Весной 1932 года в кабинет командарма ввалились комсомольцы. Зеленые юнгштурмовки и ремни с портупеями делали их похожими на красноармейцев. Блюхер поднялся, поздоровался, спросил улыбаясь:
— Чем могу служить?
— Комсомольская организация приняла решение пригласить вас на закладку молодежного города на Амуре.
— Вот как! Решение приняли, значит, в порядке комсомольской дисциплины надо ехать. А у меня летняя учеба на носу. Вот на этом самом.
Ребята рассмеялись. Им что. За выезд в лагеря не отвечают. Что же делать? Отказать не мог. Язык не поворачивался. Дело‑то какое большое, светлое — новый город в вековой тайге.
— Мы без вас не поедем, Василий Константинович!
— Первый камень — ваш. Иначе город стоять не будет.
— Что с вами поделаешь. Положим камень, и не один. Будут стоять наши города. Раздвинем тайгу. Поехали, ребята.
И пошел по Амуру военный корабль. С песнями пошел. И командарм пел вместе с молодыми. И особенно ему нравилась такая близкая, выстраданная:
По долинам, по загорьям
Шли дивизии вперед.
И ребята просили рассказать про штурмовые ночи Спасска, волочаевские дни. И командарм рассказывал. И пели про Каховку. И снова рассказывал.
Высадились на глухом, таежном берегу. Комары летали тучами. Лезли в глаза, уши, рот. Как укусят — волдырь. Поставили палатки. Днем — терпимо, вечером — холодно. Вырыли первые землянки. Кто‑то поставил щит: «Копай город».
Копай город! Сражайся с вековой тайгой. 12 июня командарм Блюхер вместе с лучшими рабочими А. Смо–родовым и И. Дурневым положили первые кирпичи в городе, названном Комсомольск–иа–Амуре.
— Гфрод‑то город, а жить некому, — покачал головой Смородов. — Плохо у нас с жителями на Дальнем Востоке. Уж больно он дальний.
— Да, людей у нас мало. Это самый большой недостаток нашего края. Надо обратиться с призывом ко всем комсомольцам, ко всей молодежи Советского Союза: приезжайте строить Комсомольск, ставить фабрики и заводы. Дальнему Востоку нужны рабочие руки.
И призыв был брошен. Добровольцы поехали покорять тайгу.
Блюхер радовался эшелонам, везущим бетонщиков и каменщиков, судостроителей и металлургов, чернорабочих и ученых.
На берегу Уссури заложили город Лесозавод. В нем вырос крупнейший в крае лесокомбинат. Диверсанты сожгли его. Строители поставили новый лесокомбинат.
На большой карте Дальнего Востока командарм ставил алые флажки: отмечал новые поселки, станции, города. Только на одной золотой Колыме выросли: Магадан, Ягодный.
Фронт строительных работ расширялся. К командарму приходили с просьбами:
— Засыпаемся, Василий Константинович. В сроки не уложимся, если не поможете. Придумайте что‑нибудь. Помогите.
А что придумаешь? Снять полк с занятий и послать на прорыв? А осенью приедут из Москвы строгие поверяющие и поставят воинам–труженикам неудовлетворительные оценки. Это не помощь, а обман государства.
Надо вербовать строителей из числа демобилизующихся красноармейцев. И командарм часто напоминает об этом политработникам. И сам, выезжая в части, беседует по душам с бойцами, уходящими в запас. Слушают внимательно и вроде согласны, а когда спросишь: «Кто останется здесь, на Дальнем Востоке?» — молчат, переглядываются. Иногда признаются честно:
— Останешься, а как жить? Дело молодое, а невесты нет. А на родине ждут. Письма пишут.
И они правы. Невест нет, а значит, и жен не будет. И семьи не будет.
Да, Дальнему Востоку нужны женщины. Их надо приглашать сюда, звать. И командарм Блюхер посоветовал жене командира полка Валентине Хетагуровой:
— Сделайте доброе дело, обратитесь с призывом к девушкам густо населенных центральных районов: пусть приезжают на Дальний Восток. Не спешите. Подумайте над каждым словом.
