К числу «лучших школьников» Рой был причислен потому, что дружил с сыном директора. Учился южанин неважно и, если бы не Фэйни, никогда не попал бы в отличники.

Тэд был уверен, что в той «чистке», которая происходила в школе Стон-Пойнта, немалую роль сыграли два друга — Фэйни и Рой. Недаром из школы под разными предлогами исключили ненавистных южанину негров и кое-кого из белых, с которыми не ладили оба дружка. Правда, Тэд никому не говорил о своих подозрениях, тем более что и родители просили его перед отъездом быть, ради Создателя, поосторожнее на язык. Родители предупреждали, чтобы он был особенно осмотрителен с мистером Хомером. О мистере Хомере у Тэда было вполне сложившееся мнение. Неудачливый студент, избравший карьеру профессионального боксера, потом офицера в Африке, а после войны преподаватель математики в маленькой провинциальной школе, мистер Хомер считал себя несправедливо обиженным судьбой и вымещал на учениках свои обиды. С такими, как сын директора, и мальчиками побогаче он не мог обращаться грубо, зато с неграми и детьми мелкоты мистер Хомер не церемонился. В «чистке» школы и он играл не последнюю роль. В результате — полное доверие начальства. Когда зашла речь об экскурсии в Европу, он сказал попечителям, что не раз бывал во Франции и отлично знает французское искусство. И вот мистеру Хомеру поручили быть пастырем маленького стада школьников.

С первого дня путешествия обнаружились симпатии и антипатии мистера Хомера. Перед сыном директора и южанином Мэйсоном он заискивал. Зато медлительный увалень Дэв Ванами, друг Тэда, явно не нравился мистеру Хомеру. А с Дэвом разделил его антипатию и Тэд Маллори. Учитель математики по всякому поводу придирался к двум друзьям и не переставал делать им замечания.

Когда группа приехала в Париж, Хомер раздал школьникам американские путеводители по французской столице.

— Здесь вы найдете все нужное, джентльмены, — сказал он. — Первым делом надо отправиться в Лувр и осмотреть там знаменитую даму по имени Джоконда, которую некогда выкрадывали из музея. С этого все здесь начинают. Осмотрите ее внимательно, после расскажете мне свои впечатления.

— А вы… разве вы не пойдете с нами, сэр? — отважился спросить Дэв Ванами.

Мистер Хомер бросил на него далеко не любезный взгляд.

— Ну, конечно, я пошел бы, — сказал он с деланным оживлением, — пошел бы с наслаждением, я так люблю искусство… Но у меня что-то разыгрался радикулит. Будьте человеколюбивы, ребята, не заставляйте мучиться вашего старого учителя. Все, что вы захотите узнать, я с радостью расскажу вам после…

Конечно, ребята не захотели мучить больного и отправились по Парижу без своего руководителя. Не один Хомер уклонился от посещения музеев. Роя, Фэйни и Лори тоже не было в Лувре, Доме инвалидов и других примечательных местах. Где же они пропадали?

Дэв Ванами пробовал расспрашивать трех дружков, но они в ответ только хохотали, строили гримасы и отделывались шутками. Впрочем, на этот счет у Тэда были свои соображения, да и Лори несколько раз обнаруживал неожиданное знакомство с парижскими лотереями, скачками и кафе.

Через несколько дней вдруг выяснилось, что Хомеру Париж решительно не нравится. Он жаловался своим питомцам, что Париж стал вовсе не тем радушным, настежь открытым каждому «союзнику» городом, каким был во время войны.

— Мы пришли сюда тогда как освободители, — рассказывал Хомер своим питомцам. — Вино лилось рекой, мы заняли лучшие гостиницы. Мы могли бы жить тогда во дворцах, если бы нам вздумалось… А теперь что?.. Теперь французы возгордились, вот что я вам скажу! — восклицал Хомер. — Мир их избаловал, все твердят им: «Мировая нация, мировые музеи, мировые моды!» Их нельзя баловать, они становятся нестерпимыми…

Обычно три дружка поддакивали учителю. Сближение Хомера с Фэйни, Роем и Лори продолжалось. Они даже где-то бывали вместе, и если с другими школьниками Хомер придерживался менторского тона, то с этой троицей он был на равной ноге. Теперь он ни в чем не мог бы им отказать. Вот почему случилось так, что группа школьников смогла проехаться по Франции. Это Рой Мэйсон уговорил Хомера заехать в городок, где воспитывалась в одном из привилегированных пансионов его сестра Алиса.

