Попугайчиков деликатно кашлянул и вручил ему завёрнутую в газетный лист склянку: — Не извольте беспокоится. Благодаря моим связям удалось достать. Теперь вам ничего не угрожает. И тут всё побережье вздрогнуло от крика:

— Ура! Я нашёл! Имя! Зовите меня Иннокентием!

— Что это? — Обладатель пальто цвета гречневой каши подозрительно повернулся в сторону воплей. Неопределённо махнув в ответ руками, Родион и Лиходеич бросились на крик. Подбежав к тому месту, где они видели Тима, Дана, Оринику и Того, кто раньше был маленьким бесёнком, они застали всю компанию барахтающейся в воде.

— Я теперь Иннокентий, Кеша! — вопил Тот, кто раньше был маленьким бесёнком. Братья дружно топили его во взбаламученной речке.

Лиходеич и Родион, забежав по пояс в воду, пытались прекратить опасные игры, но не тут-то было. В эту самую минуту на берегу появилась невысокая женщина в джинсовом костюме. В её руках сверкнул небольшой флакон с травяной пробкой. Прищурив зелёные глаза, точно такие же, как у Тима и Дана, и почти такие же, как у Того, кто ещё совсем недавно был маленьким бесёнком, а сейчас назвал себя Иннокентием, она смотрела на мальчишек. От волнения женщина то и дело поправляла светлые пряди волос.

— Мальчики, — негромко и даже как будто неуверенно позвала она. — Данечка, Тимоша! Тим и Дан!

Тим, который в данный момент оседлал Дана и собирался опрокинуть Оринику с плеч Иннокентия в воду, замер. Он медленно повернулся к берегу на звук голоса, показавшегося ему самым необыкновенным голосом, который он когда-либо слышал, и через солнце и брызги различил странно знакомое лицо. Услышанный им голос звучал несколько растерянно. И ничего удивительного в этом не было, ведь вместо двух сыновей женщина увидела трёх абсолютно похожих мальчиков. Невозможно было определить, кто из них Тим, кто Дан, и разве что третий был чуть-чуть поменьше ростом, и лицо его было чуть-чуть более загорелым. Глаза, ах, какие у неё были глаза! Огромные, лучистые с лёгкой прозеленью. И Тим понял, что теперь и уже навсегда всё будет хорошо, потому что они вместе.

— Идите ко мне, Тим, Дан! — Снова раздалось с берега. — Тим, Дан…

Тим прошептал:

— …и ещё Иннокентий, мама.