Данные летописи гласят, что более 350 лет назад, когда Москва наложила свою руку на Рязанское княжество (Коломна входила тогда в это княжество), и последнего князя заточили в тюрьму, а мать его Аграфену сослали в монастырь, — в Рязанские волости были посажены наместники. В волости Червленый Яр, что на реке Дон, сидели тогда казаки, оберегая Рязанскую землю на границах от набегов татар и кочевников, а между войн, как водилось в старину, хаживали походы на Волгу, на Синее море, на промысел вольный, казацкий.
Когда наместники Великого Московского княжества объявили, что теперь местным казакам надо выселиться в Суздальскую землю и служить Государю по стрелецкому уряду, Червленый Яр загудел, заволновался. Удалые казачьи головы, не задумываясь, покинули насиженные места и отплыли из Червленого с песнями и пальбой из пищалей. Хорошо
знакомым путем они пустились караваном до царицинской переволоки, перетянули струги на Волгу и оттуда Каспийским морем пришли в устье Терека. Жившие здесь татары приняли их дружелюбно, однако казаки не остались с ними, а поднявшись выше, осели на пустовавших землях на правом берегу Сунжи, возле нынешнего г. Грозный. Тут казаки, выходцы из Рязанской земли, поставили свои городки: Шадринский, Кордюковский, Старогладовский и Новогладовский. По гористому расположению местности получили название Гребенских казаков. Насчитывалось их с женами и детьми около 4-х тысяч.
Казаки быстро вошли в контакт с горскими народами (кабардинцами, чеченцами, дагестанцами др.), которые, запуганные набегами татар и ногайцев, смотрели на этих пришельцев с Руси, знакомых с огненным боем, как на своих защитников.
Когда Кабарда (Пятигорские Черкасы) явились в Москву просить молодого царя Ивана Васильевича (Иван Грозный впоследствии) взять Кабардинскую землю под свою Державу, в составе посольства были также Гребенские казаки. Государь делегатов принял ласково, первых русских переселенцев (казаков) пожаловал вольною рекою Тереком с притоками и повелел им нести службу и беречь свою новую Кабардинскую вотчину. Так рязанские переселенцы основали Гребенское казачество, которое впоследствии преобразовалось в Терское Войско.
Первая русская крепость на Кавказе была названа Терком, она стояла между Крымом с одной стороны, Дербентом и Шемахой - с другой. Это сразу забеспокоило крымского хана и Турцию. Владея этой крепостью, Гребенские казаки становились полными хозяевами важного торгового пути, они держали заставы на переправах через Сунжу и ее притоки караулили проезды через горные теснины ходили охранной стражей при казенных караванах и, наконец, участвовали в военных походах против царских недругов.
Когда царь Иван Грозный женился на дочери кабардинского князя Темрюка, дела этого края стали в поле зрения правительственной власти. В это время Гребенское Войско умножилось так, что соседний кабардинский князь (родня Темрюка) Джаклиш также бил челом русскому царю, а Мамсрюк
пришел с дружиной волжской вольницы. Вот из таких сходцев — русских и нерусских, повелось другое казачье войско — Терское, которое отличалось от Гребенского своим разноязычьем и разноплеменностью. Однако Терцы продолжали жить и управлять по старым казачьим обычаям, только теперь наряд на службу зависел от царских воевод. При этом новокрещенные казаки (нерусского происхождения) одновременно подчинялись роду князей Джанклиша (впоследствии его сыну Сунчалею, внуку Муцалу и правнуку Каспулату) в составе единого Терского Войска.
Окончательно замкнулась и укрепилась Кавказская Кордонная Линия только в 1836 году при Главнокомандующем Князе Баратынском. Эта Линия впоследствии стала исходной позицией прирастания России Кавказом за счет продвижения казаков “вперед” по воздвижению своих городков, станиц и застав. По всей Руси Великой прошла молва об испытанной верности и воинской доблести казаков, сидящих на Тереке. Про них говорили, что они не знают заячьего отступления, при встрече с врагом многочисленным скатываются с коней и бьются в пешем строю. В Украинском Походе с ратными людьми царя Алексея Михайловича Романова (отца Петра I) они были под Чигирином где людей турских и крымских побили, с Чигиринских гор окопы их, городки, обозы, пушки и знамена сбили, многих языков поймали, отчего Визирь турецкого султана и крымский хан, видя над собой такие промыслы и поиски, от обозов отступили и пошли в свои земли. Так было сказано в царской грамоте, данной Каспулату Черкасскому, водившему казачье Терское Войско.