Через несколько дней Валентина Хетагурова показала свое письмо командарму. Василий Константинович прочел, одобрил:
— Все правильно. И от сердца. Пошлем в печать.
Письмо Валентины Хетагуровой стало известно всей стране:
«Дорогие подруги! Вместе со всеми дальневосточницами я зову вас приехать к нам… Нам нужны слесари и токари, учительницы и чертежницы, машинистки и счетоводы, конторщицы и артистки. Все в равной степени. Нам нужны просто люди смелые, решительные, самоотверженные. И вот мне хочется, чтобы вслед за нами, подругами дальневосточных командиров, в наш край поехали тысячи отважных и смелых девушек. Я призываю вас, дорогие подруги, сестры, комсомолки, девушки нашей страны, помочь нам в большом и трудном деле. Бросим клич—на Восток! Вас ждут там замечательная работа, замечательные люди, замечательное будущее».
Девушки откликнулись на письмо Валентины Хетагуровой и поехали на Дальний Восток…
2
Выступая 8 февраля 1934 года на XVII съезде партии, командарм Блюхер, используя неопровержимые факты, показал, как японские империалисты, захватившие Маньчжурию, готовятся к нападению на Советский Союз.
— Все, что мы делаем на Дальнем Востоке, — говорил Блюхер, — подчинено только обороне наших дальневосточных границ, в то время как мероприятия японского командования преследуют цели нападения. Мы делаем все для обороны, они — все для нападения. В этом коренное различие.
И когда я сегодня вам докладываю от имени армии, что мы Советского Дальнего Востока не отдадим, то в этом моя уверенность покоится не только на мощи Красной Армии, не только на ее техническом оснащении, не только на личном составе, преданном делу Революции и нашей партии, но и на огромном изменении хозяйственного лица самого края.
В первую пятилетку мы вложили в Дальневосточный край больше средств, чем вложило за все время своего существования царское правительство; вторая пятилетка для Дальневосточного края является громадной программой социалистической индустриализации этой окраины.
Командарм заверил делегатов съезда:
— Весь личный состав Дальневосточной армии понимает ту огромную долю ответственности, которая падает на него в сложившейся на Дальнем Востоке обстановке.
Понимая это, мы начали текущий учебный год с твердым решением добросовестно и честно в кратчайшие сроки овладеть военным делом, овладеть огромной техникой, которую дали нам партия и страна.
Партийные и комсомольские кадры нашей Дальневосточной армии упорно борются сами и ведут за собой массы бойцов за лучшие показатели в боевой подготовке.
Вся армия поставила перед собой задачу быть всегда готовой, быть начеку[88].
«Всегда быть начеку! Держать армию в постоянной боевой готовности!» — об этом строго напоминал командирам, политработникам и бойцам Блюхер и осуществлению этой задачи отдавал все силы и знания. Всего себя.
Каждый учебный год начинался лозунгом: «Сделать ОКДВА передовым округом в РККА!»
Это была трудная задача. Армия должна была не только изучать военное дело, но и строить казармы, гаражи, ангары, доты и дзоты. Приходилось часто посылать команды на сельскохозяйственные работы. Василий Константинович никак не мог примириться с глубоким отставанием колхозов и совхозов Дальнего Востока. «Земли много, земля плодородная, а сами себя снабдить хлебом и кормами не можем. Все тащим из центральных районов России, забиваем железную дорогу невыгодными, излишними перевозками». И командарм внимательно следил за развитием колхозного производства, радовался успехам, помогал советом. Успехи артели «Труд красноармейца», созданной бывшими бойцами–дальневосточниками, командарм пропагандировал специальным письмом–обращением ко всем колхозникам Восточной Сибири: «Ваши победы на фронте сева будут новой глыбой цемента, закрепляющей величайшие победы первой пятилетки, фундамента бесклассового социалистического общества и его обороны.
Реввоенсовет решил вручить ваше знамя лучшей части армии и дать знамя ОКДВА, знамя учебно–боевых побед особому лучшему передовому колхозу края, по–большевистски выполнившему и перевыполнившему планы весеннего сева»[89].
