- Стой! – хрипло крикнул студент.

- Чего вам ещё? – Белиал зыркнул на приговорённых. – Всё уже сказано!

- А как же жертва?

Демон с непониманием посмотрел на Андрея.

- О чём ты?

- Я говорю, что принесение человека в жертву отличается от простого убийства или казни.

- Продолжай! – дух был заинтригован.

- Жертвоприношение – это ритуал, после которого душа жертвы навсегда становится твоей. Ведь жертва приносится кому-то конкретно. В данном случае – тебе. А после казни ещё неизвестно, кому она достанется. Может, вообще никому. Так что тебе казнь не выгодна. В твоих интересах – чтобы был произведён ритуал.

Белиал казался озадаченным. Андрей плёл первое, что приходило ему в голову. Лишь бы хоть как-то задержать нависший над ними топор. Но доводы пришельца показались демону заслуживающими внимания. Он сделал едва заметный жест, и друзья были освобождены. Гильотина сделалась маленькой, почти карманной и упала между ними на бок. Андрей потёр шею. Ему казалось, что холодная сталь всё ещё держит его в своих страшных объятиях.

Он посмотрел на пилота – тот усиленно растирал то, на чём всё ещё держалась его голова. Правда, массаж был недолгим. Через мгновение шея лётчика уже лежала на огромном окровавленном пне, а в руках студента, откуда ни возьмись, появился массивный топор.

- Да что ж такое! – возмущался несчастный лётчик. Но его никто не слушал.

- Я принял решение! – бархатный голос двойного ангела мягкой музыкой прозвенел в воздухе. – Жертвой будет он, а палачом ты. – Белая рука одного из близнецов указала на студента.

Андрей посмотрел на Макарова – тот изо всех сил упирался в кровавый алтарь, но оторвать голову от пенька хоть на сантиметр не мог. Студент с ужасом почувствовал, как неведомая сила потянула его к другу. Руки налились силой и начали поднимать топор. Внезапно Андрей заметил на червлёном лезвии какой-то знак. Он присмотрелся – в самом углу топора было выбито клеймо, в точности повторяющее печать Белиала. Новоиспечённый палач вдруг вспомнил о золотой запонке, которая всё ещё находилась у него. Видимо демон впопыхах забыл об этой безделице.

Далее всё происходило, словно во сне. Андрей, с трудом оторвав руку от топорища, достал из кармана блестящий череп и приложил его к железному знаку. Мёртвая голова изменила окраску, сдававшись медной на вид. Студент замахнулся и швырнул запонку в сторону каменной печати, куда был вмурован несчастный Серафим. Человек, словно в замедленной съёмке, наблюдал, как летит в сторону синего памятника маленькая красно-жёлтая точка. Он видел, как округлились голубые глаза ангелов. Выбросив все свои руки вперёд, они отправили в сторону запонки четыре огненных струи, но было уже поздно.

Через мгновение аксессуар ударился о синий гранит, раздался оглушительный звон, и печать главного короля Гоэтии начала разрушаться. Синюю поверхность монолита прорезала сеть трещин. Огненная повозка позади ангелов полыхнула оранжевой вспышкой, и, превратившись в гигантский костёр, потеряла изящность. Теперь это был просто большой пожар. Крылья ангелов тоже занялись огнём, перья вспыхнули, словно порох. Через мгновение они превратились в чёрные дымящиеся обрывки, которые стали быстро опадать со спины прекрасных созданий. Правда, прекрасными их сейчас назвать было сложно.

Двойная фигура снова слилась в одно целое, превратившись в скрюченное тело, мало напоминающее теперь того франта на стульчике. Между тем синий камень продолжал разваливаться. От него, один за другим, стали откалываться куски и с громким треском падать на землю. В том месте, куда они попадали, земля начинала сначала дымиться, а потом проваливаться.

 Белиал уже изменился до неузнаваемости. На месте главного короля бесновалась сейчас непонятная субстанция чёрного цвета, походившая скорее на большую чернильную кляксу, чем на главного духа. Наконец, синий монолит зашатался и рухнул на землю. Поднялось облако дыма и пепла, которое скрыло от обоих приятелей всё, что творилось вокруг.

