«Сорра меня уроет, – обречённо подумал он, – А впереди экзамены по преобразованиям. Когда заниматься?»

«И встреча с Алиссинди».

Воспоминание о девушке заставило Романа расплыться в глупейшей улыбке, а Сорре, наблюдающему за Артани со странным выражением, подозрительно похожим на нежность, пришлось приложить усилия, чтобы не улыбнуться. Он догадывался, о чём думает маленький граф, думал в схожем направлении, и не мог определиться: положить сказке конец и предложить себя в качестве реально существующей были или продолжить водить Артани за нос.

Обманывать не хотелось, но и не прийти он не мог – обещал и планировал исполнить обещание, разрабатывая план собственного устранения. Алиссинди сообщит печальную новость – ей необходимо уехать. Роман, конечно, не обрадуется, но Алексис Сорра не позволит хандрить и найдёт способ утешить.

Роман не знал о злодейских планах - весь в любовных переживаниях, связанных с Алиссинди. Он обещал девушке прибыть в семь вечера и не опоздает. Даже если на тренировке Сорра переломает ему ноги, Артани до цели зубами доползёт. Интересно, как бы отреагировала прекрасная Алиссинди, узнав о плачевном состоянии Романа после тренировок.

Поговорить с Алексисом Соррой... Нет, они не могут быть друзьями. Сорра не желает идти навстречу Роману - сделает доброе дело, и сам умудряется всё испортить. Постоянно издевается, лезет со своими странными привычками, будь на месте Алексиса кто-то иной, Роман бы ей богу счёл, что его лапают, но Сорра, похоже, просто не понимает, что такое личная дистанция в общении.

Итаниец постоянно нарушал границы пространства, не догадываясь, насколько сложно Роману терпеть чужие прикосновения. Роман шарахался от них, но во всём плохом существовала доля хорошего. Благодаря вечно лезущему напарнику, шарахаться граф начал в несколько раз меньше, и тренировки, превращающиеся в пытку, проходили более продуктивно, чем могли быть изначально, впадай Роман в ступор каждый раз, когда оказывался на полу, распластанный Алексисом. За несколько недель итаниец, сам того не ведая, оказал графу хорошую услугу.

Самодовольная ухмылка Сорры, блуждающая на чистеньком, ухоженном лице, вопила в голос, что Сорра счастлив, доволен жизнью, и проблемы Романа Артани, ему на уровне тазовой кости.

***

Урок магических преобразований впервые показался длинным и невыносимым – таким же невыносимым, как присутствие Сорры. С каких пор итаниец решил посещать занятия? Раньше на лекции Алексиса было никаким пряником не заманить, но судя по всему, пряник нашёлся, и граф остро начинал беспокоиться, что пряником напарника является он сам. Очевидно, итаниец замыслил новый план. Понять бы какой?

Удивлённое лицо Алисы ди Бьорк и испуганные взгляды, бросаемые в сторону парочки, говорили, что фрейлина задаётся схожим вопросом. Не она одна. Ди Нуайль собственный манжет изорвал, перебрасываясь с Сидером бумажными самолётиками в надежде, что барон спросит у баронессы Мейль, и девушка сможет объяснить. Парочку связывали неожиданно нежные отношения. За несколько недель пребывания в академии Алиса и Сидер стали неразлучными - прямо «не разлей вода».

Лиса Браво чужая бурная деятельность мало интересовала – сладкоголосый соловей мучился жесточайшим похмельем. Лёжа на парте, придворный дул губки, кривился и стенал, присасываясь к фляжке с водой. Бессердечный Сорра, занятый домогательством графа Артани, и не подумал облегчить чужие страдания. Однако граф Артани - редкостный болван, - Браво прикрыв глаза, с опасными огоньками ревности смотрел на Алексиса, упорно лапающего отбрыкивающегося ди Валя. Неискушённому ягнёночку не приходило в голову, что мужчины могут вожделеть мужчин, и, по мнению Браво, Романа спасало лишь то, что Сорра не понимал собственных желаний, а вот когда он поймёт... Лис Браво с удовольствием посмотрел бы на спектакль в исполнении принца.

Сомнений в том, что Роман Артани ди Валь пошлёт итанийца далеко и надолго, у придворного не возникало ни малейших. Ди Эрро легко разбивал и ранил чужие сердца. Что ж, - Браво одарил Артани лёгкой ноткой злорадной симпатии, - принц узнает, насколько больно, когда разбивают твоё собственное. Роман ди Валь нанесёт смертельную рану, а Лис, - придворный посмотрел на часы и сморщился от нового приступа головной боли, - постарается утешить принца. На место советника он не претендовал - Тарену не стоит переходить дорогу, но Лис был не прочь побыть фаворитом, самодовольно полагая, что у него есть шансы.

Класс представлял собой уютный зал с рядами столов и удобных скамеек на двоих. Обучение предполагало, что напарники сидят вместе, людей в Академии было не слишком много, и некоторые парты пустовали. Однако Сорре, обычно садящемуся куда угодно, лишь бы подальше от грязного ромейнца, непременно понадобилось занять законное место рядом с Артани.

Намёки белобрысый гад упорно игнорировал, на замечания с лёгкостью отшучивался, превращая диалог в привычную перепалку. В словесной битве Артани редко выигрывал. Граф решил пересесть, но был остановлен подсечкой и короткой угрозой, что если королёк попытается упорхнуть, сидеть будет на жёрдочке в виде чужих колен. Сорра не побрезгует провести эксперимент ради того, чтобы потешить окружающих.

Подобное ни в какие рамки не влезало. Роман уверился, что имеет дело с безумцем, однако проверять угрозу не рискнул. Драки на уроках они не затевали, предпочитая встречаться и выяснять отношения в местах более подходящих для уединения и свободного мордобития. Какая муха укусила Сорру? Что случилось с итанийцем? Насмешливую оду о том, что они напарники, а напарники сидят вместе, Артани не принял в качестве объяснения - слишком поздно Сорра спохватился. Но по словам Алексиса - Роман ни одному слову не поверил - выходило, что итаниец готов забыть старое и начать заново.

Заговори с ним столб, или реши парта объяснится в любви, граф поразился бы меньше. У Романа не было желания более заветного, чем прекратить вражду, но они не в книжке живут. Мечты не могут исполняться – стоит о них подумать, а здесь ровно добрый гений напел. Алексис не мог слышать разговор с Алиссинди, но у Романа начинало складываться странное подозрение, что он каким-то образом смог уловить его содержание.

Осознав, что от графа невозможно добиться ничего вразумительного, а ссориться не хотелось, итаниец оставил Романа в покое, потеряв интерес. Вольготно расположившись таким образом, что Роману пришлось сдвинуться на самый край скамейки (от сумасшедших стоит держаться подальше), Сорра благополучно осматривался. Перебрасывался шуточками со знакомыми, заверяя, что решил присматривать за Артани.

На экзамене Роман показал не самые лучшие результаты, и Сорра решил взять процесс в свои руки:

– А то ведь отчислят, – короткий, лучащийся ироничными смешинками взгляд, – По вине некоторых.

Как Роман сдержался – сам не понял. Итаниец жизнерадостно болтал и приветствовал входящих, неизменно уверяя, что решил пригреть королька под своим тёплым крылышком, поэтому - короткий ласково-убийственный взгляд в направлении класса - некоторым стоит дважды подумать, прежде, чем задевать ЕГО напарника. Роману очень хотелось объяснить, что единственный кто его задевает - это сам Алексис Сорра, остальным до него и дела нет, но промолчал, мучимый стеснением и откровенным непониманием чужого поведения.