Полисмен, дежуривший в ненастную ночь на лондонской улице Ватерлоо, услышал выстрел, но прибежал на место преступления слишком поздно.

На мокрой от дождя мостовой лежал труп молодого человека.

Убийца скрылся.

Свидетелей не было.

Убитый был известен полиции под именем Грегори.

Он занимался торговлей наркотиками и сам был наркоманом, за что и получил прозвище «Кокс».

На жаргоне уголовного мира это слово означает «кокаин».

Кроме того, Грегори был заядлым картежником и участвовал в махинациях небезызвестного Дена Боундри по кличке «Полковник».

Тело доставили в морг.

В карманах покойного обнаружили металлическую коробочку с его товаром и одну игральную карту.

Это был трефовый валет.

Через некоторое время после похорон Кокса Ден Боундри получил письмо с пометкой «вскрыть лично».

«Полковник» выполнил это указание и обнаружил, что в конверте нет ничего, кроме игральной карты.

Ден не знал, что такую же нашли у мертвого Грегори, и одинокий трефовый валет не произвел на него никакого впечатления.

«Полковник» пожал плечами и бросил карту в корзину дли бумаг.

Через неделю он получил по почте такой же конверт.

Внутри снова оказался трефовый валет, но теперь на нем было написано чернилами слово «Козырь».

Надпись на третьей полученной им карте заставила Дена призадуматься:

Серьезная угроза, если отвлечься от опереточного оформления.

И прислал ее не Спильбюри: он подал бы в суд, но не стал устраивать балаган… Тогда кто же?

После долгих размышлений Боундри решил обратиться за помощью к мистеру Стаффорду Кингу, начальнику Уголовного отдела Скотленд-Ярда.

«Полковник» знал, что этот талантливый детектив уже три года ведет борьбу против него, Дена Боундри.

Но «Полковник» был уверен в себе: он уже так давно балансировал на грани закона и преступления, что не без оснований посматривал на Скотленд-Ярд несколько свысока.

Мистер Кинг назначил встречу и вовремя — минута в минуту — появился в роскошном кабинете Дена.

Они совершенно не походили друг на друга: начальник Уголовного отдела был стройным молодым человеком с аристократическими манерами, а седовласый «Полковник» отличался массивностью и грубостью.

— Вы находите, должно быть, странной мою просьбу о встрече, мистер Кинг, — начал Ден, усадив гостя в кресло.

Сыщик молча кивнул головой.

— Если о человеке пошла дурная слава, то уже ничем этого не исправишь. Лучше уж сразу ложиться в гроб: только о мертвых не говорят плохого. Двадцать лет я напрасно боролся с клеветой своих врагов, — печально продолжал «Полковник». — Да еще полиция порой совала нос… Простите, я хотел сказать: проявляла интерес к моим делам. Я буду с вами, мистер Кинг, совершенно откровенен: когда до моего слуха дошло, что именно вам поручен надзор за старым Боундри, я искренне обрадовался…

— Это — комплимент? — холодно осведомился Стаффорд.

— Нет, это правда. Ведь всем известно, что вы — самый честный и толковый полицейский в Англии…

— Перейдем к делу, — прервал его мистер Кинг, которому лесть не доставляла ни малейшего удовольствия.

— Я прошу у вас справедливости, только справедливости, — сказал «Полковник». — Помогите мне!

— В чем же я могу быть полезен вам? — спросил сыщик.

— Вы обязаны защищать гражданина Соединенного Королевства от покушений на его жизнь и имущество.

— Кто же на вас покушается?

— Не знаю.

— Тогда расскажите то, что вам известно.

— Мне прислали по почте три одинаковые игральные карты. Вот две из них. Первую я выбросил.

Полковник положил перед мистером Стаффордом пару трефовых валетов.

— Какие у вас дела с господином Спильбюри? — поинтересовался начальник Уголовного отдела, прочитав надписи на картах.

— Никаких.

