Крис на секунду задумался, что-то прикидывая в уме, а затем продолжил:

– Тогда атом был бы от четырех до сорока километров в диаметре, в зависимости от количества электронов, вращающихся на разных орбитах. Только за счет вращения электронов и создается иллюзия твердой оболочки атома. Именно иллюзия! Наподобие той, которая достигается, если вращать, допустим, зажженным карманным фонариком по кругу. Это создает иллюзию светового круга. То же самое делают электроны, когда вращаются вокруг ядра со скоростью около тысячи километров в секунду. Подумай, сколько оборотов в секунду совершают они вокруг ядра, чтобы достичь такой скорости. Протоны и нейтроны тоже вращаются в пределах ядра атома со скоростью около шестидесяти четырех тысяч километров в секунду. Следовательно, тоже создают иллюзию. Теперь представь, что все атомные частицы прекратили свое вращение. Что произошло бы в этом случае? Материя просто бы превратилась в прах. И то только в том случае, если допустить, что электроны, протоны и нейтроны – твердые частицы. Но ведь и это не так. Они состоят из субатомных частиц, которые, по предположению некоторых ученых, являются волнами энергии. Но даже если это и не так, неопровержимой истиной остается то, что пространство между атомными частицами гораздо больше самих этих частиц и расстояние между ними напрямую зависит от их зарядов. – Крис вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, все ли понятно в его объяснениях.

Я кивнул, давая понять, что пока мне все ясно и что этот небольшой экскурс в атомную физику не вызывает у меня вопросов. Все это нам когда-то преподавали в университете, правда, немного под другим углом.

– Хорошо, – продолжил ученый. – Давай пока оставим в покое субатомные частицы и вернемся к атомным. Итак, мы рассмотрели случай, если бы атомные частицы прекратили свое вращение. Теперь представь, что электроны под действием определенных сил утратили часть своих зарядов или полностью их лишились. Заряд электронов прямо противоположен заряду протонов в ядре атома. Они уравновешивают друг друга, за счет чего атом и является нейтральной частицей. Утратив электроны, атом перестает быть нейтральным. Кроме того, его объем становится намного меньше, ведь именно вращение электронов обеспечивает ему объем. При том, что масса остается практически неизменной. И если воздействие распространяется не на один атом, а на целую группу, то при определенных обстоятельствах это может привести к сжатию материи.

– Постой, постой! – прервал я своего друга. – Ты хочешь сказать, что «черные дыры» – это не что иное, как протонно-нейтронная материя?

– Да. К такому выводу пришли мы с Крисби, изучив все материалы по космическим катаклизмам.

– Но что могло вызвать такое изменение?

– Сложный вопрос. Пока я не знаю на него ответа, но могу предположить, что определенное энергетическое воздействие может вызвать подобный эффект.

– Энергетическое воздействие? – удивился я. – Какой же мощностью должен обладать источник энергии и каких размеров он должен быть, чтобы три сотни звездных систем прекратили свое существование?

– Вполне разумное замечание. Ты совершенно прав: мощность источника энергии, способного проделывать такие вещи, должна быть колоссальной. А вот что касается размеров, здесь есть один нюанс. Энергии бывают разные…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что воздействие на материю энергиями более высоких порядков, типа ментальной или астральной, могло вызвать подобные изменения в природе космоса. И размеры такого источника могут быть сравнительно невелики.

– Значит, «черные дыры» – дело рук человека? – высказал предположение я.

– Пока у меня нет точного ответа на этот вопрос, но я склоняюсь именно к этой гипотезе. А чтобы знать точно – необходимо произвести измерения в непосредственной близости от этого феномена. Если изменения в природе космоса были вызваны энергиями более высоких порядков, то должны остаться следы такого воздействия.

– Так давай произведем эти измерения, – не задумываясь, предложил я.

– Все не так просто. Существует реальная опасность оказаться затянутым в «черную дыру». Боюсь, что даже мы с тобой не сможем противостоять этой силе. Скорее всего, мы погибнем, хотя и считаемся бессмертными. Во всяком случае, никаких гарантий я дать не могу.

