— Признаюсь, Павел Михайлович, сим токмо аг-чицкие любоваться в силах...
Молча возвращались с «развлекательного» зрелища моряки «Суворова». Они отказались от приглашения англичан отобедать с ними и направились в под-ас и давшую их шлюпку.
Вернувшись на корабль, Унковский рассказал о виденном Лазареву. Тот невольно усмехнулся:
— Помнишь, как они на Ямайке глумились над ин-чейцами? Я сие и предполагал, не невидаль это для меня. Да что попишешь. У всякого монастыря свой устав.
При тихом норд-остовом ветре «Суворов» снялся »■ якоря и вышел в океан. Вечером заштилело.
— Быть буре, — вздохнул на баке пожилой матрос.
Глубокой ночью налетел шквал, закрутил вихрь,
пошел дождь. Океан штормил несколько дней беспрс рывно. Потом ветер ослабел и перешел на попутный северо-восточный. Пересекли тропик Козерога, и сра зу наступила жара. Вокруг мачт, надстроек с криком носились птицы. Некоторые, посмелее, садились и л палубу, подбегали к людям.
Протянув ладонь с крошками, Швейковский уди вился — птицы клевали, примостившись на руке.
— Погляди, Семен, птицы-то совсем не пуганые, да и много их..
Унковский согласно кивнул и пошел на корму, в каюту капитана. Лазарев внимательно выслушал друга и указал на карту:
— Тишина, Сеня, вокруг, почитай, на сотню миль нет суши вокруг, ан птицы откуда ни возьмись...
— Думаешь, где-нибудь суша неподалеку? — Унковский часто удивлялся, что его товарищ мыслит так же, как и он. — А што, вдруг удача, новообретенную землю сыщем?
К вечеру ветер немного стих, и корабль бесшумно скользил по безбрежному океану со скоростью около пяти узлов. На темном небе проступали первые звезды, все ярче светила луна, давно поднявшаяся над горизонтом. Лазарев вызвал двух остроглазых матросов:
— Стоять, братцы, по очереди, смотреть в оба, где-то неподалеку земля обретается, — он улыбнулся, — кто свидит, тому награда.
Постепенно темнота окутала корабль, только тугие паруса белели в вышине, покачиваясь и заслоняя иногда луну. Лазарев вместе с Унковским прохаживались на шканцах. За час до полуночи громкий радостный крик с бака заставил встрепенуться всех:
— Берег видно!
Прошло не более часа, и корабль лег в дрейф.
Яркая луна высветила чернеющий вдали берег, оттуда явственно доносился шум прибоя. Глубины по-прежнему оставались большими, и стать на якорь было невозможно.
Корабль за ночь сдрейфовало. Едва занялись сумерки, в расстоянии двух-трех миль на зюйд-ост явст-|и ино проступали очертания неизвестного острова. Спустя полчаса, когда совсем рассвело, наблюдатель в марса крикнул:
— Видно пять островов!
Громкое «Ура!» покатилось над необозримыми океанскими просторами. Невольно взоры моряков обратились к капитану, который смущенно улыбался . Полчаса спустя две шлюпки во главе с Лазаре-...... направились к островам, оказавшимися необитаемыми.
Моряки подробно обследовали их, описали и нанесли на карту. По предложению Лазарева острова на-it пали в честь корабля — островами Суворова23. Рус-< кие мореплаватели первыми из россиян открыли необитаемые земли в Южном полушарии.
«Суворов» продолжал плавание, пересек экватор, по мере приближения к берегам Америки все чаще наметали шквалы с ливнем, их сменяла пасмурная погода с туманами и дождями, а порой и снегом. Больше недели маневрировал «Суворов» в дождливой мгле и мало изученных бухтах, усеянных подводными ска-'I л ми. Наконец дождь прекратился, задул свежий норд-ост. Осторожно лавируя между многочисленными островами Ситхинской бухты, «Суворов» салюто-имл Новоархангельской крепости.
Четыре года назад в Новоархангельск с острова Кадьяк перенес свою резиденцию Александр Баранов — правитель Российско-Американской компании. Рус-• кие люди соорудили здесь небольшую крепость и порт для приема судов. На рейде стояли шхуны «Открытие» и «Чириков», бриг «Мария», принадлежащие компании.