— Вы хотите приобрести у него фабрику за десятую часть ее настоящей стоимости, как вы обычно делаете?

«Полковник» развел руками:

— Я готов признать, что порой мне удается заключать довольно выгодные сделки. Но разве это преступление? Ведь получение прибыли — закон коммерции.

Кинг встал.

— Вам всегда везет в коммерции.

Ден Боундри улыбнулся.

— Вы льстите мне, мистер Стаффорд Кинг! — сказал он, и в голосе его зазвучали нотки самодовольства. — Но я позволю себе напомнить вам, господин начальник Уголовного отдела, что мне угрожает какой-то негодяй, вор, а, возможно, и убийца. Я заранее снимаю с себя всякую ответственность за те меры, которые я предприму в порядке самообороны.

— Вы его видели, этого «Трефового Валета?» — спросил Стаффорд.

— Неужели вы думаете, что если бы я его встретил, то он бы имел возможность продолжать писать мне письма? Ваша обязанность, сэр, посадить его за решетку. Если бы Скотленд-Ярд не транжирил свое время на то, чтобы вмешиваться в дела честных граждан, а занялся бы…

Ден умолк, встретив иронический взгляд мистера Кинга.

— В чем-в чем, а в дерзости вам отказать нельзя, — произнес сыщик и покинул кабинет Боундри, унося с собой визитные карточки «Трефового Валета».

Хозяин варьете «Орфеум», элегантный португалец Пинто Сильва, вошел в артистический подъезд своего театра.

— Добрый вечер, сэр, — почтительно поклонился ему швейцар.

Мистер Сильва взглянул на себя в зеркало, поправил цветок в петлице безукоризненного смокинга и только после этого небрежно кивнул в ответ.

— Отвратительная погода, Джо, — сказал он. — Мисс Уайт еще не ушла?

— Нет еще, сэр, — ответил швейцар. — Она только что ушла со сцены. Прикажете доложить, что вы здесь?

Мистер Сильва покачал головой.

Это был статный мужчина лет тридцати пяти. Его смуглое лицо, темные влажные глаза и тщательно подкрученные усики производили на многих женщин неотразимое впечатление. Мистер Сильва привык к легким победам…

Красивая девушка спускалась с лестницы, застегивая на ходу плащ. Увидев Пинто, она остановилась, как вкопанная, и на ее лице промелькнуло выражение досады.

Пинто, улыбаясь, протянул девушке руку.

— Я иду с представления, мисс Мези Уайт. Вы сегодня играли великолепно!

— Спасибо.

Девушка явно хотела поскорее окончить разговор.

— Если что-нибудь не соответствует вашим желаниям, то скажите мне об этом, и я немедленно приму меры!

— Нет-нет, — поспешно сказала она. — Все тут очень милы и внимательны ко мне… Простите, я очень спешу. Меня ждут…

— Одно мгновение, мисс Уайт, — остановил ее Пинто. — Быть может, вы согласились бы поужинать со мной? Вы же знаете, как я дорожу вашим обществом и вообще…

— Но я не дорожу вашим. Мне в самом деле пора и так далее. До свидания.

— Знаете что, мисс Мези… — начал было Пинто, но девушка, не дожидаясь продолжения, вышла на улицу.

Мистер Сильва хмуро буркнул швейцару:

— Вызовите мою машину.

«… Какая наглая девчонка! — думал Пинто во время одинокого ужина. — Она попала в театр только благодаря мне. Ее будущее в моих руках… И она смеет вот так обращаться со мной, с хозяином? Надо сегодня же поговорить с ее отцом!»

Вдруг он понял, что испытывает перед этой девушкой необъяснимый страх.

Это было неожиданно и неприятно.

Сильва расплатился по счету и в скверном настроении покинул ресторан.

…В одиннадцать часов ночи Пинто вышел из машины на пустынной улице в Вест-Энде и сердито хлопнул дверцей.

Меньше всего ему сейчас хотелось заниматься делами.