведомости.

— Как дела? Как заработки?

— А! Какие там заработки! Как везде…

— Ну а порнусы есть?

— Без них бы я вообще с голоду помер!

Слово восходит к ивритскому «парнаса», что обозначало доходы религиозной общины. Сейчас это слово (в идишско-разговорной версии) я бы переводил как «черный нал».

Значительно чаще можно услышать выражение «а хиц ин паровоз». Причем от небольшого знания зачастую произносится как «а ицн паровоз» и т. д. И смысла зачастую говорящие не понимают, употребляя это сочное и не такое уж древнее выражение как что-то вроде азохн-вей. А выражение возникло, когда по «черте оседлости» прошла железнодорожная колея и побежали вагоны, влекомые паровозом. Сначала выражение значило нечто совершенно не нужное: ведь «а хиц» — «жар», «горячие угли» — в паровоз добавлять не надо. Жару там хватает. С другой стороны, наоборот: нечто нужное, необходимое.

— Вам помочь?

— А хиц ин паровоз! То есть помоги, поддай угольку!

Вы скажете, что оба смысла противоречат один другому. И мы согласимся. Да, противоречат. Ну и что? Такой уж язык идиш, где помимо грамматики еще надо знать, кто сказал, кому сказал, зачем сказал. И самое главное — где.

Слова «гелт» и «гешефт» к ивриту отношения не имеют, они целиком идишские — в том смысле, что заимствованы из немецкого.

«Гелт» — немецкое «гельде» — всего лишь деньги, которые еще не все в жизни, но без них — трудно. И вообще не так хорошо с деньгами, как плохо без них.

А вот гешефт — по-немецки «предприятие», а на идише — очень хитрое мероприятие. И «некоторые гешефты» — это, вернее всего, разные шахер-махеры.

Слово «гевалт!» (обязательно с восклицательным знаком!) пришло из польского, а туда — из немецкого. В обоих обозначало «насилие», а в идише стало значить нечто вроде крика «караул!» (Гевалт! Что он со мной хочет сделать! Этот шлимазл меня просто разорит!). Зато в русском, куда оно — гвалт — попало из идиша, это слово стало обозначать шум, неразбериху. И верно: представьте себе, что происходит, когда хотя бы два еврея рассказывают друг другу истории из жизни, восклицая «гевалт!».

Наконец, грех не сказать о выражениях типа «танцы-шманцы». Никому из лиц еврейской национальности разъяснять смысл усилительной замены первой согласной (и никогда гласной!) на «шм» не надо. Как лицам кавказской национальности не стоит объяснять смысл выражения «танцы-манцы» (культура-мультура и т. п.).

Хороших вам порносов и чтобы налоги-шмалоги не заедали!

Поскольку в известном нам слове «а ид» есть не что иное, как неопределенный артикль единственного числа, то во множественном он употребляться не может по определению. К сожалению, среди пренебрегающих языком бабушек людей распространилась чудовищная форма «аиды» с ее производными типа «я много аидов видел». Это все равно что сказать по-русски «я видел много одного русских».

Во множественном числе это будет «идн», а если точнее следовать правильному произношению — «йидн». И потому, если один Гриша Рабинович — а ид, то когда их (не только Рабиновича) много, следует говорить «а сах идн». (Правда, в наше время, чтобы увидеть одновременно и сразу а сах идн, надо обладать орлиным взором записного автора газет «Завтра» и «Дуэль», а также журналов «Молодая Гвардия» и «Наш современник». Но, слава Богу, таланты на Руси не переводятся…) Само собой, что тот, кто не а ид, тот — а гой. Надо сказать, что в слове этом нет ничего ни обидного, ни оскорбительного. Не виноват же, в конце концов, человек, что он не еврей!

Точно так же ничего обидного и во множественном числе от этого слова — «гойим». Ничего предосудительного нет в еврейских названиях разных стран, народов и городов. Скажем, еврейская народная география делила всю Восточную Европу на две части, две страны: Пэйл и Литэ, т. е. Польшу (включая Украину и даже изрядную часть бывшей Австро-Венгрии) и Литву (с Белоруссией, Смоленской, Великолукской, Брянской и пр. областями). Столица одной — Варшэ, столица другой — Вилнэ. Эту последнюю называли часто по-арамейски «Иерушалаим д’Литэ» — Литовский Иерусалим.

Кроме этих крупнейших стран Европы, а может быть, и целого мира с их столицами Варшэ и Вилнэ, евреям были известны и другие державы, можно сказать, почти такого же значения. Среди них прежде всего следует отметить страны Ойстрах и Тайц.

Чтобы вы не ломали голову, подскажу вам их столицы: Вин (Вена) и Берлин. У Тайц — вы уже поняли, что это просто Германия, — прочно существовало и другое название: Ашкеназ. Еще на книгах, изданных в первой половине прошлого века и предназначенных для продажи в Германии, цена обозначалась — на иврите, разумеется, — «маркот ашкеназийот». Я сам видел эти книги. Но, очевидно, потому, что крепко усвоенное слово «ашкенази» утратило свой первоначальный смысл «немец» (в смысле «немецкий еврей»), а приобрело смысл «европейский еврей» (в отличие от восточного), от названия «Ашкеназ» в значении «Германия» отказались. В иврите это Германия, а в идише по причине его несравнимой своеобразности — Тайц.

Кстати, для наименования еврея из Германии, да еще претендующего на очень правильный немецкий язык и якобы не понимающего нормального идиша, употребляли насмешливое слово «еке» часто с добавлением какого-нибудь короткого нецензурного словечка, а учитывая, что эти люди были очень, ну очень культурные и по-европейски одетые, «еке мит а теке», то есть «еке с портфелем».

Но, конечно, и многие другие страны были известны евреям, и каждая из них имела свое звучное название. К примеру, «мумэ Рэйзл» — «тетя Рэйзл», а точнее, Россия. Поскольку «мумэ» — «тетя, мамина сестра» — для любого еврея человек очень близкий и дорогой, мне кажется, что в это выражение вложена вся любовь и уважение к России.

Конечно, вышеперечисленными странами объем географических знаний не исчерпывался. Хотя все остальные, лежащие аж за Тайцем и Ойстрахом, вряд ли были столь же важны и значительны. (И уж тем более сравнимы с Пэйл и Литэ!) Среди них важное место занимала страна Сефарад, знаменитая хотя бы уж тем, что оттуда были изгнаны евреи. Страна во многом полусказочная, как, скажем, река Самбатион, ревущая и клокочущая целую неделю, но умиротворенная и тихая в шабат. Все про нее знают, а кто ее видел? Вот так и Сефарад. Вы уже поняли, что разговор идет об Испании, но не только: еще и о Португалии. Сефарад — он и есть Сефарад, а уж как гои его между собой делят, так это их дело. Правда, всем было известно, что сразу за страной Тайц простирается страна Церфат с ее главным городом Парижем. Она столь велика, что, начинаясь прямо у Тайца, доходит до полусказочного Сефарада.