В малолетство Петра Великого гребенцы и терцы ходили добывать Крым, а когда молодой царь двинул свою рать на Азов, казаки вышли навстречу передовому отряду корпуса генерала Гордона к царицинской переволоке и потом вместе с правительственными войсками разделяли труды и славу успехов России.
В начале царствования Екатерины II в лесистом урочище было построено небольшое укрепление, названное Моздок. Этот форпост превратился в сильную крепость с 40 орудиями. Обслуживать пушки были присланы 100 семей казаков с Дона, населивших станицу Луховскую. Вскоре прибыли еще 500 казацких семей с Волги, которые образовали между Моздоком
и Гребенским Войском пять укрепленных станиц.
В 1774 году против казачества выступил крымский калга -Шабаз-Гирей с огромным полчищем татар и закубанских горцев. Часть орды вступила в Кабарду, чтобы поднять ее против русской крепости Моздок, а другая, численностью в 10 тысяч, бросились на станицы Моздокского полка. Четыре станицы были смяты ордой, и казаки вместе с семьями укрылись в станице Наурской, укрепленной лучше других. Шесть дней татары с горцами штурмовали валы станицы, но казаки героически отбивали атаки, обливая врагов кипятком и горячей смолой. Стояли рядом с мужьями и братьями казачки, которые с вилами, косами, ухватами участвовали в рукопашном бою с противником, прорвавшимся на седьмой день на земляной вал. В это время казаку Перепорху удалось выстрелом из пушки попасть в ставку татарского калги, и ядро оторвало голову его племяннику. Пораженный этим калга повернул свою орду вспять. Наурцы выстояли, почти четыре станицы превратились в руины. Линия Моздок-Наурская уцелела. И долго еще линейные казаки при встрече с горцем, у которого было обожжено лицо, не пропускали случая с ухмылкой спросить его: “А что дос (приятель) не щи ли в Науре хлебал ?”
До начала XVIII века чеченцы и близкие к ним ингуши в прошлом составляли единый кавказский народ, который проживал в горных ущельях и долинах изолированно друг от друга. Поэтому у них сравнительно поздно сформировалось общественное самосознание.
Равнинная часть современной Чечни тогда была мало заселена и контролировалась кочевниками — туркоязычными племенами. Проживали здесь также аланы — ближайшие предки осетин. При этом необходимо четко констатировать, что в середине XVI века в ряде местностей чеченской равнины вдоль реки Терек и по склонам Терского хребта уже существовали казачьи поселения. Эти земли находились в непосредственном владении кабардинских князей. Русских, таким образом, историки с полным основанием причисляют к коренному населению этого края. В Чечне потомственная власть принадлежала князьям, которые зачастую не были чеченцами, а относились к кабардинцам и кумыкам. Только в середине XXIII века в чеченском обществе власть перешла к земляческо-родоплеменным старейшинам тейпов. В это время часть чеченцев совершала грабительские набеги на соседей и захватывали их земли. Россия, отвлеченная войнами со Швецией и Турцией, временно отвела и переселила казаков с южного берега Терека на северный. Однако, в последствии, в условиях активного продвижения России на Северный Кавказ и Закавказье, чеченские старейшины в 1781 году добровольно приняли подданство государства Российского.
Но вскоре в горных районах Чечни возникли очаги вооруженного сопротивления администрации и войскам. Возглавлял эти выступления шейх Мансур, поддерживаемый Османской империей. К началу XIX века на значительной части Чечни вновь утвердилась мирная жизнь. Впереди была полувековая Кавказская война, которая началась в 1817 году и закончилась покорением черкасов, всей Чечни и Дагестана. Во время этой военной акции среди чеченцев получило широкое распространение мусульманское движение — мюридизм, основанное на идеологии “джихада” и суфизма. Чеченцы в ходе войны активно и упорно поддерживали руководителя исламского сопротивления имама Шамиля, больше, чем его земляки — дагестанцы. Следуя историческим вехам жизни этого многонационального края, следует упомянуть, что в двадцатые годы нашего столетия большевики осуществляли покровительскую политику в отношении местных народов Кавказа, включая чеченцев. В отношении же русских казаков проводились широкие репрессии. Таковы факты.
