Этот рассказ следует рассматривать, как выдумку, сказку, ибо в нем говорится о невозможном. Каждому ясно, что тело, которое «уже смердит», это не человек, а разлагающийся труп. Наступление смерти означает прекращение всех функций организма, в том числе и питания. Прекращается обмен веществ, и в клетках начинаются процессы разложения, распада. Мы знаем, что в момент смерти необратимое состояние не сразу наступает во всех клетках. Однако мозг даже несколько минут не может выдержать без кислорода, без питания, сразу же возникает угроза для дальнейшего существования нервных клеток мозга. После 5-6 минут жизни без кислорода в нервных клетках происходят процессы необратимого распада, что означает неминуемость наступления смерти. Вслед за ними гибнут другие группы тканей, происходят химические процессы гниения и разложения органических веществ, составляющих ткани и клетки.

Что же здесь, в «случае с Лазарем» осталось от мозга спустя четыре дня после погребения? Мозговые клетки давно превратились в распадающееся вещество, о восстановлении жизненных функций которого говорить невозможно, никакое «оживление» при этом не поможет. Вернуть к жизни начавший разлагаться труп совершенно невозможно.

Как и две с половиной тысячи лет назад, справедливо звучит голос древнегреческого философа-материалиста Демокрита: «Мертвое оживить нельзя!»

Человек умер, угасло его сознание, и, являясь одной из форм материи, он быстро растворится в окружающей природе и перейдет в другие виды материи, чтоб послужить основой для новой жизни, для продолжения роста новых живых существ.

Разложение мертвого тела происходит через гниение. Быстрота разложения зависит от почвы, в которой зарыт труп: в пористой и влажной почве разложение идет довольно быстро, в малопористой и сухой почве этот процесс происходит медленнее. Но и здесь скелет распадается на отдельные кости, которые со временем все сильнее и сильнее крошатся и наконец перемешиваются с землею.

Гниение, которому подвергается труп, вызывается гнилостными бактериями. В особых условиях, когда отсутствует влажность, необходимая температура и другие факторы, способствующие развитию этих микробов, гниения не происходит или оно прекращается, если началось раньше. Например, когда к захороненному телу не проникают вода и воздух или когда оно находится под действием потоков сухого воздуха, тело не разлагается, а высыхает, превращаясь в мумию. Церковь объявила, что трупы, не подвергшиеся гниению, отмечены «перстом божьим», что это нетленные «останки угодников» и «святые мощи», которые сам бог выделил из трупов других людей и сохранил в целости.

Многочисленные факты показывают, что «нетленное» состояние трупов вызывается благоприятными естественными условиями и нисколько не связано с «праведностью» и «святостью» умершего. Например, известковые почвы Киево-Печерской лавры содействуют быстрому высыханию тела. Известно, что древние египтяне бальзамировали тела людей и «священных» животных. Это достигалось при помощи солей, эфирных масел, смол и других противогнилостных веществ совершенно независимо от того, много или мало «грешил» человек при жизни. Набальзамированные тела древних скифов из Пазырыкских курганов сохранились в условиях вечной мерзлоты не хуже египетских мумий. Известно, что и для современной медицины не представляет больших трудностей сохранение трупа.

Что касается «святых мощей», то их вскрытия, произведенные после Октябрьской революции в присутствии верующих, показали, что в большинстве случаев их «нетленность» представляла собой беззастенчивый обман народа.