Андрей боялся пошевелиться. Он не мог поверить, что им снова удалось избежать гибели. Кроме того ему было страшно. Он думал, что за поднявшимся смогом их снова ожидает вежливый франт, которого уже не удастся так легко обвести вокруг пальца. Студенту не хотелось, чтобы  туман исчезал. Он согласен был стоять так сколько угодно, лишь бы не видеть больше галантного убийцу с его гильотиной. “Странно, - думал он. – Почему-то страшные демоны пугают гораздо меньше, чем духи аккуратные и вежливые”.  Внезапно его ослепил яркий свет. Студент зажмурился. Получилось так, что пыль осела мгновенно, словно по чьей-то команде.

- Чего так долго-то? – вдруг раздался знакомый голос.

У Андрея ёкнуло сердце. Серафим?! Студент открыл глаза – рядом с рухнувшей стеллой возилась фигурка в тройном колпачке.

- Думаете, легко сидеть без движения,  - продолжал возмущаться джокер, - да ещё в камне?

- Серафим! – студент бросился к шуту.

Он подбежал к клоуну, схватил его на руки и поднял над головой.

- Поставь меня на место! - округлил глаза джокер. – Я боюсь высоты и щекотки.

Андрей вернул клоуна на землю и присел на корточки. Он продолжал ощупывать своего маленького друга, словно не веря в его реальность.

- Ты так радуешься, будто тебя пожизненно избавили от налогов, - отбиваясь от студента, произнёс гаер.  – А как вы вообще здесь очутились?

- А мы специально вернулись за тобой, - подошёл к ним Макаров, - чтобы выручить из беды. И выручили. Только как это получилось, до сих пор понять не могу.

- А это снова наш находчивый друг подсуетился, - шут указал пальчиком на студента. – Он приложил запонку к печати, которую разглядел на топоре, а потом швырнул заряженным черепом в камень. Соединившись вместе, два одинаковых знака стали разрушать друг друга. В общем, получился неплохой эффект.  Что-то наподобие того, когда два минуса дают плюс.

Макаров с уважением посмотрел на товарища по несчастью.

- И как только ты додумался!

- Не знаю, - честно признался Андрей. – Наверное, интуиция.

- Вот-вот, - энергично закивал гаер, - именно, интуиция. А что это такое? Откуда она берётся? Из книг, – он задавал вопросы и тут же сам на них и отвечал. - Всё прочитанное когда-то откладывается у вас в подсознании. А в экстремальных ситуациях мозг достаёт нужную информацию и подбрасывает её вам в качестве подсказки.

- А вот мне моё подсознание ничего не подсказало, - честно признался пилот.

- Это потому, - оживился карлик, - что оно у тебя отсталое. – Лётчик насупился. – Я хотел сказать, нетренированное. В смысле, заторможенное.

- Если ты сейчас же не замолчишь, - предупредил клоуна Макаров, – я тебя замурую обратно. Тоже мне, специалист по подсознанию.

- Тише вы, - остановил спорщиков студент. – Смотрите.

Он указал на развалины каменной печати. Они шевелились. Гранитные осколки сами по себе складывались в монолит. Толкаясь и наползая друг на друга, они с завидным упорством стремились занять прежние места. И это им удавалось. Над пыльной вознёй обломков возникло едва заметное свечение.

- Надо убираться отсюда, -  джокер тряхнул колпачком и посмотрел на приятелей. – Ну чего стоите?

- А что делать-то?! – в испуге прокричал лётчик.

- Книга есть? – клоун почему-то уставился на Макарова.

Тот хотел отрицательно покачать головой, но потом, что-то вспомнив, стал хлопать себя по карманам. Вскоре он замер и радостно улыбнулся. В следующую минуту он достал из-за пазухи изрядно потрёпанное, но всё ещё годное для употребления, руководство по пилотированию. Многострадальная инструкция помялась, и местами была порвана, но Макаров сиял так, словно держал в руках не скучное пособие, а стодолларовую банкноту.

- Быстро рисуйте Магический Круг! – велел джокер.

Он выхватил драгоценное наставление из рук пилота и принялся судорожно его перелистывать. Что именно он там искал, товарищи уточнять не стали. Они посмотрели на то, как восстанавливается каменная печать вежливого демона, потом друг на друга, и, не сговариваясь, начали чертить знакомые контуры Магического Круга. Перед мысленным взором каждого из художников маячила блестящая гильотина. Дело у друзей спорилось – студент изображал змею, а лётчик срисовывал руны с красного пергамента.