Э, нет, не воображайте, пожалуйста, что Рой очень нежный брат! Тэд Маллори собственными ушами слышал, как высокий седой джентльмен, провожая Роя на корабль в Нью-Йорке, сказал:

— Постарайся повидать нашу Алису, сынок, когда будешь во Франции.

— Но, па, Алисин городишко нам вовсе не по дороге, — возразил Рой. — Чтобы добраться до него, понадобятся деньги, и потом я не знаю, отпустит ли меня мистер Хомер…

— С мистером Хомером ты договоришься, я уверен. А относительно денег не беспокойся, я переведу тебе нужную сумму дополнительно, — сказал Мэйсон-старший.

Однако, когда Рой в первый раз заикнулся, что хочет навестить сестру в провинции, Хомер решительно воспротивился.

— Ехать из Парижа в какую-то неведомую дыру! Да это не предусмотрено ни нашим планом, ни нашими финансами. Сам я не поеду, конечно, а вас одного пустить не могу. Нет, нет, и не просите! Я отвечаю за вас перед администрацией школы, перед попечителями, наконец, перед вашей семьей. Представьте себе, что с вами в путешествии что-нибудь случится! Что я скажу мистеру Мак-Магону, попечителям, вашему отцу? Во Франции всегда можно ожидать каких-нибудь событий… То французы устраивают демонстрации; то меняют министров… Франция — страна ненадежная.

— Значит, я так и сообщу отцу и попечителям, что вы не пускаете меня к сестре в Верней, — дерзко сказал Рой.

— Как? Как вы назвали этот городишко? — заинтересовался вдруг Хомер. — Верней? Верней… Верней… Где я слышал это название?.. Оно так мне знакомо… — забормотал Хомер, потирая лоб. Вдруг он хлопнул в ладоши: — Вспомнил! Конечно же, это в Вернее находится со своими начальниками мой старый друг Ронни Поулз. Недавно я получил от него письмо и специально захватил его с собой… Посмотрим… посмотрим… — Хомер вытащил из бумажника зеленый конверт. — Ну, конечно! Верней… Вот и адрес, который дает Ронни.

Он поманил к себе надувшегося Роя.

— Ну, молодой человек, нечего киснуть. Мы поедем в этот ваш Верней и навестим прелестную мисс Мэйсон. Она же непременно должна быть, просто-таки обязана быть прелестной, если она сестра такого брата. Сколько ей лет? Пятнадцать? Самый расчудесный возраст… Все девушки в этом возрасте как розовые бутоны. — Хомер вовсю старался расположить к себе Роя. — Кстати, я повидаю в Вернее своих старых приятелей. Мы вместе служили и армии и вместе кутили в Париже. Теперь Ронни переведен во Францию и писал мне, что жизнь удручающе скучна в этом провинциальном городишке. Вот наш приезд и будет для него развлечением… А может, ему вовсе не так плохо живется и он сумеет что-нибудь сделать для старого приятеля…

Что именно должен сделать сослуживец для Хомера, он так и не объяснил своим питомцам, а про себя подумал: «Неплохо было бы променять надоевшую и скудно оплачиваемую должность учителя опять на беспечальное военное житье. К тому же пребывание в Европе… Это так заманчиво!»

Однако в самый день отъезда поездка чуть было не сорвалась. В вестибюле гостиницы, где жили экскурсанты, Хомер случайно увидел в газете напечатанное крупно слово: «Верней». С грехом пополам прочел он, что в Вернее за последнее время прошли забастовки на машиностроительном заводе: рабочие требуют от акционеров завода повышения заработной платы, возвращения уволенных, ремонта цехов. Корреспондент газеты выражал опасение: не охватила бы волна забастовок в ближайшее время и соседние департаменты.

Хомер тотчас же собрал всю группу.

— Наш отъезд отменяется, — объявил он. — Я не желаю зимовать в этом вашем Вернее! Знаю я, к чему приводят эти «настроения»! Сегодня бастуют машиностроители, завтра электрики, послезавтра железнодорожники и водопроводчики, а потом вся жизнь останавливается. Вы сидите без света, без воды, без транспорта! Вы не можете выбраться из этой дыры! И вдобавок с вами еще расправятся на улице какие-нибудь озверелые типы… Нет, нет, не уговаривайте меня, джентльмены, я все равно не поеду и не позволяю ехать вам! Точка.