Мысль о смерти, об уничтожении враждебна инстинкту жизни, стремлению организма к самосохранению и потому невольно бывает страшна человеку. Страх смерти в известной мере поддерживает веру в загробную жизнь. Этот страх использует религия — «утешительница», уверяя, что вера в личное бессмертие помогает людям преодолевать боязнь смерти, что без веры в «потустороннюю» жизнь людям не обойтись. Внушая верующим надежду на загробную жизнь и посмертное воздаяние, религия изображает смерть желанной избавительницей и выходом из земного мира горестей и печали в небесный мир вечного беспредельного блаженства. Гроб, который является знаком смерти и от которого с ужасом отворачиваются люди, религия объявляет границей между здешней и нездешней жизнями. Она призывает трудящихся думать о благотворности смерти, повторяя библейское изречение Соломона: «... День смерти лучше дня рождения». Земная жизнь, учит церковь, это временная темница для души. Готовьтесь к побегу на свободу через ворота смерти, ибо свободна и вечна только загробная жизнь.

Как остроумно заметил А.И.Герцен, для верующего «смерть, собственно, одолжает человека», ускоряя начало его «вечной» жизни. С другой стороны, представления о загробном мире, о посмертном суде, о муках ада усиливают этот же страх смерти. Сочетанием утешения с устрашением церковь и достигает нужного ей воздействия на воображение верующих.

Великий философ-материалист Древней Греции Эпикур был глубоко прав, когда две с половиной тысячи лет назад учил освободиться от страха смерти, ибо пока человек жив, он не знает смерти, а умерший уже не может ни чувствовать, ни бояться ее: «Когда я жив, смерти нет, — говорил он, — когда есть смерть, меня нет. Нет, стало быть, смерти ни для живых, ни для мертвых».

А.С.Пушкин выразил это настроение в своих стихах о том, что

Наука полностью опровергает легенду о загробной жизни, вера в которую столь же бездоказательна, как и сама религия. Факты, приводимые наукой, бесспорны. Любой верующий, если он по-настоящему задумается над ними, придет к выводу о явной нелепости «загробных» сказок.

В защиту своего учения о существовании загробной жизни церковь не в состоянии привести ни одного факта, потому что их нет и быть не может. Непреложным фактом является лишь то, что ни один мертвец не сообщил о том, как он живет в загробном мире. Американский философ-идеалист Джемс был столь убежден в существовании потустороннего мира, что обещал после своей смерти обязательно найти способ «духовного общения» со своими друзьями и прислать весточку о себе с «того света». Но Джемс не выполнил своего обещания. Он умер в 1910 г., а вестей от него до сих пор не получено.

А между тем спиритизм, проповедующий возможность общения с бесплотными духами умерших через посредство некоторых особо одаренных людей — «медиумов» и поныне процветает в буржуазных странах, особенно в США. Гениальный русский химик Д.И.Менделеев, определяя спиритизм как веру в загробный мир и во всякую чертовщину, говорил, что приемы спиритов ничем не отличаются от приемов всех других обманщиков и шарлатанов.

Таким образом, научное рассмотрение сущности жизни и смерти показывает всю несостоятельность религиозного учения о потустороннем мире и не оставляет никакой почвы для веры в загробную жизнь. Со всей очевидностью становится ясным, что одно из основных представлений религии — представление о «том свете» оказывается заблуждением. Кому выгодно это заблуждение и в чем его вред, расскажет последняя глава.

Мы видели, что вера в загробное существование, зародившаяся в глубине тысячелетий вследствие непонимания первобытными людьми своей собственной и внешней природы, стала играть в дальнейшем, когда зависимость от стихийных природных сил дополнилась зависимостью классовой, совершенно новую роль. Вера в воображаемый потусторонний мир была развита и закреплена фантазией людей на почве тяжелого социального гнета.

В течение столетий попытки порабощенных народных масс добиться освобождения от невыносимого гнета и улучшить свое положение жестоко подавлялись эксплуататорами. Не видя никакого выхода на земле, в окружавшей их безрадостной действительности, изверившись в возможности осуществить справедливый общественный строй в реальной жизни, угнетенные перенесли свои чаяния на небо. Веками темные и забитые трудящиеся массы утешали себя несбыточной надеждой на грядущее избавление от всех бедствий и несчастий в загробном мире, выражая этим и свой пассивный протест против угнетенного положения. Маркс писал: «Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества»[18].