Несколько минут в пилотской кабине стояла напряженная тишина. И это можно понять. Всякий человек боится смерти. Вернее, той неизвестности, что стоит за ней. И если физическая смерть разрушает лишь материю, не затрагивая астрально-ментальный мир человека и тем самым оставляя шанс на новое воплощение в физическом мире, то пребывание в «черной дыре» грозит полным уничтожением личности.

– Я готов рискнуть, – решительно произнес я. Всякие сомнения были отброшены. За время карьеры в качестве агента галактической службы безопасности я много раз рисковал жизнью по менее важным поводам. А если Крис прав и «черные дыры» – дело рук человека, то я должен приложить все свои силы, чтобы помешать осуществлению преступных замыслов злого гения, сотворившего космических монстров. И моя жизнь по сравнению с жизнями многих триллионов людей, населяющих Вселенную, не имела значения. Как говорят в таких случаях – цель оправдывает средства. В данной ситуации целью являлось сохранение жизни во Вселенной, да и самой Вселенной, ну а средством – моя жизнь.

Конечно же умирать мне не хотелось. Совсем недавно я открыл для себя в жизни много нового и прекрасного. У меня были настоящие друзья, была любимая девушка. Да и инициация, произошедшая на Земле, открывала передо мной поистине безграничные перспективы. Так что умирать мне было рановато. Но стоять в стороне и наблюдать, как разваливается наш мир, я тоже не мог.

– Я высажу тебя на ближайшей пригодной для жизни планете, а на обратном пути, если все будет нормально, подберу, – как о решенном вопросе заявил я. – Только прежде ты мне расскажешь, что именно необходимо измерить вблизи «черной дыры».

– Похоже, что ты уже все решил вместо меня, – ироничным тоном произнес Крис. – Только ты забыл спросить мое мнение. А мое решение таково: мы полетим вместе.

– Крис! Это полное безрассудство. Глупо рисковать нам обоим, если можно обойтись и одному. К тому же ты – единственный, кто может раскрыть тайну космических катаклизмов. И если со мной что-либо случится, ты можешь воспроизвести этот опыт, тогда как никто другой, кроме тебя, не сможет этого сделать.

Я пристально посмотрел на своего друга, надеясь, что мои слова вразумят его и заставят переменить решение. Крис выдержал мой взгляд и, грустно улыбнувшись, ответил:

– Вообще-то логика в твоих рассуждениях есть. Но люди не всегда поступают согласно логике. Они руководствуются и другими понятиями, например, совесть, честь… В общем, мы полетим вместе. У нас двоих будет больше шансов выбраться из этой переделки живыми. Сейчас мне не хочется объяснять тебе, почему я так считаю, – просто поверь на слово. Так что, давай оставим этот вопрос и подумаем, как нам подстраховаться на случай, если с нами что-либо случится.

По его виду я понял, что спорить бесполезно. Откровенно говоря, глубоко в душе я был рад этому обстоятельству. В трудном положении всегда хочется чувствовать рядом плечо друга, на которое можно опереться. Тем более что Крис намного лучше меня разбирался в проблемах, с которыми нам так или иначе пришлось бы столкнуться при проведении эксперимента.

Вопрос о передаче умозаключений Криса по поводу происхождения «черных дыр» решился очень просто. Мы загрузили информацию в гиперпередатчик, предварительно закодировав ее кодом, известным только мне и Тилиусу, и настроили автоматику таким образом, чтобы, в случае какой-либо катастрофы, гиперпередатчик автоматически включился и передал этот блок информации в межгалактическую службу безопасности. Теперь, если с нами что-то и произойдет, Тилиус будет знать о том, что известно нам на данный момент.

Еще какое-то время пришлось потратить на переоборудование корабля. Крис отключил блоки безопасности, соединив напрямую пульт управления с двигателями звездолета. Только так можно было добиться нужной нам скорости перехода из одного режима полета в другой. Кроме того, он подключил Крисби к датчикам внешней среды, предварительно усовершенствовав и переделав их для наших целей. После этого ученый вместе с Крисби занялись расчетами оптимального варианта подхода к «черной дыре».