Правитель компании пригласил всех офицеров на «•бед. Баранов посадил Лазарева рядом с собой. Расспрашивал об изгнании Наполеона. Лазарев с охотой пояснил.
— Позвольте, господин советник. — Выбрав момент, Унковский повернулся к Баранову: — славным мореплавателем англицким Куком сии места открываемы были прежде наших российских мореходов? — Он мельком взглянул на Лазарева, они вчера поспорили. — Сочинения сего капитана тому свидетельствуют.
Баранов сжал губы, чуть наклонился вперед и отрывисто начал:
— Сочинений сих не видывал, однако прежде капитана Кука россияне земли аляскинские ведали, почитай, за полста лет. Остров Ситху он материком счел, однако сие — остров. То ж и с Кенайскою губою, кою он за реку принял. О том его сотоварищ, капитан Ванкувер, подтверждение давал мне самолично, — правитель прищурился, — годков десятка два тому назад.
Шум за столом давно стих, все повернулись к хозяину дома. А тот, чуть помолчав, усмехнувшись, продолжал:
— Того прежде, у Кадьяка заблудился английский капитан Мире. Стало быть, наши люди охочие его под руки вывели к Аляске в пролив Кенайский, без опаски плыть ему велели. Про то мне ведал покойный наш предводитель, Григорья Шелихов. — Баранов перекрестился и нахмурился. — Сам Григорья Иванович зрил того Мирса. Токмо Мире нагло своим открытием пролив посчитал впоследствии.
Предводитель откинулся в кресле, вздохнул. Ун-ковский осторожно положил салфетку.
— Аглицким притязаниям дивиться не в новинку нам...
Баранов согласно кивнул, махнул рукой музыкантам и поднял бокал.'
— За российских мореходов!
Здравицу дружно подхватили.
Весь декабрь стояла ненастная погода, мрачные ту-■ним совершенно скрыли берега. Шли беспрестанные Дожди со снегом. Все это затянуло выгрузку товаров.
Летом «Суворов» плавал на острова Прибылова м Беринговом море, доставил продовольствие, лес и забрал меха. На Новоархангельский рейд «Суворов» возвратился, как в родную гавань, стал на якорь против Крепости, салютовал ей семью выстрелами. На рейде и трех кабельтовых стоял бриг под американским фла-|1>м. С любопытством рассматривал Лазарев «амери-■ мнца», ранее он видел их издалека, во время стычек и Исст-Индии.
1Сак-то, после полудня, Лазарев увидел шлюпку еид американским флагом, приближающуюся к «Суворову». На борт поднялся капитан брига «Педлар», высокий, худощавый американец Хант. Хант широко И обворожительно улыбался и еще больше обрадовал-« и. узнав, что русский капитан прекрасно владеет английским. Отказавшись от гостеприимства Лазарева — пройти к нему в каюту, — он, широко улыбаясь, покажи на яркое солнце, произнес:
Это прекрасное светило, мистер капитан, лучик ■ всего согреет нашу встречу.
Однако во время разговора на малозначащие темы (1 марев уловил хищный блеск в глазах американца при его взглядах на большие кипы шкурок бобров и песцов, лежащие возле трюма в ожидании погрузки.
Нервно теребя пальцами блестящий мех, он бормотал:
- О, это золото, золото...
Прошло еще несколько дней. Обходя солнечным утром корабль, Лазарев услышал громкие крики м шум, доносившиеся с американской шхуны. В подпорную трубу было видно, что там происходит что-то неладное. Лазарев в шлюпке немедленно отправился • уда.
У борта «Педлара» стояли два баркаса, в одном из них сидели вооруженные промышленники. На верхней палубе перед побледневшим Хантом, за которым столпились матросы, не спеша прохаживался Варанов, посматривая, как из трюма промышленники поднимали бочонки с порохом, а из кормовой надстройки выносили и складывали на палубу ружья.
— Вот, господин лейтенант, вы человек военный, полюбуйтесь, какими гостинцами Хант одаривает тлинкитов — индейцев здешних. — Он гневно посмотрел на Ханта. — Мало ему погибели россиян в сих м<* стах.
